Восход тьмы - Милен Сарто

– Нет!? – огневик остановился, пытаясь отдышаться. – Что же тогда со мной происходит? Почему я не могу управлять ею, а!? Давай-давай, ты же такое могущественное и всезнающее Безвременье, ответь же мне на это!

Он упал на колени. Грудь разрывало на части от сильнейшей боли. Казалось, что кто-то изнутри расцарапывал ему внутренности.

– Скажи… – охрипшим голосом попросил Май. Безвременье все еще не могло решиться на постоянный облик. Перед ним мерцали места со всех уголков королевства и за его пределами. Он видел, как из земли прорастали гигантские колючие растения, которые мгновенно начинали цвести. А затем меняли форму, становясь живыми существами, похожими на камни, которые вскоре рассыпались в виде морской пены.

«Драконье пламя всегда было непредсказуемо. А в твоей груди бьется чужое сердце, дитя. Оно гораздо сильнее, чем твое собственное. Но природа у них одна»

– Чужое сердце? – не поверив услышанному, повторил Май. – Оно одно у меня!

«Неужели? Так откуда в тебе сила, Драконий сын? Ты не помнишь этого благодаря Полуночному Мороку. Но твое сердце, обожженное пламенем… пламенем одного из Первых, отнятым против воли. В твоей крови не было Огня, лишь маленькие всполохи былой силы Сирьяна. Но чужое сердце раздуло эти искры в твоем, и Дракон проснулся…»

– Что за чужое сердце? О чем ты вообще говоришь? Какой еще Дракон проснулся!?

Но Безвременье замолчало. Оно, наконец, приняло облик.

Май ахнул.

Огневик зажмурился от яркого света. Вокруг раскинулось зеленеющее поле. В небе переливающимся перламутром мелькали десятки солнц. Он услышал шорох крыльев и свист и нагнулся, испугавшись пролетающего над ним дракона, который оказался в десятки раз крупнее тех, с кем огневик играл до этого. Сердце с бешеной скоростью заколотилось в груди.

– Что это за место?

Безвременье молчало. Лишь легкий ветер потрепал Мая по щеке, окончательно успокоив.

– Хорошо. Здесь очень красиво, спасибо, – он окинул взглядом поляну, улыбнувшись. Драконы парили высоко в небе, громко крича.

Безвременье не переставало удивлять Мая. Сначала он не понимал, почему среди зелени что-то сверкает. Что-то, похожее на цветы. Май сел на колени, рассматривая хрупкие кристаллы. Казалось, стоит их коснуться, и они тут же рассыплются на осколки.

«Это место, где ты получил свою силу», – разрезал тишину голос Безвременья.

– Здесь? – Май встал, оглянувшись по сторонам. – Но как? Я… Я вообще не помню, как это произошло.

В воздухе вспыхнула искра. Май бы не заметил ее в таком ярком свете, но она сияла, словно маленькая звезда, переливалась голубыми, фиолетовыми и зелеными оттенками, летя вдаль.

Май пошел за ней.

Солнечный лье перешел в закат так быстро, что Май даже не заметил. Он видел перед собой лишь мерцающую искру. Иногда смотрел по сторонам, удивляясь красоте этого нового места.

Здесь было много небесных рек, поднимающихся ввысь. Искрящиеся золотые и белые линии рассыпались на маленькие капельки, а затем собирались снова. В некоторых местах было особенно много кристаллических цветов, собирающихся вместе. На этих драгоценных скалах сидели драконы, с интересом рассматривая Мая.

Искра погасла.

«Это было здесь, Драконий сын».

Огневик выдохнул. Сердце болезненно сжалось в груди. Май не знал почему, но у него защипало в глазах. Он посмотрел на множество кругов, выжженных в земле. Кольца состояли из маленьких букв, которых огневик не знал. Вытерев глаза, он вошел в центр узора.

– Это… – Май присел на колени, проведя рукой над выжженной фигурой ребенка. Судя по отпечатку, ребенок спал. Май очень надеялся на это.

«Здесь умер сын короля, Бонфаер», – голос Безвременья, который всегда был нейтрален, сейчас наполнился печалью. – «Но потом родился сын Дракона».

Май коснулся отпечатка, и мир замерцал. Он зажмурился, приготовившись к тому, что Безвременье отправит его в реальность. Но этого не произошло.

Вместо этого он услышал, как кто-то плакал.

Май открыл глаза и испугался, увидев перед собой маленького себя.

– Нет… – огневик смотрел на мальчика, не веря своим глазам. Какое-то время он пытался понять, для чего же Безвременье это показывает.

– Помогите… – еле слышно прошептал Бонфаер, вытирая слезы. Его лицо было испачкано грязью, запекшейся кровью и сажей. – Кто-нибудь… – Мальчик все ближе и ближе подползал к центру выжженных колец. Движения Бонфаера становились все медленнее.

– Нет! – прокричал Май, кинувшись ему на помощь. Но его тело парализовало, отчего он не мог сдвинуться с места. Никто не мог представить, каково ему было сейчас. Каково ему было видеть свою смерть, зная, что ничего не может изменить.

«Нет. Прошлое уже прошло, Драконий сын. Им нельзя жить в настоящем. Нельзя мешать будущему. Но его нужно помнить.»

– Я хочу ему помочь, – по лицу Мая текли слезы. Он видел, как его маленькая версия перестает дышать. Из его рта вырывались едва слышные хрипы, становясь тише с каждым мгновением. Бонфаер поднял глаза к небу. Солнечный свет отразился в его стеклянных глазах. – Пожалуйста, Безвременье… Помоги же ему… – прошептал Май, ощущая, как окружающий мир застыл в ожидании.

Бонфаер умер.

Принц свернулся калачиком, прикрыв глаза, не двигаясь и не дыша.

– Нет! – крик Мая разлетелся на всю округу. В груди сильно болело. Слезы текли ручьем, не останавливаясь ни на мгновение. Драконы, пролетавшие над ним, закричали в ответ. Мир Безвременья не заметил смерти. От этой мысли Маю стало еще больнее.

Но вдали засияло что-то яркое, словно солнце. Оно с огромной скоростью неслось в сторону Мая. Драгоценные камни, которые находились вблизи этого предмета, растекались по земле. Трава загоралась. Реки шипели, превращаясь в золотистый пар. И лишь драконы восторженно кричали, кружась в небе.

Горящий шар врезался в грудь Бонфаера. Май испугался, что мальчик вот-вот загорится, но ничего не произошло. Его тело поглотило в себя огненную сферу. А потом из тела мальчика в небо взвился огромный столб яркого пламени.

Май прикрыл лицо руками, испугавшись, что огонь обожжет его. Но вспомнил, что все это случилось очень давно, а значит, пламя не настоящее.

Тело Бонфаера поднялось над землей. В груди его яркими всполохами горело сердце. Вены, шедшие по телу мальчика, налились золотым сиянием. Он изогнулся, болезненно крича.

– Что с ним… Со мной происходит?

«Пламя Сирьяна пробуждает Дракона. Твое тело наполняется Диким Огнем, сопротивляясь новой силе»

Май как будто сейчас ощутил всю ту боль. Как огонь растекается по венам, точно лава. Как внутренние органы вскипают вместе с кровью. Как кожа болит от малейшего прикосновения ветерка. Бонфаер кричал, и из его рта вылетали искры пламени. Он изгибался, словно его тело било электрическим током. А потом Май заметил, как слова в кольцах стали постепенно загораться, словно в них затекал