Назад в СССР - Валерий Рожнов

– Я могу упасть с девятиэтажного дома, и ничего со мной не будет.

– Так не бывает.

– Могу показать.

Наташа отошла к двери и повернулась.

– Не надо. Так все равно не бывает.

Антон сел на кровать и произнес загадочно:

– Если знаешь свое будущее, то – бывает.

– Но никто его не знает.

– Но почему… Есть люди…

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответил Антон.

Весь следующий день Антон проспал. Он не слышал, как Наташа встала, приготовила ему завтрак, собралась на работу и ушла. Не слышал, как шумели дети за окном, как лаяли собаки и ругались домохозяйки. Проснулся он только под вечер – встал, засунул ноги в тапки и прошелся по квартире. Первый раз за несколько дней он ни от кого не убегал, не прятался и ничего не опасался.

В ванной комнате Антон порылся в шкафчике над зеркалом и нашел бритву, очевидно, принадлежащую брату Наташи. Он намылил лицо мылом и не спеша побрился, тщательно вымыл бритву и положил на место. Потом сделал себе легкий массаж лица и побрызгал одеколоном «Шипр». Запах был резкий и неприятный. Да, сказал себе Антон, это не Amouage.

Затем он прошел на кухню и сел за стол. Перед ним стояла тарелка с холодным омлетом, стакан молока и сдобная булочка. По краям от тарелки лежали вилка и нож.

Последний раз завтрак ему оставляла мама. Она тоже жарила ему омлет и наливала стакан молока. Антон вспомнил детство. Казалось, что оно было только вчера. Он с трудом удержался от крика: Мам, можно еще молока?

Как это все вернуть? Никак. Стареет наше тело, но не душа. Она все помнит. В этом проблема. Антон помнил вкус омлета и молока из детства, и он был точно такой же. Он помнил все, что было с ним за последние тридцать лет, до мельчайших подробностей. И теперь, когда он оказался в другом времени, все это вроде как и не имело смысла.

Антон встал из-за стола и поймал себя на мысли, что воспоминания вообще несут в себе мало смысла, даже если ты и остался в своем времени. Какой в них толк, когда они ничего не меняют? Опыт? Но мы все равно совершаем старые ошибки, раз за разом. На ум пришли горькие слова Сартра: «Человек – это бесполезная страсть».

Антон захотел курить. Он поискал сигареты на кухне и в гостиной, но не нашел. Тогда он надел вьетнамские кеды, натянул синий петушок на голову и пошел на улицу за сигаретами. Ему пришлось пройти пару кварталов, прежде чем он увидел курящего человека. Это был работяга в таких же, как и у Антона, тренировочных штанах и застиранном коричневом свитере.

Лицо испитое и доброе. Доброе и испитое. Но больше испитое…

Работяга достал пачку «Беломора» и выбил щелчком одну папиросу для Антона. Помог прикурить и ушел.

Антон затянулся и закашлялся. Пошел обратно домой, и вдруг из-за угла ему навстречу выехала милицейская машина. Антон отвернулся, наклонил голову и пошел в другую сторону. Машина его догнала и стала медленно ехать рядом. Люди в машине внимательно разглядывали Антона и тихо переговаривались. Антон ускорил шаг, но машина не отстала. Антон шел, стараясь не выдать беспокойства. Вдали появилась девушка. Это была Наташа. Она шла навстречу по тротуару и улыбалась. Антон раскинул руки, подбежал к ней и обнял. Он страстно прижался к ее лицу губами и стал целовать.

Она не сопротивлялась. От неожиданности она потеряла дар речи.

– Что ты делаешь? – наконец прошептала она.

Антон обнял ее еще сильнее и сказал на ухо:

– Сзади милиция. Не оборачивайся!

Машина остановилась невдалеке. Негромко и с перебоями тарахтел мотор. «Если он заглохнет – мне конец», – почему-то подумал Антон и снова стал страстно целовать Наташино лицо.

– Ты с ума сошел! Что ты делаешь?

– Ради бога, целуй меня, иначе они меня заберут!

Она замолчала и закрыла глаза. Губы ее были теплые и мягкие. У Антона закружилась голова. Он уже забыл, что такое девичьи губы.

Машина наконец взвыла мотором, тронулась и уехала, быстро набрав скорость. На том месте, где она стояла, повисло небольшое облако гари. Наташа отстранилась. Щеки ее покраснели.

– Фу, слава богу, пронесло!

Наташа отошла на шаг и поправила белую блузку.

– Ты с ума сошел! А вдруг бы это увидел Виктор?

– К черту Виктора. У меня до сих пор голова кружится!

– Это от страха.

– Нет, это не от страха.

– А от чего же?

– От тебя…

Наташа опустила голову.

– Не продолжай, – сказала она.

– Ладно…

– Пошли.

– Пошли…

Оба повернулись и медленно пошли к дому.

– Зачем ты вышел на улицу? Это же опасно?

– Очень курить захотелось, – ответил Антон.

– А я купила тебе сигарет.

– Правда? Какая ты чудесная девушка!

– Я знала, что они тебе нужны.

– Наверно, «Родопи»?

– Да.

– Ну, на безрыбье и рак рыба…

– Ты это о чем?

Наташа остановилась и сделала хмурое лицо. Антон тоже остановился и пожал плечами:

– Не важно.

– Нет, важно! Ты хочешь сказать, что мы плохо живем?

– Да нет…

– Знаю, знаю – хочешь! А при капитализме люди вообще голодают.

– Правда?

– Да!

– Рабочих увольняют и выбрасывают на улицу пачками. Сплошь и рядом.

– Да, а потом они садятся в свои «Вольво» или «Ауди» и едут к себе домой, чесать пузо и проедать пособие, – заметил Антон.

– Откуда ты знаешь?

– Видел.

– Ты что, был в капстране?

Антон помолчал. Опять капкан, и любая сказанная им правда будет похожа на ложь.

– Да нет. Конечно, нет…

Они повернулись и пошли дальше.

– О чем ты думаешь сейчас? – спросила Наташа.

– Правда?

– Я не люблю ложь!

Антон повернул голову и посмотрел на нее. На ее профиль, на чистый лоб и на гладко зачесанные назад русые волосы. Он чувствовал запах ее тела. Легкий и дурманящий одновременно.

Она была так близко…

– Я хочу, чтобы из-за угла опять появилась милицейская машина! – сказал он, набрав в грудь воздуха.

Наташа промолчала и ускорила шаг. Антон не стал ее догонять.

Он смотрел, как она удаляется, и жалел, что видит ее такой, может быть, в последний раз – сегодня ночью он решил вернуться в свое время.

Вечер прошел тихо. Обоих сковывала неожиданно появившаяся неловкость. Они поужинали при свечах – так захотел Антон, и Наташа ушла к себе. Какое-то время он ждал ее в гостиной, но она не вышла.

Антон взял с полки книгу – «Как закалялась сталь» в дорогом красном переплете и улегся на кровать поверх покрывала в комнате брата. Раскрыл книгу на середине и попробовал читать. Но слова прыгали перед ним, и он так и не смог сосредоточиться. Он только понял, что главный герой, как и он, был серьезно ранен в голову и похож на инопланетянина, которого нелегкая занесла на эту суровую планету мрачных, голодных и нищих людей.

Антон отложил книгу и задумался.

План простой – вернуться в полночь в тот проклятый переулок и подставить голову под удар бутылкой. Потом на какое-то время отключиться, а когда придешь в себя, оказаться в 2008 году.

Что так будет, Антон не сомневался.

Ровно в 23.30 Антон встал с кровати, поправил покрывало и вышел в гостиную. Он увидел Наташу – она шла на кухню. Она остановилась и посмотрела на Антона.

– Ты куда-то собрался? – спросила она.

– Я ухожу.

– Уходишь?

– Да.

– Сейчас? Ночью?

– Я должен… Кстати, ты не видела мои сигареты?

– Нет.

– Ладно, черт с ними. Сегодня же куплю другие.

– Так куда ты собрался? – спросила тихо Наташа.

Антон подошел к ней, положил руки на плечи и посмотрел в глаза:

– Послушай… Я очень тороплюсь, но я должен сказать тебе… все, что ты сделала для меня… я никогда не забуду. Вернее – я тебя никогда не забуду. Понимаешь, что я хочу сказать?

– Не совсем…

– Мы больше с тобой не увидимся…

Возникла пауза. Казалось, что она никогда не кончится.

– Ты не вернешься?

– Нет.

Антон покачал головой и опустил руки. Наташа выглядела расстроенной.

– Ты можешь пожить у нас еще, если хочешь…

– Нет, дело не в этом. Просто я должен уйти.

Пауза.

– Зачем?

– Я должен. Понимаешь?

Антон взял Наташу за плечи, притянул к себе и поцеловал. Он почувствовал, как она прижалась к нему всем горячим телом. Это был призыв, такой явный и сильный, что он едва сдержался, чтобы не ответить на него. Но он отстранился.

С минуту они стояли так, каждый в своих мыслях, потом Антон опустил руки и вышел из комнаты. В прихожей он переобулся, проверил карманы и быстро покинул квартиру.

Антон шел не спеша. Он рассчитал время и расстояние и около полуночи был уже в том переулке. За последние пару суток ничего не изменилось. Та же грязь и камешки под ногами, два фонаря, освещающие кирпичные стены без окон, и какой-то туман или дым, как в прошлый раз.

На небе светила полная луна.

Антону стало немного не по себе. Он дошел до конца переулка и остановился. Задержал дыхание, пытаясь справиться с волнением. Его сердце билось в груди так, словно стремилось выскочить наружу.