Четвертое сокровище - Симода Тодд

Годзэн взял отчет в мастерскую, где переписал имя и адрес детектива, а также имя и адрес той женщины. Затем вернул конверт на прежнее место под футляром тушечницы и принялся сочинять письмо частному детективу.

Интерлюдия

Сыскные услуги Кандо

Июнь 1977 года

Киото, Япония

Кандо считал, что он практически одного возраста с сэнсэем, — ну, может, на пару лет старше. По контрасту с его безукоризненно отглаженной белой рубашкой и профессионально завязанным галстуком сэнсэй был одет в помятую серую рубашку и широкие черные брюки, которые давно утратили всякие следы складок.

Детектив знал, что источником всех бед сэнсэя, скорее всего, окажется женщина. Наверное, у них был роман, причем она, без сомнения, замужем.

— Чем могу служить? — спросил он.

— Пропал один из моих учеников.

— Пропал?

Кандо наблюдал, как сэнсэй тщательно подбирает слова. Еще один признак любовной истории: сэнсэй долго решал, как описать свой опрометчивый поступок.

— Она регулярно приходила на занятия, три раза в неделю и так — полтора года. И вдруг перестала. — Сэнсэй перевел отсутствующий взгляд на лицензию в рамке, висевшую на стене за детективом. — Однажды она пропустила занятие. Это было впервые. Она не позвонила. А потом не пришла и на следующее занятие.

— Когда это случилось?

Сэнсэй Дайдзэн немного выпрямился на стуле, и весь его облик тут же преобразился: в нем действительно появилось что-то от учителя.

— Четыре недели назад.

— Вы пытались с нею связаться, конечно.

— В самом начале — нет. Первую неделю.

Кандо представил себе эту длинную неделю сэнсэя — как он вскакивал на любой телефонный звонок, как рушились надежды, когда выяснялось, что это не она.

— Наконец я позвонил ей домой, но никто не ответил.

Сэнсэй слегка повернул голову — будто прислушивался к безответным гудкам в телефонной трубке.

— Хорошо. Мне нужно знать ее имя и где она живет.

— Ее зовут Ханако Судзуки. Она живет в Кобэ, хотя родилась в Осака. Я не знаю ее девичьей фамилии, Судзуки — это фамилия по мужу. Ее мужа зовут Тэцуо Судзуки. — Сэнсэй холодно посмотрел на Кандо.

Детектив не удержался и удивленно поднял бровь:

— Тэцуо Судзуки?

— Да.

Для Кандо это одновременно и упрощало, и усложняло задачу. Отследить перемещение кого-либо с таким высоким положением в обществе было относительно просто. Но кто-либо из окружения Тэцуо Судзуки мог бы значительно осложнить ему жизнь, если бы узнал, что детектив сует свой нос в частную жизнь клана. Люди вроде Судзуки были крайне к такому чувствительны.

У Кандо имелись свои критерии согласия или отказа от работы, и самым главным из них была вероятность успеха. В данном случае успех измерялся способностью найти женщину, оставшись при этом нераскрытым. Хитрое предложение. Своего рода — вызов. Похоже, дело стоящее.

— Да, я попытаюсь вам помочь, — согласился Кандо.

Первые полтора дня Кандо потратил на изучение клиента. Это было его правилом (никогда не раскрываемым клиентам, конечно), которым он руководствовался в тех случаях, когда клиент-мужчина запрашивал информацию о женщине, которая не была родственницей клиента. Особенно о ее местонахождении. Детективу не хотелось бы брать на свою совесть ответственность за убийство, самоубийство или иное преступление страсти.

Киити Симано родился в Фукуока — городе на западе Японии. Его родители владели маленькой страховой компанией. Их дело в конце 1950-х купила компания покрупнее, и семью Симано приняли на работу управляющими своей же компании, ставшей теперь одним из отделений. Младший Симано закончил среднюю школ) высшей ступени со средними для их класса результата ми. Он не преуспел ни в математике, ни в точных науках, но добился хороших результатов в изобразительном искусстве и иностранных языках. Имея некоторый средства, родители отправили сына учиться дальше в Киото — в престижную Высшую школу искусств. Через три месяца после приезда в Киото он начал изучать каллиграфию в школе Дайдзэн.

Восхождение Симано в школе Дайдзэн было стремительным. Через два года после окончания университета, он стал старшим наставником — неслыханный возраст для наставника в школе Дайдзэн. Он поступательно двигался вверх по лестнице инструкторских рангов вплоть до самой смерти двадцать восьмого сэнсэя Дайдзэн. Тогда Симано и присвоили высший ранг.

Симано женился, когда ему было двадцать девять, то есть шесть лет назад, — на Юрико Танигути. Ее отец служил в городском налоговом бюро вплоть до своего выхода на пенсию два года назад. Ее мать приходилась дочерью двоюродного брата двадцать восьмого сэнсэя Дайдзэн. Кандо не мог в точности установить, имела ли отношение эта женитьба к продвижению Симано в школе, хотя, скорее всего, в школе они просто познакомились. Школа Дайдзэн отличалась от традиционно японских школ искусств: в большинстве школ соблюдалась традиция «иэмото» — передачи главенства в школе старшему сыну учителя. В школе Дайдзэн все держалось на доверии, и она считалась некоммерческой организацией. Делами школы управлял главный сэнсэй и совет старших наставников.

С какой стороны ни подступись, Симано и его жена жили в счастливом браке: никто из опрошенных Кандо не смог припомнить ни единого случая размолвки или ссоры между супругами. Не было и признаков какой-либо предшествующей любовной истории. Если не считать печального факта бездетности (никто не знал, таков ли их собственный выбор или это проблема), они представляли собой достаточно заурядную пару. У сэнсэя не было приводов в полицию ни в Фукуока, ни в Киото. Не было даже намека на какие-либо осложнения с женщинами в прошлом. Его кредитная история была безупречной, и он вел хотя и не богатое, но вполне безбедное существование.

Кандо знал, что как раз таковы признаки мужчины, у которого с большой вероятностью может случиться разрушительный любовный роман: жизнь, успешно сложившаяся в молодости, часто превращается впоследствии в жалкое пустое существование. И все же Кандо не видел поводов для беспокойства. Женщина, видимо, передумала и захотела покончить с их отношениями, избежав неприятной необходимости объясняться. Она могла быть дома.

В Кобэ Кандо медленно проехал мимо дома Тэцуо и Ханако Судзуки, затем развернулся и припарковался. Немного понаблюдав и не заметив никаких признаков жизни, он вылез из машины и двинулся к дому. Участок окружала изящная каменная стена, отделяя его от соседских. Сбоку от калитки — закрытой — под домофоном располагалась кнопка. Кандо нажал, через несколько секунд позвонил снова. Он долго всматривался внутрь через небольшую щель в калитке, но не смог увидеть ничего, кроме кусочка сада перед входом в дом.

Он вернулся к машине и поехал на ближайшую торговую улицу, которую заметил по пути сюда. Опять припарковался и вошел в маленькую бакалейную лавку — всего на два прохода. У кассы он показал владельцам — немолодой паре — фотографию своей сестры, которая была приблизительно одного возраста с Ханако Судзуки.

— Я ищу эту женщину, — объяснил он.

Оба подались вперед и внимательно вгляделись в снимок.

— Нет, извините. Мы никогда ее не видели, — ответила женщина. Ее муж покачал головой.

— В любом случае спасибо, — поблагодарил Кандо. Он уже повернулся к выходу, но вдруг остановился. — Кстати, насколько мне известно, это уже третья пропавшая женщина из этого района.

— Третья? — удивилась женщина. — Я не слыхала ни о каких. пропавших женщинах.

— Ага — почему тогда полиция об этом ничего не сообщила? — поддакнул ее муж.

— Не хотят сеять панику без причины, — ответил Кандо. — Нет ли у вас постоянных клиентов, которых вы в последнее время не видели?

— Есть одна женщина, Судзуки, — ответил мужчина. Жена стрельнула в него глазами: