Тени Марса - Анатолий Гончар

…Грохот, визг осколков, мелькание света и чернота заволакивающего всё дыма. Марс- холодная оранжевая точка в ночном небе… Марс, давший приют многим и многим тысячам переселенцев и ставший могилой огромному числу легионеров. Марс, единственное место во вселенной, где Сергей чувствовал свою полезность. Планета, где он был готов отдать свою жизнь ради жизни других. Он, этот самый Марс, холодным прикосновением ствола вновь напомнил о себе и лежавшей на сердце боли. Вновь действовать, чувствовать упоительную радость своей силы, что могло быть лучше для опалённого войной сержанта? Опасность, если она действительно была, наделяла его существование смыслом. Ляпидевский пинком отворил дверь, и уже не слыша, как она плавно захлопнулась за его спиной, выскочил на лестничный пролёт. При его приближении стоявший на этаже лифт приветливо распахнул двери, но Сергей сейчас был не в том состоянии, чтобы пользоваться этими средствами передвижения. Всё его тело, вся его душа ощущала потребность к действию. Он шагнул прочь от лифта и, перескакивая через три ступеньки, устремился вниз по лестнице.

Оказавшись на свежем воздухе, Ляпидевский первым делом окинул взглядом ещё пустынную улицу, затем одним движением поправил наплечную кобуру и лишь потом, повернув в нужном направлении, фланирующей походкой направился к виднеющемуся неподалёку входу в метро. Было раннее утро. "Древнее, как мир" сооружение призывно мигало малиновым светом свой извечной буквы М. Входя под его мраморные своды, Сергей невольно улыбнулся. Он любил бродить по этим старинным подземным галереям, созерцая разноцветные фрески и картины художников прошлого, развешанные по украшенным вязью стенам. Когда-то давно люди отказались от огромного количества музеев, расположив величайшие произведения искусства в общественных местах, чтобы каждый гражданин даже в сутолоке дел мог мимоходом насладиться красотой, созданной его предками. Специальное покрытие защищало творения художников и скульпторов от течения времени. Двигаясь к эскалатору, Сергей остановил свой взгляд на застывшей в вечности бронзовой фигуре девушки, сидевшей на небольшом осколке скалы. Великолепная грудь, едва прикрытая узкой полоской ткани, касалась грифа гитары, бронзовые волосы падали на плечи, рассыпаясь на маленькие изящные завитки, точёные ноги были чуть-чуть согнуты в коленях, и изящные босые ступни касались пальцами расходящейся волнами поверхности воды раскинувшегося перед ней озера. На лице девушки застыла легкая полуулыбка. Заглядевшись, Сергей едва не врезался в турникет. Он чертыхнулся и полез в карман за металлическим жетоном. В металлической фигуре девушки было что-то до странного знакомое, но вместе с тем далёкое и неуловимое. Казалось, что это видение пришло из его снов, пришло и само собой воплотилось в застывшую навеки скульптуру.

Бросая жетон в ненасытное горло контрольно-пропускной машины, Сергею показалось, что он чувствует на себе чей-то пристальный взгляд. Он резко обернулся, но в огромном здании никого не было, только пожилая контролёрша, глядя куда-то в потолок, лениво зевала и, казалось, совершенно не обращала внимания на озабоченно хмурившегося Сергея. Всё окружающее пространство выглядело привычно — буднично, но несмотря на отсутствие чего-либо подозрительного, чувство чужого взгляда не прошло. Зябко передёрнув плечами, Сергей скатился на эскалаторе вниз и быстро скользнул в гостеприимно распахнувшиеся двери только что остановившейся электрички. Лишь оказавшись внутри заставленного мягкими диванами вагона, Ляпидевский немного успокоился. Ни в этом, ни в соседних, отделенных прозрачной перегородкой, вагонах никого не было, и за зарытыми дверями царила полная, ни кем не нарушаемая тишина. Удобно устроившись на угловом сидении, Сергей закрыл глаза и попытался немного покемарить. Досыпать не доспанное уже давно, ещё со времен службы в космическом легионе, стало его привычкой, сидевшей своими корнями в печёнках ещё более усугубившейся в дни Ново-Марсианского конфликта, давшего ему не только привычку спать когда угодно и где угодно, но и оставившего на теле парочку рваных шрамов. Эта же самая дурная привычка развила в нём и потрясающее чувство времени: он мог уснуть и проснуться точно в срок, причём с одинаковой лёгкостью, что через одну минуту, что через несколько часов. К тому же его сон был чуток, стоило появиться какому-либо постороннему движению, и он тут же просыпался.

Поезд, лениво покачиваясь, нёсся вперед. Сергей дремал, наслаждаясь неожиданно снизошедшим на него покоем. А время неумолимо отсчитывало часы и минуты начинающих разворачиваться событий. Наконец мягкий голос электронного вагоновожатого объявил о прибытии на нужную станцию. Сергей разомкнул веки, сладко зевнул и, неторопливо выбравшись из вагона, поплёлся к медленно ползущему эскалатору. Мозг лихорадочно работал, но ничего путного, могущего объяснить столь странный звонок бывшего командира, не находилось. Споткнувшись о верхнюю площадку и едва не растянувшись на глазах встревоженной контролёрши, Сергей всё же сумел устоять на ногах и, мысленно ругнувшись, направился к выходу. Выбравшись на свет божий, он не спеша дошагал до остановки такси, сел в первый же подруливший глиссер и назвал адрес своего бывшего командира легиона. Пожилой таксист, кивнув, дал газ и, заложив крутой вираж, взмыл в зенит. Взлетев над крышами самых высоких зданий, он определился с направлением и, выжав из своей машины всё, на что она была способна, помчался в нужный квартал города. Полёт был недолгим, и через десять минут расплатившись с водителем, Сергей вновь ступил на асфальт тротуара. Едва начавший просыпаться город постепенно наполнялся звуками летящих глиссеров, шуршащих шинами электроавтомобилей и топаньем каблуков спешивших по своим делам прохожих. Ляпидевский внимательно осмотрелся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, быстро пошёл по хорошо знакомому адресу. Многолетняя игра в шпионов, сопричастность к знанию некой тайны или, точнее, намёк на тайну, сделал Сергея осторожным. Он хоть и не понимал до конца происходящих вокруг событий, но свято верил, что нечто (он не знал что именно) когда-то должно обязательно произойти, тогда все тайны станут явными и, судя по сегодняшнему звонку, ЭТО уже началось, или, по крайней мере, вот-вот должно было начаться. "Что случилось? Почему командор был столь взволнован? Неужели и впрямь обрывки тех знаний, которыми изредка делился с ним полковник, оказались правдой?" Все эти мысли терзали душу Сергея, когда он входил в кабину лифтового подъёмника. Подумав, Ляпидевский не стал отдавать команду голосом, а по старинке нажал кнопку десятого этажа пальцем. Двери беззвучно закрылись, и лифт, с тихим жужжанием набирая скорость, плавно тронулся вверх и, достигнув конечной точки, так же плавно остановился. Компенсаторы — гасители не дали возможности почувствовать появляющиеся при этом перегрузки. Дверь беззвучно открылась, и Сергей бодро шагнул в ярко освещенный коридор. Прямо напротив блестел тусклым блеском меди дверной номер холостяцкой квартиры полковника Лошкарёва. Сергей степенно прошёл несколько метров, разделяющие двери лифта и дверь квартиры и, подняв руку, уверенно нажал на дверной звонок. За дверью послышалось переливчатое треньканье, но открывать никто не спешил. Сергей, снова нажав звонок, прислушался и не услышал никакого движения. Дверь ему открывать явно не собирались. Немного забеспокоившись, он нажал кнопку ещё раз, и опять ничего не произошло. Он мысленно выругался, задумчиво потоптался у дверей, а затем решительно зашагал по широкому, тянущемуся на десятки метров общему смотровому коридору. Пройдя два десятка шагов, он нашел искомое, а именно встроенный в стену коротковолновый видеофон внутренней связи. Он подошёл к нему, взял в правую руку и набрал цифру справочника — номер квартиры полковника стоял первым. Сергей нажал указанную трёхзначную цифру. В трубке послышались протяжные гудки вызова, изображение отсутствовало. С минуту послушав длинные гудки, Ляпидевский положил трубку на место и задумался. Молчаливая тишина, стоявшая за дверью квартиры полковника, ничего хорошего не предвещала. Сергей слишком хорошо знал пунктуальный характер своего патрона. Если тот сказал, что нужно забрать у него дискету, значит, он наверняка должен был ждать его дома. Но дома его не было, или же, была причина, по которой он не мог открыть дверь или ответить, но что это за причина, оставалось лишь только догадываться. Удивленно пожав плечами, с недобрым предчувствием в душе Сергей поплелся по коридору десятого этажа в поисках дежурного коридорного-администратора или, на худой конец, уборщика. Продолжение дня, начавшегося столь неожиданным, тревожным звонком, грозилось стать пугающим, если не сказать, мрачным.