Тысяча И Одна Ночь. Книга 10 - без автора
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И Абу-Сир выступил вперёд, и поцеловал перед царём землю, и сказал: "О счастливый царь, обладатель здравого суждения! Какое место вместит меня с этими невольниками, невольницами и рабами?" И царь молвил: "Я приказал это своим вельможам только для того, чтобы мы собрали тебе большое количество денег. Ты ведь, может быть, вспомнишь свою страну и семью и соскучишься по ней и захочешь поехать на родину, и окажется, что ты взял из нашей с граны основательное количество денег, которое поможет тебе жить в твоей стране". - "О царь времени, да возвеличит тебя Аллах! - сказал Абу-Сир. - Эти многочисленные невольники, невольницы и рабы - по сану царям, и если бы ты велел дать мне наличные деньги, они быт бы лучше, чем это войско, потому что люди едят и пьют и одеваются, и сколько бы мне ни досталось денег, их не хватит на содержание этих рабов".
И царь засмеялся и воскликнул: "Клянусь Аллахом, ты сказал правду, - их оказалось целое войско, и у тебя нет возможности содержать их! Не продашь ли ты мне каждого из них за сто динаров?" - "Я продал их тебе за эту цену", - сказал Абу-Сир. И царь послал за казначеем, чтобы тог принёс ему денег, и когда казначей принёс их, царь отдал Абу-Сиру деньги за всех полностью и до конца, а затем после этого он пожаловал рабов их владельцам и сказал: "Всякий, кто узнает своего раба, невольника и невольницу, пусть берет их. Они - подарок вам от меня".
И вельможи исполнили приказание царя, и всякий из них взял то, что ему принадлежало, и Абу-Сир сказал: "Да избавит тебя Аллах от зла, о царь времени, как ты избавил меня от этих гулей, которых может насытить только Аллах!"
И царь засмеялся его словам и признал, что он прав, а затем он взял вельмож своего царства и ушёл из бани во дворец.
И Абу-Сир провёл эту ночь, считая золото, складывая его в мешки и запечатывая. И у него было двадцать рабов, и двадцать невольников, и четыре невольницы для услуг. А когда наступило утро, он открыл хаммам и послал глашатая кричать: "Всякий, кто войдёт в хаммам и помоется, пусть даст то, что пожалует его душа и чего требует его великодушие!"
И Абу-Сир сел около сундука, и на него налетели посетители, и всякий, кто входил, клал в сундук то, что было для него нетрудно положить, и не наступил ещё вечер, как сундук наполнился добром Аллаха великого.
А затем царица пожелала войти в хаммам, и когда это дошло до Абу-Сира, он разделил ради неё день на две части и назначил от зари до полудня время мужчин, а от полудня до заката - время женщин. А когда царица пришла, он поставил за сундуком невольницу.
И он обучил четырех невольниц банному делу, так что они стали искусными банщицами, и когда царица вошла в хаммам, это ей понравилось, и её грудь расправилась, и она положила тысячу динаров. И слава АбуСира распространилась в городе, и всякому, кто входил, он оказывал уважение - все равно, был это богатый или бедный, и благо стало входить к нему из всех дверей.
И он свёл знакомство с приближёнными царя, и появились у него друзья и товарищи, и царь приходил к нему один день в неделю и давал ему тысячу динаров, а остальные дни недели были для вельмож и бедняков, и Абу-Сир старался уважать людей и обращался с ними очень ласково.
И случилось в один из дней, что капитан царя вошёл к нему в хаммам, и Абу-Сир разделся, и вошёл с ним, и стал его растирать, и обошёлся с ним особенно ласково. И когда капитан вышел из хаммама, Абу-Сир приготовил ему питьё и кофе, а когда он пожелал дать ему что-нибудь, Абу-Сир поклялся, что не возьмёт с него ничего, и капитан был ему признателен, так как видел его крайнюю ласку и милость, и чувствовал смущение, не зная, что подарить этому банщику за его почёт.
Вот что было с Абу-Сиром. Что же касается Абу-Кира, то он услышал, что все люди бредят хаммамом и всякий из них говорит: "Этот хаммам - благо земной жизни, без сомнения. Если захочет Аллах, о такой-то, мы пойдём с тобой завтра в этот прекрасный хаммам!"
И Абу Кир сказал про себя: "Обязательно пойду, как другие люди, и посмотрю на этот хаммам, который похитил ум у людей".
И потом он оделся в самую роскошную, какая у него была, одежду, сел верхом на мула и, взяв с собой четырех рабов и четырех невольников, которые шли сзади него и впереди него, отправился в хаммам.
И он спешился в воротах хаммама, и, оказавшись у ворот, почувствовал запах алоэ, и увидел, что люди входят и выходят и все скамейки полны больших и малых. И он вошёл в проход, и Абу-Сир увидал его и поднялся к нему, радуясь. И красильщик сказал: "Разве таков обычай честных людей? Я открыл себе красильню и стал мастером города, и познакомился с царём, и живу в счастье и величии, а ты ко мне не приходишь, не спрашиваешь обо мне и не говоришь: "Где мой товарищ?" Я обессилел, разыскивая тебя и посылая рабов и невольников искать тебя по ханам и другим местам, но они не знают к тебе дороги, и никто им о тебе не рассказывает".
И Абу-Сир сказал ему: "Разве я не приходил к тебе? Но ты ведь объявил меня вором, побил и опозорил среди людей".
И Абу-Кир огорчился и сказал: "Что это за слова? Разве это тебя я побил?" И Абу-Кир стал клясться тысячью клятвами, что он его не узнал, и сказал: "Кто-то похожий на тебя приходил и воровал каждый день чужие ткани, и я подумал, что этот человек - ты".
И он стал горевать, ударяя рукой об руку, и восклицал: "Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Мы тебя обидели! Но почему ты не дал мне себя узнать и не сказал мне: "Я такой-то"? Это тебе должно быть стыдно, что ты не дал мне себя узнать, тем более что у меня голова кружится от множества дел". - "Да простит тебя Аллах, о мой товарищ! - сказал Абу-Сир. - Это была вещь, предопределённая в неведомом, и исправление дела - от Аллаха. Входи, снимай одежду, мойся и наслаждайся". - "Заклинаю тебя Аллахом, извини меня, о брат мой", - сказал Абу-Кир. И АбуСир молвил: "Аллах пусть снимет с тебя ответственность и простит тебя! Это было предопределено мне от века". - "А откуда у тебя это величие?" - спросил Абу-Кир. И Абу-Сир ответил: "Тот, кто помог тебе, помог и мне.
Я отправился к царю и рассказал ему, что такое хаммам, и он велел его для меня построить". - "Как ты знакомый царя, так и я тоже его знакомый", - сказал Абу-Кир..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Девятьсот тридцать седьмая ночьКогда же настала девятьсот тридцать седьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Абу-Кир с Абу-Сиром упрекали друг друга, и Абу-Кир сказал: "Как ты знакомый царя, так и я тоже его знакомый, - и если захочет великий Аллах, я сделаю так, что он тебя полюбит и окажет тебе ещё большее уважение ради меня. Он не знает, что ты мой товарищ, и я осведомлю его о том, что ты мой товарищ, и поручу тебя его заботам". - "Меня не надо поручать, - ответил Абу-Сир. - Аллах, смягчающий сердца, существует, и царь со всеми вельможами полюбил меня и дал мне то-то и то-то".
И он рассказал Абу-Киру свою историю и затем сказал: "Сними с себя одежду за сундуком и входи в хаммам, и я войду с тобой, чтобы растереть тебя мочалкой".
И Абу-Кир снял то, что на нем было, и вошёл в хаммам, и Абу-Сир вошёл с ним, и натёр его, и намыл, и одел, и занимался им, пока тот не вышел. И когда он вышел, Абу-Сир принёс ему обед и напитки, и все люди удивлялись великому уважению его к Абу-Киру.
И после этого Абу-Кир хотел дать ему что-нибудь, но Абу Сир поклялся, что не возьмёт с него ничего, и сказал: "Стыдись такого дела - ты ведь мой товарищ, и между нами пет различия".
И затем Абу-Кир сказал Абу-Сиру: "О товарищ, клянусь Аллахом, этот хаммам великолепен, но твоя работа в нем неполная". - "А в чем же её недостаток?" - спросил Абу-Сир. И Абу-Кир сказал: "В лекарстве, то есть в тесте из мышьяка и извести, которое с лёгкостью удаляет волосы. Сделай такое лекарство, и когда царь придёт, предложи его ему и научи его, как удалять им волосы. Он полюбит тебя сильной любовью и окажет тебе уважение". - "Ты прав, - сказал Абу-Сир. - Если захочет Аллах, я это сделаю".
И Абу-Кир вышел, и, сев на мула, отправился к царю, и вошёл к нему, и сказал: "Я тебе искренний советчик, о царь времени". - "А каков твой совет?" - спросил царь. И Абу-Кир сказал: "До меня дошёл один слух, а именно, что ты построил хаммам". - "Да, - ответил царь, - ко мне пришёл один человек, чужеземец, и я открыл для него хаммам, как открыл для тебя красильню. Это хаммам великолепный, и он украсил мой город".
И царь стал рассказывать Абу-Киру о прелестях хаммама, и Абу-Кир спросил его: "А ты туда ходил?" - "Да", - отвечал царь. И Абу-Кир воскликнул: "Хвала Аллаху, который спас тебя от того негодяя, врага веры, то есть банщика!" - "А что с ним такое?" - спросил царь. И Абу-Кир молвил: "Знай, о царь времени, если ты войдёшь в хаммам после сегодняшнего дня, ты погибнешь". - "Почему?" - спросил царь. "Банщик, - ответил Абу-Кир, - твой враг и враг веры. Он побудил тебя устроить этот хаммам только потому, что хотел дать тебе в нем яду. Он приготовил для тебя что-то, и когда ты войдёшь в хаммам, он принесёт это тебе я скажет: "Вот лекарство, - всякий, кто помажет им себя внизу, с лёгкостью сбросит оттуда волосы. А это вовсе не лекарство, но великая болезнь и убийственный яд. Этому негодяю обещал султан христиан, если он тебя убьёт, освободить его жену и детей из плена, так как его жена и дети в плену у султана христиан. Я был с ним вместе в плену, в их землях, но я открыл красильню и стал им красить ткани в разные цвета, и люди смягчили ко мне сердце царя, и царь спросил: "Чего ты требуешь?" И я потребовал от него освобождения, и он меня освободил, и я пришёл в этот город.