Тихая гавань - Андрей Бармин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она взяла стоявшую на подоконнике бутылку вина и положила в сумку: негоже пропадать напитку. Подошла к зеркалу, висевшему на стене возле двери, поправила сбившееся на талии платье, потом наклонилась к ведру с чистой водой, чуть теплой, так как она грела ее несколько часов назад и сполоснула ладони. В скудном свете от свечей следов крови она не увидела: ну, ничего, дома тщательно обмоется.
Затем она вернулась к кровати и брезгливо дернула носом: запах смерти ей не нравился совершенно, но дело уже было сделано. Она подвинула подсвечник ближе к кровати и сняла с обнаженной груди мужчины и рук несколько своих волос, потом платком стерла с уголка его губ след от губной помады. Она старалась не оставлять следов: если ее поймают, то вряд ли станут вникать в объяснения, что она вовсе не хотела такого поворота событий, а всего лишь искала человека, который бы смог одарить ее не только животной похотью, но лаской и нежностью. У нее когда-то был такой человек, но он покинул этот мир навсегда, а все ее поиски хоть кого-то похожего практически всегда приводили к такому финалу.
Она застегнула рубашку мужчины и еще раз внимательно посмотрела на него: все же он был очень хорош в этой форме, так безукоризненно сидевшей на спортивном теле. С сожалением она подумала о том, что в очередной раз внешность и красивые манеры при знакомстве скрывали под собой похотливое животное.
Она понимала, что идущая война тоже не способствовала проявлению нежных чувств, многие люди, не только солдаты, черствели душой, жили инстинктами, но она все-таки надеялась повстречать человека, которого можно было назвать своим.
Она собрала несколько своих волос в спутанный комочек и положила в карман платья. Раздался глухой стук — из кармана брюк мужчины вывалился кожаный бумажник. Она даже не стала его открывать: деньги за любовь нужны шлюхам, а она не шлюха, она просто девушка в поиске любви.
Оставалось выполнить последнее действие, которое ей сильно претило, но без которого не обойтись. Из своей матерчатой сумки она достала небольшие маникюрные ножницы, тяжело вздохнула и, обойдя вокруг кровати, склонилась над его головой.
В каком-то детективном романе, еще до войны и до ее поисков, она прочитала, как сыщики вычисляли убийц по глазам убитых: в них оставался портрет убийцы. Правда или выдумка она не знала, спросить было не у кого, поэтому она решила не рисковать. В первый раз, когда она вырезала глаза, то орудовала кухонным ножом — сильно перепачкалась, возилась долго, ее два раза стошнило от отвращения, но потом она стала использовать свои маникюрные ножницы, с помощью которых эта неприятная операция занимала всего несколько секунд.
- Господи прости меня, грешную, - прошептала женщина и воткнула лезвия ножниц в левую глазницу. Пальцы второй руки держали кусок бинта, сложенный в несколько слоев. Несколько уверенных надрезов, и первый глаз уже на ее ладони. Ей было очень противно делать это, но не смотреть не получалось, нужно было контролировать процесс. Она перевела дыхание и занялась вторым глазом. От неприятных мыслей она отвлекала себя, вспоминая как хорошо ей было с любимым человеком.
Теперь на месте глаз мертвого зияли две черные впадины, которые придавали ему зловещий вид. Она подумала, что этот человек скорее всего и был злодейским убийцей. Он воевал на фронте, убивал других мужчин, и, не исключено, что не только мужчин: про зверства военных она слышала множество историй, а некоторые офицеры просто бахвалились своими подвигами, рассказывая как расстреливали и вешали непокорное население. Так что угрызений совести она не испытывала: любой солдат-убийца, даже в мирное время, он потенциальный душегуб, а на войне так и вовсе наступает их золотое время. Получается, что она в некотором роде приводила баланс мировой справедливости к равновесию. Если бы не она, то этот мужчина вернулся бы на фронт и продолжил убивать, а то, как он себя повел с ней, заставляло думать, что не погнушался бы и насилием над женщинами или даже детьми. Так что она в поисках своего идеала параллельно исправляет ошибки природы, уменьшая количество зла. Не спаситель мира, но маленький справедливый судья. Ведь не просто так природа наделила ее решимостью и смелостью.
Однажды она задумалась, что попадет в ад по итогам своей жизни, но после долгих размышлений пришла к выводу, что правы коммунисты, заявившие, что «Бога нет». Если бы он существовал, то вряд ли допустил бы кровавое безумие под названием война. Она поступала так с мужчинами не ради удовольствия, а защищая свое достоинство, человеческое достоинство.
Она убрала трофей в сумку с вином, вернулась к ведру и еще раз промыла руки и ножницы. Осмотрела комнату: вроде бы почистила все, что можно. Потянула воздух носом: легкий аромат ее духов был практически неуловим, но перед уходом она откроет окно, так что он выветрится очень быстро. Она посмотрела на пламя свечей и подумала, что идеально бы было все сжечь, но пожар в жилом, хоть и изрядно опустевшем районе, вызовет больше подозрений, да и сбегутся на него практически мгновенно. А было бы хорошо: огонь бы скрыл все следы гораздо надежнее.
Она спокойно вышла на улицу — этот дом жившая здесь семья поляков покинула совсем недавно: перебрались к родственникам в деревню, там прокормиться было легче. Вывезли почти всю мебель и домашнюю утварь, кое-что осталось, а хлипкий замок она легко сбила своим волшебным мечом. Дом удачно находился не у самой дороги, а за деревьями вдоль забора, к тому же по соседству дома тоже пустовали, так что их никто не видел.
Патрулей она не боялась, так как знала их основные
