Грех и чувствительность - Сюзанна Энок

С другой стороны, пора прекратить поиск мужчин, с которыми можно пофлиртовать. Потребовалась вся энергия девушки, чтобы парировать их внимание, а большинство их попыток привлечь к себе внимание были настолько неуклюжими, что она с трудом сдерживала смех. Собеседники — да, но никаких потенциальных мужей на сегодня.

Первая дебютантка вышла на низкую сцену под негромкие аплодисменты, и Элинор откинулась назад, чтобы слушать. Мисс Сэнфорд выглядела очень испуганной, когда села за фортепиано, и Элинор бросила взгляд на гордую мать девушки. Леди Сэнфорд совсем не догадывалась, что все, что было нужно ее дочери — это хорошо выступить, и тогда девушка смогла бы оказаться леди Бэсингстоук.

— Она не может сравниться с вами, леди Элинор, — заметил сидящий рядом с ней еще один потенциальный жених, лорд Генри Андертон.

— Благодарю вас, — ответила девушка, многозначительно продолжая смотреть на исполнительницу.

— А ваши…

— Я хочу пить, — прервала его девушка. — Будьте так любезны, принесите мне пунш.

Довольный Андертон резво помчался прочь, а Элинор с облегчением выдохнула. Теперь она сможет просто послушать музыку.

— От греха до скуки за один оборот солнца вокруг земли, — прошептал низкий голос Деверилла, пока маркиз занимал пустое место рядом с ней. — Как неожиданно.

Ее сердце застучало при его появлении, но Элинор не отрывала взгляда от сцены. И он думал, что ее появление здесь было неожиданным.

— Старшая сестра леди Барбары, Мэри, будет выступать позже. Но кто пригласил вас, милорд?

— Я не уверен, что вообще был приглашен. Я проезжал мимо и увидел, как экипажи сворачивают на подъездную дорожку, — Маркиз пожал плечами. — Никто не прогнал меня прочь.

— Они не сделали бы этого, во всяком случае, не сейчас, когда присутствующие здесь молодые леди ищут мужей, — прошептала Элинор в ответ. — Даже ты можешь подойти одной из бедных девушек.

— О! Похоже, я попал в какую-то ловушку.

Элинор хихикнула.

— Совершенно очевидная ловушка, куда заманивают пуншем и шоколадными угощениями. А я считала тебя пресыщенным.

— Плутовка, — протянул он. — Здесь есть какие-нибудь потенциальные мужья для тебя?

Элинор сморщила носик.

— Я здесь только ради шоколада.

Генри появился вновь, неся по стакану с пуншем в каждой руке. Деверилл должен был поступить вежливо: принести свои извинения и освободить место. Вместо этого, Валентин просто бросил один единственный взгляд на молодого человека. Побледнев, Андертон, запинаясь, пробормотал что-то, что очень походило на просьбу простить его, и исчез.

— Валентин, — упрекнула его Элинор.

— Что? Я просто хотел сказать, что если бы искал свободы и романтики, то не уверен, что стал бы проводить свой вечер здесь. А что касается мужей, ты можешь…

— Ш-ш, — прервала она его, хотя игра мисс Сэнфорд была достаточно энергична, и Элинор не думала, что кто-то сможет подслушать их разговор. — Я не пытаюсь полностью разрушить свою жизнь; я лишь делаю попытки улучшить ее. У меня нет желания отказываться от более спокойных вечеров, или отвергать просьбы друзей пообщаться с ними. Ты же делаешь что-то для своих друзей, не так ли?

— Время от времени.

Отлично, она сумела поднять эту тему. Теперь пришло время узнать, наберется ли она смелости, чтобы развить ее.

— Валентин, ты мог бы… сделать кое-что для меня?

Деверилл молчал так долго, что девушка начала беспокоиться, что он ей откажет. Она посмотрела в его сторону. Взгляд Валентина был прикован к ее лицу, выражение лица — непроницаемое, но зеленые глаза блестели. Элинор сглотнула. Если он только осознает, как много времени девушка провела, думая о нем, то она — обречена.

— Что ты имеешь в виду? — прошептал он в ответ.

Поцелуй. Твои руки на моем теле.

— Мне нужен проводник.

— Ты собираешься в Африку?

— Не дразни меня. Не такой проводник. Вернее, не совсем такой.

— Я слушаю.

— Я не знаю, как долго Мельбурн будет придерживаться нашего соглашения, — медленно произнесла Элинор, надеясь, что не ошиблась в нем прошлой ночью и этим утром, и что она, на самом деле, может доверять ему. — Но я знаю, что у меня не будет другой возможности, когда он объявит, что это соглашение прекращает свое существование. Я хочу найти мужа, но это далеко не все, что я желаю сделать. Мне бы хотелось оказаться в ситуации, когда я почувствую себя… свободной. Не знаю, как мне этого добиться. Я подумала, что ты сможешь направить меня, помочь мне выяснить, что мне нужно для этого сделать.

Где-то далеко внизу под землей Люцифер смеялся над ним. Валентин чувствовал это, несмотря на то, что бренчание пианино заглушало любые доносящиеся из-под земли звуки.

— Ты не захочешь иметь меня проводником, Элинор. Я не слишком любезен.

— Мой опыт убеждает меня в обратном. Кому я еще могу довериться в таких вещах? Мистеру Кобб-Хардингу?

В этот раз маркиз был совершенно уверен, что слышит дьявольский смех.

— Грех и доверие — несовместимы. Один исключает другое.

Элинор снова неторопливо улыбнулась.

— Тогда почему же вы протестуете, милорд? — спросила она.

Прийти сюда было плохой идеей. Это было еще одно из «безопасных» мероприятий, обозначенных Мельбурном, но Валентин был не в состоянии сопротивляться соблазну увидеть Элинор. А сейчас она просит его научить ее грешить.

— Ты — сестра моего самого близкого друга, — проворчал он. — Я сомневаюсь, что он оценит мою помощь тебе в этом вопросе.

— Ты прав. Брат предпочел бы, чтобы я сидела в утренней гостиной и вышивала до тех пор, пока он не сможет найти мне какого-нибудь скучного, правильного супруга. Затем от меня будут ожидать, что я произведу на свет нескольких детей, надену чепец матроны и стану устраивать чаепития.

— Разве это не то, чего хотят все женщины?

Элинор выглядела так, словно мечтала ударить его.

— Я не могу говорить за всех женщин, но определенно это не то, чего хочу я. Это не все, чего я хочу.

— Ш-ш, — послышалось позади них.

Обычно Валентина не беспокоило, что он мог кому-то мешать, но этим вечером он был благодарен за то, что их прервали. Никогда прежде женщина так не притягивала его, и, уж точно, не девица на десять лет его моложе.

— Найди сначала мужа, — выпалил он, делая последнее усилие, чтобы не оказаться втянутым во все это, — и позволь ему научить тебя тому, что тебе нужно знать.

— Тому, что он сочтет нужным, чтобы я знала, — парировала девушка. — Мне хочется самой решать, что и как я желаю испытать.

Откуда, черт возьми, у нее такие мысли? Милая маленькая Элинор Гриффин определенно повзрослела, и совершенно не так, как он того ожидал.