АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

— Хочешь? — предложил он Фёдору.

— Пацанке оставь, — отмахнулся тот. — На пункте вода должна быть. Потерплю.

Воды в их автобусе никто не взял. Послышалось хныканье детей, недовольные голоса взрослых.

— Да, — громко отвечал сопровождающий на чьи-то тихие вопросы. — На пункте отдыха и вода, и туалет… Да, киоск… Соки, газированная вода… За деньги, конечно… Горячее? Вряд ли…

Алиса, гоняя во рту ковбойскую конфету, смотрела в окно, которое её занимало больше разговоров взрослых.

Когда соседи по автобусу зашелестели бумагой, разворачивая пакеты с едой, Тим опустил спинку своего кресла и закрыл глаза. У него еды с собой не было. Чёрт, не подумал. С чего он решил, что в дороге они будут недолго, непонятно, но ни еды, ни питья не взял. Если Дим проснётся и попросит… Да, шоколад же, спасибо Старому Сержу. Так что для Дима есть, а сам он перебьётся. Через час пункт отдыха, там он и покормит Дима и, правильно, киоск, так что прикупит чего-нибудь съестного.

Его опять тронули за плечо.

— Держи.

Тим открыл глаза и увидел толстый ломоть чёрного хлеба и кружок колбасы на нём. Он невольно сглотнул слюну и вежливо ответил:

— Спасибо, но я сыт.

— Ты кому другому поври, — рассмеялся Грег. — Ешь. И мальцу дай. Вон он уже проснулся.

Тим посмотрел на Дима. Да, проснулся, ещё лежит, но глаза открыты. И Тим сдался.

— Возьми, Дим, — разрешил он.

Дим сел и взял бутерброд, улыбнулся.

— Большое спасибо.

Тоненький голосок Дима вызвал у Грега улыбку.

— На здоровье, малыш.

Тим тоже взял бутерброд и, как ни сдерживал себя, невольно впился в него зубами.

— Правильно, — засмеялся с набитым ртом Сашка. — Дают — бери.

— А бьют — беги, — закончил за него Шурка. — Ну, кому воды?

— Давай, — протянул руку назад Грег и взял флягу, глотнул. — Держи, Тим.

Тим передал флягу Диму и подержал, помогая напиться, потом глотнул сам и отдал флягу Сашке. И пока Сашка и Шурка спорили из-за последнего глотка, он достал из сумки шоколад. Угощали его — угостит и он.

Грег от шоколада было отказался, сказал, что не любит сладкого, но, увидев лицо Тима, взял кусочек поменьше, а Сашка с Шуркой отказываться не стали. Дим засунул свой кусок за щеку и повернулся к окну. Тим завернул и убрал остаток — большая какая плитка, не видел раньше таких — в сумку.

— Пап, ты обёртку мне потом отдашь? — повернулся вдруг к нему Дим.

— Отдам, конечно, — улыбнулся Тим.

— Ты не выброси её только, ладно? Как те фантики.

Три дня назад Дим, бегая по двору, поскользнулся, упал в лужу и намочил хранившуюся в кармане пальто свою коллекцию фантиков. Ну, и разложил её для сушки под кроватью. А Тим, подметая, выгреб их и выкинул. И все правы, и фантиков нет. Обидно.

— Не выброшу, — серьёзно ответил Тим.

Он тоже переживал пропажу коллекции. Но додуматься до того, что валяющиеся под кроватью бумажки и есть те самые "фантики", о которых Дим ему гордо рассказывал каждый вечер, он не смог. Ну, ничего. Разворачивал и заворачивал плитку он аккуратно, обёртку нигде не порвал. На пункте отдыха доедят, и у Дима будет ещё одна большая радость: блестящая обёртка. Тим не знал, но догадывался о её ценности для Дима. Карманы у Дима вечно набиты камушками, шайбами, болтиками, гвоздей, правда, больше не таскает. После того, как подобранный Димом большой трёхдюймовый гвоздь разорвал ему карман, прорвал штаны, да ещё и оцарапал, отцу пришлось после смены не спать, а всю ночь зашивать его штаны и пальто, и царапину на ноге в медкабинете заливали жутко едким йодом, Дим от сбора гвоздей решительно отказался.

Автобусы плавно замедляли ход, разворачиваясь на асфальтовой площадке рядом с шоссе.

— Отдых на час, — объявил сопровождающий, вставая.

Все вставали, натягивали куртки и пальто, спешили к выходу. Вот и кресла удобные, и в тепле, а размяться… милое дело.

Женя быстро одевала Алису.

— Сейчас-сейчас, застегнись, вот так, ну, молодец.

В проходе возникла нетерпеливая толкотня из-за чьих-то мальчишек: перепутали куртки и теперь менялись прямо на ходу. Наконец тугой многоголосый ком вывалился из дверей наружу, и в автобусе сразу стало просторнее. Алиса, слыша детский гомон, нетерпеливо рвалась туда из рук Жени.

Пункт отдыха оказался просто асфальтовой площадкой со съездом с шоссе. Два домика туалетов, яркий фургончик какого-то предприимчивого торговца, несколько столов и скамеек под навесом, напомнившим Эркину Мышеловку, с трёх сторон вокруг сосны и кусты, где детвора сразу устроила шумную охоту за шишками.

Заняв очередь в уборную, Эркин отошёл посмотреть, чем торгуют в фургончике. Сигареты, печенье, соки, конфеты, неплохо, потом подойдёт с Женей… он, не додумав, побежал обратно. Очередь двигалась быстро.

Умывшись, как все, под краном и напившись из пригоршни, Эркин решил достать из багажа свой мешок и наполнить флягу водой, но, выйдя наружу, растерянно заморгал: автобусов не было! Это ж… там же все вещи…! Дружный хохот стоящих неподалеку мужчин привёл его в чувство.

— Что, Мороз, проумывался? — хохотал, держась за живот, Фёдор.

Видя, что все смеются, Эркин немного успокоился и подошёл к ним.

— На заправку поехали, — старательно выговаривая русские слова, объяснил ему высокий негр в кожаной куртке.

Эркин его не знал: парень, похоже, не из их лагеря и подсел на одной из остановок. И уже вместе со всеми смеялся над очередным потерявшим свои вещи вместе с автобусом.

— Ладно, — Фёдор отсмеялся и вытер глаза. — Всё уже. Надо бы и нам заправиться.

И новый взрыв хохота: почти все оставили свой паёк в автобусах.

— Пошли, посмотрим хоть.

— А что, у тебя и деньги уехали?

— А их у него и не было.

— Не вприкуску, так вприглядку!

— Бабы, смотри, запасливые.

— Ну так, с пацаньём не забудешь.

Женщины и впрямь уже рассаживали детей за столы, чтобы накормить пайковым, а некоторые даже купленным.

Эркин вместе со всеми подошёл к фургончику и уже заново оглядел его содержимое.

— Ну что, мужики, вдарим по пивку?! — Фёдор наслаждался ситуацией.

Торговец явно не знал русского, и столь же явно не любил цветных. Но ни прогнать, ни потребовать, чтоб говорили "по-человечески, а не на своём дикарском", не смел и только неуверенно улыбался. Остальные, подхватив игру, говорили уже только по-русски.

— Пивка бы хорошо.

— Оно-то так, конечно.

— А что, Федька, ежели ты угощаешь, то не откажусь.

— На халяву и по две банки можно.

— Ну, Федька, слабо угостить?

— Не жмись, давай. Выигрыш пропивать надо.