Война во время мира (СИ) - Гнутова (Gnutova) Алена (Alyona)

На одном из последних занятий у Сортена они прошли сопротивление Империусу. Сначала Элизу это испугало, что профессор ее околдует и будет заставлять ее расспрашивать Джима по приказу брата. Но он этого не сделал. Элиза окончательно поверила профессору.

— Профессор Сортен, — Элиза задержалась после очередного урока. — Помните, Вы обещали мне помочь с заклинанием?

— Какие-то проблемы? — удивился Сортен. — Вы очень талантливы, мисс Браун. А также целеустремлены. Знаете себе цену и не дадите в обиду. Вы борец.

Элиза уставилась на него. Ей никто и никогда не говорил такого. Она всю жизнь считала себя слабой. Слабой, потому что любила человека, которому на нее было плевать. Смотря на всех девушек, которых предпочитал Джеймс, она чувствовала себя не такой как все. Она и была не такой как все. Только Сортен увидел ее исключительность с положительной стороны. Элиза посмотрела профессору в глаза. Это не было лестью или враньем. Он, действительно, так думал. Она нравилась ему за это. Он ценил в ней то, что не ценил никогда Джеймс. Поттеру была важна внешность. Сортену же ее внутренний мир.

— Научите меня создавать Империус, — с вызовом сказала Элиза.

— Элиза, Вы же понимаете, что его использование преследуется по закону, — начал Сортен. — Я понимаю, что против брата Вы хотите иметь в арсенале любые заклинания.

Но Империус был нужен Элизе не для брата. А для Поттера. После похода в Хогсмид он стал все больше времени проводить с Легран. Сначала Пенелопа даже нравилась Элизе. Она не была похожа на остальных девочек Хогвартса. Но как только это заметил Джеймс, Элизу она стала раздражать. Все ее попытки вернуть Джима сейчас казались пустой тратой времени.

Легран. Единственная, за кем бегал Джеймс Поттер. Об этом даже говорила вся школа. И если другие девушки сами на него вешались и были совершенно ему не нужны, то тут все было иначе. Она была нужна ему. А он ей нет. Вот в чем было ее главное отличие от всех.

Но ради своей защиты Элиза была готова на все. Поэтому Империус в ее арсенале был необходимым заклинанием.

— Вы меня научите? — прямо спросила Элиза.

— Ладно, — сдался Сортен. — Приходи завтра. И можно просто Димитрий. У нас же будут неформальные занятия.

— Вот, уже лучше, — спустя пару занятий сказал Сортен.

— Спасибо, Вы, ты, очень хороший учитель, — улыбнулась Элиза.

— Не хочешь чаю? — спросил профессор.

Элиза кивнула. Она больше не боялась Сортена. Ей даже нравилось быть с ним наедине. Рядом с ним она чувствовала какое-то спокойствие, уверенность. Но она боялась, что все это ненадолго. Что в один момент в этот кабинет снова зайдет ее брат. И снова все испортит. Снова уничтожит ее жизнь. Жизнь, которую она чувствовала только в этом кабинете.

— Как Вы попали к нам в школу? — спросила Элиза, делая глоток из своей чашки.

— Я искал работу, — помрачнел профессор. — Желательно заграницей. Поэтому когда мне сообщили, что в Хогвартс требуется иностранный преподаватель, я сразу подал свою заявку.

— А почему ты не захотел остаться на родине? — поинтересовалась Элиза.

— Мой отец, — вздохнул Сортен. — Он ужасный человек. Поэтому я прекрасно понимаю тебя. Что такое жить с таким человеком. Мать терпела его отношение ради меня и моей младшей сестры. К сожалению, они не могут сами себя содержать. Поэтому сейчас, когда я принял решение забрать их от отца, вынужден содержать семью.

— А твоя сестра учится в Дурмстранге? — спросила Элиза. — И как ты познакомился с моим братом, если тебя нанимало Министерство?

— Элиза, уже поздно, — Сортен встал из-за стола. — Тебе пора.

Элиза попрощалась с профессором и отправилась к себе. История профессора задела ее за живое. Вот почему он обратил на нее внимание уже на первом уроке. Он уже был как-то знаком с ее братом. И это знакомство явно носило не очень приятный характер. Он вызывал ее на дуэли не потому что ненавидел или выполнял его приказы. Сортен хотел, чтобы она умела себя защищать. Он знал, что ей придется давать отпор брату. Также как ему пришлось выступать против своего отца. Только он в отличие от нее спас свою семью. А она отправила родителей на смерть.

Элиза сидела во внутреннем дворе школы и читала историю магии. Она подняла глаза и увидела, как по тропинке, ведущей от Хагрида идут Джеймс и Пенелопа. Сердце снова сжалось. От его взгляда. От его влюбленного взгляда. Взгляда, который не отрывался от Легран ни на секунду. Взгляда, которого никогда не было в ее сторону. Никогда не было ни в чью сторону.

В Элизе закипала злость. В ней были смешанные чувства. Они двоились. С одной стороны она хотела, а главное ей было нужно быть с Джеймсом. Но последнее время она чувствовала защиту и от другого человека. Сортен. Он смотрел на нее так, как Джеймс смотрел на Легран. Но Элиза не могла с ним расслабиться. Да, он был ей близок. Но он был преподавателем. И в любой момент группировка могла заставить его сдать ее им. Да, он бы это сделал не добровольно. Но они бы на него надавили. И она была уверена, что рычагом давления является именно его семья. Поэтому Элиза до сих пор держалась за Джеймса.

Тем более у нее неожиданно появился союзник. Альбус. Элиза поразилась, как Легран сумела завоевать сердца сразу двух Поттеров. Но она была готова помочь Альбусу. Ему нужна была Пенелопа, а ей Джеймс. И они придумали план.

Вновь поцелуй вскружил ей голову. На нее обрушилась волна надежды. Легран больше не было на ее пути. Но и Джеймса она потеряла навсегда. Элиза начала сходить с ума. Зелье было испорчено, по словам Фреда Джим вторую неделю лежал в спальне и ничего не хотел. И он злился на нее.

Легран испортила ей весь план. Откуда она взялась. Почему влезла в ее жизнь. Еще брат стал каждый день поторапливать ее. И Элиза не выдержала. Особенно после разговора с Фредом. Как он говорил о чувствах Джеймса. С каждым его словом неконтролируемая ненависть к Легран росла. И в этот вечер Элиза не выдержала. Она написала брату. Написала, с кем и когда будет Легран в Хогсмиде.

Но с каждым днем Элиза жалела о своем поступке. Она знала, что брат не пощадит Джеймса. И тогда она точно останется без защиты. Но назад идти уже было поздно.

На кануне похода в Хогсмид Элиза хотела подойти к Пенелопе и попросить ее не ходить. Но не решилась. Чувство ненависти к ней было выше.

В день нападений Элиза была сама не своя. Это заметили и Сортен, и Роза. После того, как прозвучали сирены Хогсмида, Элиза бросилась в башню, в свою спальню. По пути она старалась не говорить с Розой. Все было из-за нее. Людей убили из-за нее. Как она могла подумать, что ее брат обойдется только кровью Легран. Она была виновата в смертях школьников. Это все было из-за ее письма.

Три дня Элиза не выходила из комнаты. На вопросы Роксаны она не отвечала. Однако на ее тумбочке три раза в день стабильно доставлялась еда от домовиков. Элиза не знала, кто мог бы о ней заботиться. Она осталась совершенно одна. И совсем разбита. И с одним из завтраков домовик передал ей письмо.

Зайди ко мне, пожалуйста

Димитрий

Элиза улыбнулась сквозь слезы. Все-таки в Хогвартсе был один человек, который был готов поддержать ее. Поэтому под вечер Элиза вышла из своего заточения и отправилась к Сортену.

— Ты три дня не появлялась в замке, я волновался, — он подошел к ней. — Почему ты переживаешь? Твоего брата посадят. Ты можешь больше не волноваться.

— Не могу, — покачала головой Элиза. — Это я написала письмо. Это из-за меня посадили брата. Они будут мне мстить.

— Возможно, — нахмурился Сортен. — Но сейчас они засядут на дно.

Элиза вышла из кабинета Сортена. Она была благодарна ему за поддержку, за его волнение, за его заботу. Но тут ее схватил Джеймс и отвел в пустой класс.

Его непонимание ее действий снова било в сердце. Почему же он не видел, что она любит его. Как он мог думать, что она может предать его. И снова эта Легран. Элиза как никогда чувствовала необходимость в своей защите. Они от нее теперь не отстанут. Они будут мстить за брата. Ей нужна защита Поттеров. И у нее была последняя надежда. Она была готова обменять свою защиту на вновь приготовленные зелья. Если брата посадят за нападения, то он не узнает, что она в итоге сварила их. Но Малфой все испортил. Он взял откуда-то готовые рецепты брата.