Когда ты рядом - Светлана Талан

Даша отложила тетрадь в сторону, и мысли ее потекли к тому, кто растоптал ее искренние порывы, ее любовь, кто своими руками толкнул ее в пропасть одиночества. Навсегда. Она даже не знала, как относится к поступку Алексея. Ей не хотелось анализировать каждое слово, каждую фразу их последней встречи, ибо это была ее вечная боль. Даша чувствовала, что отчаяние растет, как грибы после такого, как сегодня, летнего дождя. Она поднялась и подошла к окну. По стеклам сбегали капельки воды. Они были похожи на слезы. Даша вдруг почувствовала себя забытой, чужой и лишней в этом огромном мире. Нужно было что-то делать, и чем быстрее, тем лучше. Но она была растеряна, глубоко одинока и еще не готова к решительному шагу. И тут она вспомнила врача, который оказывал ей помощь после аварии. Даша подумала, что сегодня уже поздно, а вот завтра с утра она не поедет в больницу, а встретится с Виталием Степановичем.

«Мне от него ничего не надо, — рассуждала Даша, — я хочу только услышать совет, как жить дальше. Иногда чужому человеку довериться легче, чем близким».

Даша взяла в руки мобильный телефон, который одиноко, как сирота, лежал на столе. Последние дни он отдыхал. Даше никто не звонил, и она решила посмотреть, нет ли пропущенных звонков. Их не было. Телефон зазвонил так неожиданно, что Даша вздрогнула и чуть его не выронила. Номер был незнакомый, и она в недоумении ответила:

— Алло, я вас слушаю.

— Мне надо поговорить с Шевченко Дарьей, — сказал довольно неприветливый мужской голос.

— Я вас слушаю.

— Это тебя беспокоит отец ребенка. Помнишь?

Даша удивилась, что малознакомый человек обращается к ней на «ты» и таким тоном.

— Мальчика, который пострадал в аварии? — уточнила Даша.

— Вот именно, того мальчика! Ты думала, мы не узнаем, что ты СПИДовская?

— Кто вам дал мой номер? — глухо спросила Даша.

— А какая тебе разница? Ты, тварь, я тебя второй раз спрашиваю, считала, что я не узнаю, что ты заразная?!

— Послушайте, — еле сдерживая себя, чтобы не нагрубить, сказала Даша, — кто вам дал право меня оскорблять? Я ничего плохого не сделала…

— Не сделала?! — закричал мужчина. — Ты, тварь, заразила СПИДом моего ребенка!

У Даши по коже пробежал леденящий холодок ужаса.

— Что?!

— Ты хоть понимаешь, что натворила?! Ты, сука, угробила моего ребенка! У него нашли ВИЧ-инфекцию! И ты в этом виновата!

— Не может быть, — прошептала ошарашенная Даша. — Этого не может быть.

— Может! И ты, гнида, в этом виновата!

— Мне очень жаль, — растерянно прошептала Даша. — Но тогда, в аварии, я и сама подхватила инфекцию…

— А мне плевать, где ты ее подхватила! — прервал ее грубый голос. — Меня волнует только мой сын, которого ты погубила!

— Простите, но я спасла вашего ребенка. Он не мог дышать и просто погиб бы…

— В общем, слушай меня внимательно, коза драная. Я найду тебя, где бы ты ни пряталась, и урою! Считай себя трупом!

Телефон отключили, и он запикал жалобными протяжными гудками, не дав Даше сказать то, что она хотела. Девушка в отчаянии упала на диван и горько расплакалась от обиды и несправедливости. Перед глазами снова промелькнула авария, ее отчаяние, когда она поняла, что где-то должен быть младенец, но не могла найти его. Обида больно сдавила горло, когда Даша вспомнила, как из последних сил, теряя сознание, несла на руках окровавленного, но уже дышащего ребенка навстречу людям в белых халатах…

Глава 23

У Виталия Степановича была очень хорошая память на лица. Он безошибочно мог при встрече вспомнить человека, с которым общался год-два назад хотя бы один раз.

Конечно же, он сразу узнал эту синеглазую светловолосую девушку со шрамом на лбу. «Но что привело ее сюда снова?» — подумал он и поздоровался.

— Виталий Степанович, мне хотелось бы поговорить с вами, — сказала Даша, и легкий румянец залил ее щеки.

— С удовольствием, — ответил он и пригласил в ее кабинет. Он как раз собрался пообедать, и в чайнике был кипяток.

Даша начала говорить, и то, что Виталий Степанович услышал, поразило его до глубины души.

— Я понимаю, что надо жить, надо лечиться, — заключила Даша. — Но я не знаю, как мне жить, где найти силы.

Она подняла свои глаза-озера и открыто посмотрела на доктора. В них были отчаяние и вопрос. Виталию Степановичу уже приходилось бывать и в роли священника на исповеди, и в роли психолога, но сегодня он растерялся. Перед ним была хрупкая, худенькая, мужественная и в то же время беззащитная девушка, которая не раздумывая бросилась на помощь людям. Нелепая случайность привела ее к смертельной болезни, а те, кому она готова была отдать свою доброту и бескорыстную любовь, в трудную минуту оттолкнули ее, втоптали в грязь и прошлись по ее тонкой, чувствительной душе грязными ногами, оставив ее один на один с бедой.

— Моя жизнь рухнула, оставив лишь обломки, из которых уже ничего не сложишь, — сказала Даша.

— Не надо строить будущее на развалинах прошлого, — ответил Виталий Степанович. — Прошлое надо перечеркнуть и начать новую жизнь. СПИД — это диагноз, а не смертный приговор. Отбросьте тревогу и страх. Понимаете, Даша, вам придется начать совершенно новую жизнь. Как вам объяснить? Мы все ходим под Богом и не знаем, в какой момент нам придется покинуть этот мир. Казалось бы, здоровый, полный сил, энергии и планов человек, проходя мимо дома, попадает под сосульку, свалившуюся ему на голову. Он погибает, хотя этого ни он, ни его знакомые никак не ожидали. А в то же время старушка, пережившая тяжелый инсульт, выздоравливает и живет еще двадцать лет. Люди не знают, когда придет их час, и живут спокойной, нормальной жизнью. Они чистят зубы по утрам, спешат на работу, женятся, рожают детей, любят и верят. Хотя шансов у них в этот день остаться живыми ничуть не больше, чем у вас. Но они не думают об этом, так ведь? Почему же вы решили поставить на себе крест и опустили руки?

— Наверное, потому, что я осталась одна.

— Вы не одни. Заведите новых знакомых, помните о том, что тяжелобольных людей очень много и все они живут и борются за жизнь. Сделайте так, чтобы у вас не было свободного времени, не давайте грустным мыслям ни малейшего шанса. Подумайте о том, что у вас есть даже некоторые преимущества.

— Какие?

— Другие не знают, когда придет их час покидать этот мир. Они тратят драгоценное время попусту, не спешат сделать что-то сегодня, откладывают на завтра. А завтра может и не наступить. А вы спешите жить, спешите сделать то, что хотели, но откладывали на потом. Не дайте душе озлобиться, ожесточиться, откройте ее навстречу людям. Я не говорю, что это легко, что вас все поймут. Нет, так не будет. Мир жесток и непредсказуем, но ведь многим, даже очень многим людям, как вам сейчас, не хватает просто доброго слова. Их очень много — тех, кому не нужно ничего, кроме моральной поддержки. Может быть, даже не поддержки, а просто чтобы кто-то был рядом в трудную минуту, положил свою руку на его — и этого достаточно.

Даша слушала молча, широко раскрыв глаза. Они уже не были потухшими и грустными. Постепенно в них загорелся живой блеск, засверкали искорки. Осунувшееся лицо начало приобретать живые черты, губы порозовели и, дрогнув, растянулись в ангельскую улыбку.

— Спасибо вам, — прошептала она. — Теперь я точно знаю, что надо делать…

— Вы не жалеете, что приехали ко мне? — спросил доктор, смутившись без видимой на то причины.

— Что вы! — воскликнула Даша.

Виталий Степанович посмотрел на девушку. Глаза ее сияли, на щеках, тронутых легким румянцем, появились симпатичные ямочки.

— Радуйтесь жизни, — продолжал доктор, — каждому ее мгновению. Еще раз повторюсь: будет нелегко. Но трудности закаляют человека и делают его сильнее.

— Значит, не стоит жить воспоминаниями?

— Конечно! Надо научиться жить, ни на кого не опираясь и не надеясь, — сказал он и добавил: — Проверено на себе.

— Наверное, это очень трудно.

— Да, нелегко. Но только жажда жизни не позволит вам сойти со своей дорожки и упасть на полпути. И никогда не думайте о том, что у вас нет будущего. Оно есть всегда, и, напомню, никто не знает, сколько ему предстоит еще пройти. Сможете — станьте спасательным кругом для тех, кто тонет. Поверьте, спасателем быть гораздо легче и приятнее, чем утопающим.

— Это вы точно подметили, — улыбнулась повеселевшая Даша.

— Теперь вы не одиноки. Занесите мой номер в мобильник и можете звонить в любое время, когда захотите.

— Спасибо. А что делать со старыми номерами?

Даша горько улыбнулась и повертела телефон в руках.

— Вы хотите общаться с бывшими подругами, друзьями?

— С некоторыми — нет.

— Сотрите их номера и из телефона, и из памяти, словно они сейчас находятся… ну, предположим, где-то за океаном, на другом континенте, куда невозможно дозвониться.