Ещё вчера… - Николай Мельниченко

Следующий удар по синявочке моими руками нанес журнал "За рулем". Там был опубликован рецепт антикоррозионного зелья из десятка ингредиентов, причем – весьма экзотических. Друзья искали их по всему СССР, особенно трудно было добыть метиловый спирт. Сварил я этого зелья два литра. Испытал, намазав ржавый болт на номерном знаке. Ржавчина сошла, образовалась благородная сизая поверхность, которая больше не ржавела. Моим восторгам не было предела. Чудо-зельем я промазал пороги машины и гордо ездил пару месяцев. Случайно коснувшись пальцем порожков, я почувствовал, что они прогибаются как бумажные… В сырости мой антикор ставал обычным электролитом! Порожки пришлось срочно менять. Чтобы задобрить машину я изготовил их более толстыми и оцинковал.

Наш батя Федор Савельевич был заядлым грибником. Мы были в отпуске в Брацлаве, когда он пришел с радостным известием: пошли маслята! Через полчаса мы были уже возле сосновых посадок. Маслят было столько, что набили ими весь багажник. Чистили их несколько "привлеченных" до полуночи. Следующий раз мы поехали втроем без ФС. Маслята кончились, и мы решаем поехать в другой лес, – надо только проскочить небольшой ручеек. Обленившись, на разведку брода посылаю Сережу. Он проходит трассу и авторитетно говорит "О кей", после чего мы по уши застреваем в ручье. Только через час нас выдергивает случайный военный грузовик. Выдергивает в нужном направлении, и мы набираем хороших грибов. На обратной дороге на разведку брода иду уже сам, и тщательно прощупываю ногами всю трассу. Преодолеваю ее с хода, но на скользком подъеме колеса забуксовали. У меня есть опыт прохождения машины в глубоком снегу. Ставлю движок на ручной газ и выхожу, чтобы подтолкнуть буксующую машину. Она радостно вылетает на берег и, набирая скорость, несется к ближайшему обрыву. Я бегу рядом и ничего не могу сделать. К счастью на руле был ворсистый заграничный чехол (подарок Каблукова). Кончиками пальцев удается отвернуть синявочку от гибельного пути…

Эта машина сыграла большую роль в "водоплавающем" развитии Сережи. Сам я научился кое-как плавать уже в институте, когда надо было сдавать нормы ГТО. Плавание быстрым кролем, когда ногами надо работать чаще, чем руками, самочинно я так и не смог освоить. Всегда остро переживал свою неполноценность. Решил отыграться на беззащитном ребенке. Устроиться в плавбассейн тогда было большой проблемой. Помог бывший командир части Глеб Яковлевич Кащеев, работавший в спорткомитете. Сережу взяли в группу, начинающую занятия около часа дня в бассейне возле Мариинки. Все у нас было расписано по минутам, для чего Сережу мы снабдили часами. В свой обед я несся из Охты в Автово, возле школы Сережа влетал в машину, и только так мы успевали к началу занятий, а я – к концу перерыва. Как мало тогда в Ленинграде было машин, и, следовательно, – пробок! Сейчас эта дорога в часы пик заняла бы часа два, а то и больше…

Кстати, о часах. Учительница Сережи устроила нам форменный разнос за "ненадлежащую демонстрацию роскоши на ребенке", которую мы, по наивности считали совершенно необходимым прибором времени. Что бы она сказала теперь, увидев малявок, снабженных "мобилами" и важно беседующих по ним…

А еще синявочка прославила себя в зимнем спорте. Загружались в нее 7 человек: трое нас и четверо Мокровых. Машина с лыжами на багажнике очень походила на грозную "катюшу" военных времен. Увидев такое количество лыж гаишник захотел пересчитать нас, однако салон был так плотно заполнен, что он махнул рукой. Забирались мы на лесистые горки возле Всеволожска по узкой расчищенной дорожке. Выехать оттуда можно было только пятясь задним ходом почти километр. Зато три шкета и четверо взрослых "оттягивались" по полной программе. А мокрых мальчишек всегда можно было переодеть и напоить горячим чаем в теплом салоне…

Продажа синявочки была вообще драматической. Машина, узнав, что ее хотят продать, немедленно влезла в ДТП. Возле Балтийского вокзала левый борт она подставила грузовику. Подкраска после спешного ремонта выделялась, и покупатели давали очень низкую цену. Я даже потерял лицо, и начал их уговаривать взять машину дешевле, чем стоила новая. Хорошо, что они не поддались. Краску я исправил, затем предложил Эмме и Леве, который гостил у нас, заработать за полдня по 100 рублей минимум. Втроем мы отмыли "личико" и салон автомобиля стиральным порошком до неописуемой чистоты. Это Эмма "внедрила" порошок: даже бензином я не мог отмыть белую обивку салона. На торги в Апраксин двор синявочка явилась во всем великолепии и с гордо поднятой антенной. Кучу покупателей растолкал молодой эстонец, которому машина так понравилась, что он уже не отходил от нас и не торговался.

Продали мы машину уже за 6000 рублей! Такова "се ля ви" была в то время. Кстати, такая продажа машины была цирковым номером: формально она проводилась через комиссионный магазин, который назначал "нормальную" цену с учетом износа и размера мзды оценщикам. С этой цены магазину "отстегивались" 7 % комиссионных, поэтому в интересах продавца (меня) было сделать ее минимальной. Разницу между магазинной и договорной ценой (более половины реальной цены) надо было получить у покупателя раньше, чем он получал ключи и документы машины из магазина. Покупатели кавказской и среднеазиатской национальности часто "кидали" наивных продавцов, потрясая квитанцией из магазина: "Какие ишо дэньги? Я всо ужэ заплатил!". Обманутый таким путем, капитан первого ранга из Дзержинки, сдуру написал заявление в милицию. Милиция же написала в училище: ваш преподаватель спекулирует машинами и обманывает государство. Там все всё понимали, но мимо официального "сигнала" пройти не могли и устроили коллеге показательную порку с оргвыводами. Были также и "обратные" примеры: продавец заранее получал разницу, затем говорил, что он раздумал продавать, и уезжал, прикрываемый парой дуболомов.

Мы, зная эти суффиксы, синявочку продавали со всякими предосторожностями. Мне помогали Боря Мокров и Лева Мещеряков на служебном "козле". Была разработана система сигналов и "удержаний". Боря держал для страховки документы и ключи эстонцев; я сдал ключи и документы машины магазину только после получения отмашки Левы, что деньги получены. Меня тоже "пасли" два эстонца. Все прошло как по маслу, и мы расстались довольные друг другом.

Заработал уже ВАЗ, и весь СССР замер в ожидании. В числе первых "копейку" (так называть эту модель стали позже) приобрел наш офицер Петя Жительный, гараж которого стоял возле лаборатории. "Ну как???" – был единственный вопрос к нему.

– А, ерунда! Жестянка настоящая! Замки не работают, двери не закрываются, – отвечал Петя, у которого это была первая машина.