Путь к власти - Ирина Даневская

«Само Провидение послало мне эту девушку, – усмехнулся герцог каким-то свои мыслям, – и не в моих правилах пренебрегать такими подарками судьбы…»

Он заметил, что Генриетта унесла с собой бумаги, которые Элен прятала под подушкой, но благоразумно скрыл свое любопытство.

Баронессу очень удивила заботливость герцога. Она сильно к нему привязалась. Впрочем, заслужить благосклонность Элениты было совсем нетрудно, так как девушка была добра и отзывчива. А сейчас за ней ухаживал самый привлекательный мужчина Англии и Франции, который к тому же спас ей жизнь! Бэкингем так много времени проводил у постели баронессы, что она начала опасаться за состояние государственных дел, которые неминуемо должны были прийти в упадок за время ее болезни. Впрочем, благодаря такой заботе баронесса скоро почувствовала себя совсем здоровой.

– Я могу отправляться во дворец, – сказала она Бэкингему.

– Вам так не терпится покинуть меня? – разочарованно ответил Вилльерс.

– Вы столько для меня сделали, я вам так благодарна, но не могу больше злоупотреблять вашей добротой, – немного смущаясь, но твердо ответила баронесса.

– Хорошо, – улыбнулся герцог, – если мое общество вам в тягость… Впрочем, спросим у врача.

Доктор подтвердил, что для полного выздоровления Элен стоит еще хотя бы несколько дней провести в постели, но разрешил небольшую прогулку. Опираясь на руку герцога, баронесса спустилась в сад, но вскоре силы оставили ее, так что Бэкингем на руках отнес ее в спальню.

– Вот видите, – торжествуя, заявил он, – моя дорогая, вы еще слишком слабы, и я никуда вас не отпущу, пока вы полностью не выздоровеете.

Элен улыбнулась. Герцог поцеловал ей руку, потом нежным поцелуем прикоснулся к волосам.

Бэкингем хорошо знал женщин, но сейчас он имел дело с совершенно исключительной особой. Герцог почувствовал это сразу же и потому проявил в попытке обольщения столько заботы и терпения. Элен ошибалась, полагая, что первый министр забросил ради нее дела государства. Наоборот, она сама стала для него делом чрезвычайной важности.

После того как королева удалила со двора шпионок Бэкингема, стало совершенно невозможно следить за Ее Величеством. Герцог по опыту знал, как трудно взобраться на вершину и как мало нужно, чтобы с нее упасть. Зависеть от милостей судьбы или от капризов маленькой француженки, которую судьба избрала ему в королевы, Бэкингем не собирался. Поэтому и решил переманить на свою сторону одну из фрейлин, пользовавшуюся полным доверием королевы. Сделать это было проще всего, влюбив в себя несчастную жертву. Именно такими, совсем не благородными соображениями и объяснялась забота герцога о здоровье Элен. И он с удовлетворением наблюдал, как первоначальную настороженность сменила благодарность за спасение, которая постепенно превращалась в чувство более глубокое.

Но, сам того не ведая, Вилльерс совершил ошибку. Несмотря на мнимую наивность, Элен отнюдь не была склонна льстить себе самой. Вот почему в ответ на первую же вольность, допущенную герцогом, она отстранилась от него.

– Ваша светлость, – произнесла Элен тихо, но твердо, – нам надо объясниться.

– Слушаю вас, моя дорогая, – удивленно ответил Бэкингем.

– Прежде всего, я хочу поблагодарить вас за все, что вы сделали для меня. Вы спасли мне жизнь, вы заботились обо мне, и мне все равно, зачем вы все это делали…

– Не перебивайте меня, – она предостерегающе подняла руку, видя, что герцог собирается возразить. – Я знаю, что обладаю некоторой красотой и весьма привлекательна для мужчин. Но знаю и то, что при английском дворе много более красивых женщин, чем я. Мне известно, что ваше сердце не свободно, и вы зря потеряете время, если будете уверять меня, что это не так. Я думаю, вы благородный человек. И уверена, что вы не воспользуетесь беспомощностью женщины, всецело находящейся в вашей власти. В свою очередь, я хочу вас заверить, что всегда буду помнить вашу доброту и стану относиться к вам как к дорогому другу и своему спасителю. Если когда-то я смогу быть полезна вашей светлости, то, уверяю вас, вы всегда и во всем можете на меня рассчитывать, если только моя помощь не принесет вреда королеве.

Элен умолкла, с тревогой наблюдая за герцогом. Слушая ее, Бэкингем несколько раз менялся в лице. Сейчас он встал и нервно прошелся по комнате. Герцога поразила подобная проницательность и искренность. К тому же, заботясь о баронессе, он несколько раз ловил себя на мысли, как его восхищают ее живое остроумие, стойкость и доброта. И Вилльерсу совсем не нравилась та роль, которую он вынужден был играть.

– Я никогда не встречал женщин, подобных вам, Элен, – произнес герцог. – Вы меня очаровали. Я почту за честь находиться в числе ваших поклонников. И горе тому, кто посмеет вас обидеть, – он будет иметь дело со мной. Если бы я не был влюблен… – он вздохнул, – то сейчас был бы у ваших ног…

Говоря все это, Джордж был совершенно искренен. Элен, чувствуя это, благодарно улыбнулась ему, и герцог от всего сердца обнял эту замечательную девушку. Сейчас он даже не подозревал, какую роль сыграет в его судьбе эта хрупкая и нежная баронесса де Сент-Люс.

Глава 19. Борьба

Третьей крупной ошибкой Генриетты стало покровительство купцам Ост-Индской компании[60]. Маленькой королеве так хотелось поиграть в политику, о которой она не имела ни малейшего понятия, что Генриетта совершила непростительный поступок, – вместе с ворохом запутанных прошений она подсунула королю указ о предоставлении купцам таможенных льгот, который тот машинально подписал.

Генриетта и не подозревала, что лишила казну значительных финансовых поступлений. И о том, что такие указы должны согласовываться с парламентом, Ее Величеству было совершенно неизвестно. Зато об этом знал ее первый министр, который, вне себя от ярости, изложил королеве все последствия ее поступка, добавив, что данный документ находится у него.

– Благодарите Бога, моя королева, что бумага попала в руки мне, а не господам парламентариям, – заявил Бэкингем. – Они бы не отнеслись к вам так предупредительно, как ваш покорный слуга.

– Чего вы хотите? – упавшим голосом поинтересовалась Генриетта.

– Я желаю, чтобы вы перестали совать нос в политику. Никаких гвардейцев, заговоров, заигрывания с лордом Бэрроузом. Занимайтесь нарядами, украшениями, балами, охотой… Это занятия, подходящие красивой женщине. Думаю, Его Величество со мной согласится.

– Вы забываетесь, сударь. Я королева!

– В Англии королевам отрубали головы, – с многозначительной усмешкой поклонился Бэкингем. – Подумайте об этом, Ваше Величество.

Сказав все это, герцог победно улыбнулся и вышел, оставив королеву в полном отчаянии.

Впрочем, покорность судьбе была не в характере Генриетты. Она бросилась к звонку, проведенному в комнату Элениты, и позвонила. Через минуту баронесса была у нее.

– Элен, – полушепотом проговорила Генриетта, – мне нужно встретиться с де Молина. – Ты знаешь, где его найти. И еще, передай Мари-Мадлен, что она должна каким угодно способом задержать у себя короля, не выпуская его из виду ни на минуту. Скажи, что сегодня он ни в коем случае не должен видеться с Бэкингемом. О Господи, если Чарльз узнает… Я не хочу даже думать об этом!

Вот почему Вилльерсу не удалось сразу же поговорить с королем. Зато Генриетта встретилась с де Молина.

– Мне нужны улики против Бэкингема, – заявила она. – Если вы мне дадите какое-нибудь оружие против него, я обещаю, что орден будет признан в Англии.

Магистр задумался. Предложение было заманчивое, но невыполнимое.

– У меня нет ничего против герцога, – сказал он, наконец.

– Как? Вы хотите сказать, что он святой?

– Единственно темное пятно – это исчезновение его брата, лорда Вилльерса, из-под ареста после обвинения в отравлении короля. Думаю, что герцог помог ему бежать, но улик нет.

– А Бэкингем любит своего брата? – поинтересовалась Генриетта.

– Он искренне к нему привязан.

– Вы знаете, где скрывается этот беглец?

– В Голландии.

– Чудесно! И сколько вам нужно времени, чтобы доставить его в Англию?

– Как? Вы хотите…

– Человек – лучшая из улик, мой дорогой маркиз. Вы спрячете барона в надежном месте, и, уладив некоторые формальности, мы вместе будем править Англией.

– Хорошо, меня это устраивает. Через десять дней Джон Вилльерс будет в Лондоне.

– Десять дней! Вы с ума сошли.

– Боюсь, у вас нет другого выхода, – пожал плечами де Молина. К тому же вы сами во всем виноваты.

– Как?

– Красивая женщина, будь она хоть трижды королева, всегда остается женщиной. Запомните, Ваше Величество, если хотите усидеть на троне: мужчины должны вначале замечать вашу несравненную красоту, а потом уже корону на голове.

Он поклонился и направился к выходу.

– Да, еще, моя королева, завтра пришлите ко мне кого-нибудь. Мне должны доставить любопытные письма. Думаю, вам будет интересно с ними ознакомиться.