Мария Валевская - Мариан Брандыс

Так что у нас есть еще одно доказательство довольно своеобразного поведения семейного биографа Валевской.

Просто трудно поверить, что вот уже тридцать лет серьезные историки разных стран некритически ссылаются на слова графа Орнано как на источник информации.

XVI

Нам не удалось разрешить загадку, является ли подлинным документом приведенное в книге Орнано письмо от 5 мая 1812 года, в котором Наполеон приглашал Валевскую в Тюильри. Зато мы точно знаем, что 5 мая 1812 года, правда не в Тюильри, а в летней резиденции в Сен-Клу, император думал о своей подруге и занимался ее делами. Об этом говорит дарственный акт обеспечения двухлетнего Александра Валевского.

Этот сухой, канцелярский документ куда лучше показывает исключительный характер «польского романа», чем пламенные любовные письма Наполеона в январе 1807 года, чем все трескучие вымыслы графа Орнано. Содержание декрета я привожу целиком:

Дворец Сен-Клу 5 мая 1812 года.

Наполеон, император французов, король Италии, протектор Рейнского союза, медиатор Швейцарской конфедерации и проч., и проч…постановили и постановляем нижеследующее:

Статья 1. Владения, находящиеся в Неаполитанском королевстве, названные в приложенном перечне, составляющие часть наших личных земель, даруются графу Александру-Флориану-Жозефу Колонна-Валевскому для образования майората, который мы учреждаем для него, жалуя ему титул графа Империи.

Статья 2. Владения эти будут наследоваться потомством названного графа Валевского прямым и законным, внебрачным или усыновленным, в порядке первородства по мужской линии.

Статья 3. Если случится, что граф Валевский скончается без мужского потомства, повелеваем, чтобы его дочери, если он их будет иметь, рожденные от законного брака, были введены во владение землями, входящими в майорат, и могли разделить их между собой в равных долях.

Статья 4. В случае, предусмотренном в предыдущей статье, часть вышеназванных владений, приходящаяся каждой из дочерей графа Валевского, будет наследоваться по мужской линии вместе с графским титулом прямым, законным, внебрачным и усыновленным потомством в порядке первородства той дочери, которая их получит.

Статья 5. В соответствии с нашим установлением от 1 марта 1808 года, владения, входящие в состав майората графа Валевского, возвращаются в наши личные земли:

1) если названный граф Валевский скончается бездетным, 2) по пресечении рода по мужской линии, 3) по пресечении рода по мужской линии потомства каждой из дочерей названного графа Валевского, которые в силу статьи 3-й вводились во владение частями майората.

Статья 6. Повелеваем, чтобы до совершеннолетня графа Александра Валевского графиня Мария Колонна-Валевская, урожденная Лончиньская, его мать, целиком и полностью пользовалась доходами и плодами с майората, с обязанностью доставлять средства на содержание м воспитание ее сына в соответствии с его положением, равно как и с обязанностью управлять названными владениями так, как бы это делал хороший отец семейства, причем госпожа Валевская не обязана давать никаких отчетов в доходах и плодах от названных владений, от каковых отчетов мы специально ее освобождаем.

Статья 7. Начиная с совершеннолетия графа Валевского, когда он переймет все доходы от своего майората, обязываем его выплачивать госпоже Валевской, своей матери, пожизненный пенсион 50000 франков в год.

Статья 8. Если произойдет случай, предусмотренный в статье 3-й, когда после смерти графа Валевского без мужского потомства майорат будет поделен между дочерями названного графа Валевского, каждая из них будет обязана выплачивать вышеназванный пенсион пропорционально той части майората, каковую она унаследует.

Статья 9. Если майорат вернется в наши личные земли, повелеваем, чтобы госпожа Валевская сохранила до своей кончины полное и абсолютное право пользования доходами и плодами от владений, составляющих майорат.

Статья 10. Перечень владений, кои мы включаем в майорат графа Валевского, будет направлен вместе с данным декретом нашему кузену, великому канцлеру Империи, дабы он по ходатайству названной госпожи Валевской приказал изготовить в принятой форме патенты, на основании данного декрета, а равно бы совершил акт инвеституры, каковой по нашему дозволению госпожа Валевская примет от имени своего сына, причем, в случае надобности, дозволяется обойти все права, законы и обычаи, с данным актом не соответственные.

Статья 11. После вручения наших патентов и принятия инвеституры госпожой Валевской генеральный интендант наших личных земель введет названную госпожу Валевскую от имени ее сына во владение майоратом и выдаст ей все документы, подтверждающие право на владение оным.

Статья 12. Кузен наш, герцог великий канцлер Империи, а также генеральный интендант наших личных земель обязываются каждый в той области, каковая их касается, выполнить данный декрет.

(-) Наполеон

по приказу императора

статс-секретарь

генеральный интендант личных земель

(-) граф Дарю.

Майорат, пожалованный Александру Валевскому, состоял из шестидесяти девяти усадеб, приносящих вместе 169516 франков 60 сантимов (около 273000 новых франков) дохода. Массой и другие французские историки обращают внимание на исключительный характер некоторых статей дарственного декрета: на удивительно либеральные основы наследования владений и титула, на необычную заботу о сохранении прав матери, на освобождение ее от обязанности давать какие-либо отчеты. «Ни один из многих декретов, изданных по случаю дарования титулов и владений, не содержит подобных статей, – пишет Массой. – Этот единственный в своем роде. Он явственно отступает от всех правил, которые служили основой для императорского дворянства, и напоминает в некоторых статьях повеления Людовика XIV об узаконенных детях».[14]

Наполеон отдавал себе отчет в том, что исключительные привилегии декрета каким-то образом нарушают обязательный юридический порядок. Историк Жозеф Валензееле, собирая материалы для своей работы об Александре Валевском, тщетно искал оригинал декрета в том отделе государственного архива, где во время Первой империи хранились все предварительные экземпляры бумаг, представляемых на утверждение императору. Не нашел и в архиве министерства юстиции никаких следов об отправке Валевским патентов на титул и владения. «Император, – делает отсюда вывод Валензееле, хотел, вероятно, провести декрет и патенты помимо нормального делопроизводства, чтобы избежать огласки привилегий, которые он не мог обосновать ничем иным, как только сугубо личными мотивами».

15 июня 1812 года – за неделю до начала «второй польской войны» Наполеон подписал в главной квартире в Кенигсберге патент, дарующий Александру Валевскому звание графа Империи. В патенте описан и герб нового графа; он составлял сочетание трех элементов: занесенного меча, гербового знака так называемых «военных графов», золотой колонны, напоминающей о «Колонне» Валевских, и обвязанного вокруг нее серебряного платка со свисающими концами, взятого из родового герба Лончиньских – «Перевязь». Акт инвеституры был парафирован великим канцлером Империи Камбасересом спустя два месяца, 13 августа 1812 года. Мария в это время уже находилась в Польше.

«Как-то летом прибыла в Варшаву Валевская под предлогом семейных дел, требующих ее присутствия, – вспоминает Анна Потоцкая. – Никто, однако, не обманывался на этот счет, а поскольку при жизни престарелого мужа она никогда не занималась своими делами и поскольку ее небольшое имение было сдадено в аренду, нетрудно было угадать истинную причину поездки: надежда, что ее призовут в главную квартиру. Но Наполеон со времени своего брака избегал всякой видимости отступления от строгой морали».

Граф Орнано, в соответствии с общей тенденцией своего романа, объясняет возвращение прабабушки на родину политическими соображениями. Наполеон перед отъездом из Парижа, во время той самой встречи в Тюильри якобы поручил Валевской важную политическую миссию. Она должна была мобилизовать общественное мнение поляков, подготовив их к войне и общему восстанию, а также помогать своими советами и информацией новому французскому посланнику в Варшаве, архиепископу Прадту. Но поскольку эмиссарше не удалось наладить сотрудничества с посланником, она быстро покинула столицу и поспешила за императором в Вильно. Только там она нашла подходящее поле деятельности, покровительствуя прибывшей в это же время из Варшавы делегаций сейма под предводительством Юзефа Выбицкого. Из книги графа Орняно мы узнаем, что именно Валевская, поддавшись на мольбы Выбицкого, добилась аудиенции у императора и благоприятного ответа для делегации варшавского сейма.

Все это, разумеется, беллетристические измышления. Из переписки, детально освещающей пребывание Наполеона в Литве (например, из писем Яна Леона Ипполита Козетульского), видно, что Валевской тогда в Вильно не было. Зато находилась там – и вела себя довольно шумно – ее сердечная подруга Эмилия Цихоцкая-Абрамович. Весьма возможно, что именно присутствие «Эльжуни» (подтвержденное многими мемуаристами) дало семейному биографу предлог развить виленскую линию.