На всю жизнь - Леонид Николаевич Радищев

— Шапка с ботинками должны сидеть хорошо, — сказала она. — А вот шубка как будто узковата!

Ей дали примерить другую шубку, тоже беличью.

— А эта, кажется, велика! — вздохнула Мария.

— А вам не кажется, товарищ, что вы капризничаете? — хмуро спросил ее человек в потертой кожанке. — Шуба на вас как по заказу!

— Так это ж не мне! — усмехнулась Мария. — Ведь носить-то будет товарищ Коллонтай! А она пониже меня ростом и чуть пошире! Уж кто-кто, а я-то знаю!

Человек в кожанке воззрился на нее:

— Так вы что, для товарища Коллонтай примеряете?!

— А для кого же? — пожала плечами Мария.

Суровый товарищ улыбнулся, и тут выяснилось, что он значительно моложе, чем это можно подумать, и не столь уж мрачно деловит.

— Значит, так, товарищ, — сказал он, снова принимая официальный вид. — Меряете вы на себя, а не на товарища Коллонтай! Да, да, именно на себя! — добавил он, видя испуганное и растерянное лицо своей посетительницы. — Вот тут написано! И я вас прошу расписаться…

Всю дорогу от Большой Дмитровки Мария почти бежала, размахивая пузатым портфельчиком. Она была уверена, что участвует в каком-то недоразумении, что сделано что-то не так и не то. А новые ботинки скрипели при каждом шаге; было ужасно непривычно в буржуйской шубке с меховой шапкой — казалось, что все на нее оборачиваются.

Александра Михайловна руками всплеснула, увидя её:

— Мария! Замечательно! А ну-ка, повернитесь! Чудесно! — Она вскинула часики к глазам. — Не раздевайтесь, не раздевайтесь! Сейчас же, вот так как есть, идите в секретариат Совнаркома к Лидии Александровне Фотиевой и скажите ей, что все в порядке. Так и скажите: «Все в порядке» — и сразу же возвращайтесь…

* * *

— Товарищ Коллонтай просила вам передать, что все в порядке.

Фотиева осмотрела ее с головы до ног, улыбнулась:

— Минутку!

Дверь в кабинет Ленина осталась открытой, и почти сразу же оттуда вышел Владимир Ильич.

— Нет, вы только взгляните, какова! — сказал он с веселым удивлением. — Вот теперь нет никаких сомнений, что к нам явился секретарь наркома! Передайте товарищ Коллонтай, что я очень доволен, и скажите ей от моего имени, чтобы она так же позаботилась и о вашем муже!.. Вы слышите меня, товарищ секретарь наркома?

Так вот оно что!

Точно вспыхнул и пронесся перед глазами весь этот день с его поспешными поручениями, письмами, записками.

— Я… не знаю, — тихо произнесла Мария и умолкла. Ей хотелось сказать: «Я не знаю, как благодарить вас, Владимир Ильич», — но голос у нее задрожал.

Выручил стремительно вошедший в комнату самокатчик. Он откозырял Ленину, протянул пакет. Лицо у Владимира Ильича сразу сделалось напряженным, но, уходя в кабинет, он еще раз поглядел на секретаря наркома, и глаза у него блеснули мгновенной улыбкой.

«А шарф! — чуть не закричала Мария. — Шарф!»

Шарф лежал в пузатом портфельчике. Она не могла разрешить себе носить его, не могла оставить у себя. Шарф надо было вернуть. Только что была замечательная минута для этого, очень удобная, но она ее уже пропустила.

* * *

— А ведь я обязана была сделать это сама! Первая должна была заметить, увидеть!.. Нет, нет, Мария, не нужно протестующих жестов! Зачем списывать собственные промахи и ошибки! Мы заняты, очень заняты, это верно. А вот он, занятый нечеловечески, сверх всякой меры, он всегда все видит!

Мария слушала молча; щеки у нее горели: нужно еще рассказать про шарф…

— Как это похоже на него! Как удивительно похоже! — Коллонтай быстро прошлась по комнате, как всегда в минуты волнения, потом остановилась возле своего секретаря. — Знаете, я разделяю ваше беспокойство! Сомневаюсь, что Владимир Ильич имеет еще один шарф!.. Абсолютно возможно, что он ходит без шарфа!

Эти слова решили все. Они заставили Марию действовать без промедлений и колебаний.

Был уже вечер, внеслужебное, так сказать, время, но в Кремле не знают такого времени. Предъявив пропуск, она быстро прошла мимо приемной, мимо кабинета Предсовнаркома, в самый конец коридора; здесь квартира Ленина. Кто откроет ей двери?!

Открыла Надежда Константиновна.

— Я секретарь товарища Коллонтай! — храбро произнесла Мария.

— Вы к Владимиру Ильичу? — по-домашнему просто спросила Крупская. — А его нет сейчас, он в Моссовете. Заходите, пожалуйста!.. Вам нужно что-нибудь передать?

— Нет, благодарю! — торопливо ответила Мария. — То есть да! (Как быстро убывает ее храбрость!) Может быть, вы знаете… Владимир Ильич отдал мне свой шарф… Можно мне вернуть его? (Опять дрожит голос.) Ведь я теперь видите, как одета!

Надежда Константиновна понимающе улыбнулась.

— Хорошо! Я постараюсь выполнить вашу просьбу!

* * *

Об этом эпизоде спустя много лет рассказал И. Демченко — старый коммунист, муж Марии, бывшего секретаря наркома.

Шарф Владимира Ильича хранится в музее его имени.

ДИПЛОМАТИЧЕСКОЕ ПОРУЧЕНИЕ

Деловой разговор окончен. Все необходимые вопросы заданы, ответы выслушаны.

— Да, нелегко досталась вам путь-дорожка, — сказал Владимир Ильич, пристально глядя на своего собеседника. — А ведь завтра, товарищ Азизов, вам отправляться в обратный путь!

— Я знаю! — ответил Гасан Азизов. — Когда надо, тогда и пойду!

— Вы, кажется, остановились в Первом Доме Советов?

— Да. У земляков! — кратко ответил Гасан Азизов.

Теперь, когда Ленин сидел не за письменным столом, а в кресле напротив, хотелось смотреть на него не отрываясь.

— Я вам хочу предложить замечательный план! — сказал Владимир Ильич с веселым оживлением. — Возвращайтесь-ка в Дом Советов, сразу же примите горячий душ и, ни о чем не думая, заваливайтесь спать… И спите, пока вас не разбудит кремлевский самокатчик… Советую не медлить. По-моему, у вас там имеется горячая вода от шести до восьми вечера. А мы тем временем обсудим все, о чем написал товарищ Киров… Договорились?

Он быстро поднялся с кресла. Встал и Гасан Азизов. Лицо его, загоревшее до черноты, напряглось, в глазах метнулась растерянность. Разговор окончен, пора идти, но есть еще одно поручение к Ленину — и оно остается невыполненным…

Об этом поручении Сергей Миронович Киров сказал ему на прощанье: «Имей в виду, друг Гасан, что здесь потребуется от тебя тончайший дипломатический подход, иначе все сразу испортишь. К великому сожалению, не могу дать никаких советов. Произведи глубокую разведку на месте и действуй сообразно полученным данным».

Гасан так и действовал. Сначала переговорил с земляками-бакинцами, работавшими в Москве. «Очень нелегкое дело, — сказали ему земляки. — Спроси в Кремле у коменданта. Он должен знать, как и что».

Но комендант, крепко сбитый плечистый матрос, только развел руками: «Не знаю, что