Тень Хранителя - Дэннис Фун

— А есть здесь кто-нибудь, кому ты доверяешь?

Этот на первый взгляд несложный вопрос болью отозвался в душе девочки. Виллум пытался сохранять самообладание, она доверилась ему, а он ее подвел, потому что действовал слишком медленно. И понял это слишком поздно. Поэтому неудивительно, что она потеряла к нему доверие.

— Я не оставлю тебя в беде, Стоув, я буду с тобой, — сказал он, стараясь утешить. Девочка не взглянула на него, но ее маленькая ручонка сильнее сжала его большую сильную руку.

— Расслабься, — сказала ей Энде, — дыши ровнее. — Она воткнула в пол длинную иглу и щелкнула по ней пальцем. Звук, который издавала игла, был негромким, но проникал в самую душу, звучание его было приятным и ровным — он, казалось, и не собирался стихать. Десятки белых сверчков повылезали из карманов Виллума, из-под простыней, на которых лежала Стоув, из подсвечников, из трещин в стенах.

— Феррел, — с трудом проговорила Стоув.

— Он должен проснуться. Пока он спит, мы не можем его изгнать. Я с тобой, Стоув. Слышишь вибрацию иглы? Слышишь, как вместе с ней поют сверчки? И нам надо присоединяться к их песне. Песня приведет нас туда, куда нам надо попасть. А за Феррел ом я присмотрю.

Как только Стоув запела, Виллум мягко проник к ней в сознание.

Что у тебя на уме, домик мой маленький?

Тебе бы лучше не возникать, приказал ему Виллум.

Пытаясь от него увильнуть, Феррел просочился в позвоночник Стоув. Ну что, меняем одного хозяина на другого, так?

Но Виллум присоединил свой голос к песне Стоув, и вместе со звуками, издаваемыми иглой и стрекотом сверчков, энергия звучания быстро нарастала. Часть ее вырвалась из самой его груди гигантской звуковой волной и безжалостно накрыла Феррела при пробуждении.

ОГРОМНЫЕ ГЛЫБЫ ОБЪЯТОЙ ПЛАМЕНЕМ СКАЛЬНОЙ ПОРОДЫ РАЗРУШАЮТСЯ, КРОШАТСЯ НА КУСКИ, ПОПАДАЯ В ОКУТЫВАЮЩИЙ ИХ ЗАЩИТНЫЙ БАРЬЕР. ИЗ ПРАВОГО БОКА СТОУВ ВОЗНИКАЕТ КРАСНАЯ ЯЩЕРИЦА И БРОСАЕТСЯ К ЕЕ ГОРЛУ. С ЖУТКИМ КРИКОМ ДЕВОЧКА БЬЕТ НАПАДАЮЩУЮ РЕПТИЛИЮ НАОТМАШЬ. ОСТУПИВШИСЬ, ОНА ТЯЖЕЛО ПАДАЕТ НА ГРАНИТНЫЙ ПОЛ. ЗУБЫ ЯЩЕРИЦЫ ВПИВАЮТСЯ ЕЙ В ПЛЕЧО, ОБЕ ОНИ ВОПЯТ ОТ БОЛИ — ТЕЛА ИХ СПЛЕТЕНЫ, ЧУВСТВА СЛИТЫ ВОЕДИНО.

СОКОЛИНЫЕ ГЛАЗА ВИЛЛУМА ГОРЯТ ОГНЕМ; САМОЕ БОЛЬШОЕ ЕГО ЖЕЛАНИЕ СЕЙЧАС — ОТОРВАТЬ ЯЩЕРИЦЕ ГОЛОВУ, НО, СДЕЛАВ ТАКОЕ С ФЕРРЕЛОМ, ОН ПРИЧИНИЛ БЫ ВРЕД СТОУВ.

«ДУМАЮ, Я УБЬЮ ТЕБЯ, МОЙ МАЛЕНЬКИЙ ДОМИК, — ШИПИТ ЯЩЕРИЦА. — ЛУЧШЕ БУДЕТ, ЕСЛИ МЫ ОБА ПОГИБНЕМ».

«ЭТО, ФЕРРЕЛ, ТЕБЕ НЕ УДАСТСЯ».

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ РАЗДАЕТСЯ ОТКУДА-ТО ПОЗАДИ ЯЩЕРИЦЫ, И ОНА ПОВОРАЧИВАЕТСЯ, ЧТОБЫ УВИДЕТЬ ГОВОРЯЩЕГО. ВИЛЛУМ НЕ БЕЗ УДОВОЛЬСТВИЯ ЗАМЕЧАЕТ, КАК ФЕРРЕЛА ПЕРЕДЕРГИВАЕТ ПРИ ВИДЕ КРЫСЫ. ТЕПЕРЬ НАКОНЕЦ ОТ ЭТОГО ЧУДОВИЩА МОЖНО ИЗБАВИТЬСЯ.

«ТЫ НЕ МОЖЕШЬ МЕНЯ УБИТЬ, — ВОПИТ ЯЩЕРИЦА, ЩЕЛКАЯ ЧЕЛЮСТЯМИ. — Я ИМЕЮ ПРАВО НА ТО, ЧТОБЫ МЕНЯ ВЫСЛУШАЛИ!»

«ТЫ НИ НА ЧТО НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА, — КРЫСА СКАЛИТСЯ. — ВСЕ СВОИ ПРАВА ТЫ ПОТЕРЯЛ, КОГДА ПРОНИК В ДРУГОЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СУЩЕСТВО».

«ВЛАДЫКИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПОВЕРЖЕНЫ».

«ВЫ НЕ ПОВЕРГЛИ НИКОГО, КРОМЕ СЕБЯ САМИХ».

«МЫ БОРЕМСЯ ЗА ТО, ЧТОБЫ ВЫЖИЛИ ВСЕ».

«МЫ ПРИШЛИ СЮДА НЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СЛУШАТЬ ТВОИ ОПРАВДАНИЯ, А ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ОСВОБОДИТЬ ТУ, ЧЬЕ ТЕЛО ТЫ ОСКВЕРНИЛ, И ВЕРНУТЬ ТЕБЯ К ТЕМ, ЧЬИ ЗАБЛУЖДЕНИЯ ТЫ РАЗДЕЛЯЕШЬ».

«НО ТЫ… ТЫ ЖЕ НЕ УБИЙЦА, А Я НАВЕРНЯКА УМРУ», — НОЕТ ФЕРРЕЛ, ОТЧАЯННО ИЗВИВАЯСЬ В БОКУ СТОУВ.

НО ВСЕ УСИЛИЯ ЕГО ОКАЗЫВАЮТСЯ ТЩЕТНЫМИ — ПРОДОЛЖАЯ СМОТРЕТЬ НА НЕГО НЕ МИГАЯ, КРЫСА ВЫНОСИТ ФЕРРЕЛУ ПРИГОВОР ЗА СОВЕРШЕННОЕ ИМ ПРЕСТУПЛЕНИЕ.

«В ПРОЦЕССЕ РАЗДЕЛЕНИЯ ПАМЯТЬ ТВОЯ БУДЕТ СТЕРТА. ТЫ СТАНЕШЬ КАК РЕБЕНОК, ВСЕХ, КОГО ТЫ ЗНАЛ РАНЬШЕ, БУДЕШЬ ВСТРЕЧАТЬ ТАК, БУДТО ВИДИШЬ ИХ В ПЕРВЫЙ РАЗ В ЖИЗНИ. МОЖЕТ БЫТЬ, У ТЕХ, КТО ПОДДЕРЖАЛ ТЕБЯ В ЭТОЙ МЕРЗОСТИ, ДОСТАНЕТ ЖАЛОСТИ ПОМОЧЬ ТЕБЕ ОПРАВИТЬСЯ, А МОЖЕТ БЫТЬ, И НЕТ. И НИКОГДА БОЛЬШЕ, ФЕРРЕЛ, ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ ОКАЗАТЬСЯ В КРАЮ ВИДЕНИЙ».

ЯЩЕРИЦА РЕЗКО ДЕРГАЕТСЯ, А КРЫСА СПРАШИВАЕТ:

«СТОУВ, ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ЭТО СУЩЕСТВО ТЕБЯ ОСТАВИЛО?»

«ДА!» — ХРАБРЫЙ ГОЛОС ДЕВОЧКИ ПЕРЕКРЫВАЕТ ПРОТЕСТЫ ФЕРРЕЛА.

ИЗ ТЕНИ ПОЯВЛЯЕТСЯ ГОЛУБОЙ КРОЛИК И ПРИСОЕДИНЯЕТСЯ К НИМ. ЭТО МАБАТАН. КОГДА ОНА ИЗДАЕТ ДОЛГИЙ, ПРОНЗИТЕЛЬНЫЙ ЗВУК, ВОКРУГ НИХ ЭХОМ РАЗДАЕТСЯ ГРОМОВАЯ СИМФОНИЯ — ОТКУДА НИ ВОЗЬМИСЬ ПОЯВЛЯЮТСЯ ДЕСЯТКИ БЕЛЫХ СВЕРЧКОВ, КАЖДЫЙ ВЕЛИЧИНОЙ С ЧЕЛОВЕКА, И ВСЕХ СОБРАВШИХСЯ НАКРЫВАЕТ КАСКАД ОГЛУШИТЕЛЬНЫХ ЗВУКОВ.

ИЗ ЯЧЕИСТЫХ ГЛАЗ СВЕРЧКОВ НА СТОУВ СМОТРЯТ СОТНИ ОТРАЖЕНИЙ, И НА ВСЕХ — ОДИН И ТОТ ЖЕ ЧЕЛОВЕК, КОТОРОГО ДЕВОЧКА НЕ УЗНАЕТ. ЕГО ДЛИННЫЕ ЧЕРНЫЕ ВОЛОСЫ НИСПАДАЮТ НА ЛОБ ДО САМЫХ ГЛАЗ — ЗЕЛЕНЫХ И ХОЛОДНЫХ. ОН НЕ МИГАЯ СМОТРИТ ПРЯМО НА НЕЕ — ЭТО ФЕРРЕЛ. КАК ТОЛЬКО ДО НЕЕ ЭТО ДОХОДИТ, ЕГО ИЗОБРАЖЕНИЕ СМЕНЯЕТ ОБРАЗ ЯЩЕРИЦЫ, ЗА КОТОРЫМ ВОЗНИКАЮТ КОНТУРЫ ВЫЛЕПЛЕННОЙ ИЗ ГЛИНЫ ДЕВОЧКИ, А НА ЕЕ МЕСТЕ ТУТ ЖЕ ОКАЗЫВАЕТСЯ ОНА САМА В СВОЕМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ОБЛИКЕ. ГЛАЗА СВЕРЧКОВ ВРАЩАЮТСЯ ВСЕ БЫСТРЕЕ И БЫСТРЕЕ, ОТРАЖАЮЩИЕСЯ В НИХ ОБРАЗЫ РАЗДЕЛЯЮТСЯ И ПЕРЕМЕШИВАЮТСЯ В СТРАННОЙ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТИ, ВОЗНИКАЮТ ЯЩЕРИЦЫ С РУКАМИ ДЕТЕЙ, ДЕВОЧКИ С ГОЛОВАМИ ЯЩЕРИЦ. ПЕРЕД НЕЙ БЕСПРЕСТАННО МЕЛЬКАЮТ НЕВЕРОЯТНЫЕ КОМБИНАЦИИ ПЛОТИ, И ЭТО ПРОДОЛЖАЕТСЯ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ОНА УЖЕ БОЛЬШЕ НЕ МОЖЕТ ВЫНОСИТЬ ЗРЕЛИЩА ЭТОГО ЧУДОВИЩНОГО КАЛЕЙДОСКОПА. ОНА ПАДАЕТ НА ТВЕРДУЮ ЗЕМЛЮ И РАЗРЫВАЕТСЯ НА ДВЕ ЧАСТИ. ДЕВОЧКА ПЫТАЕТСЯ КРИЧАТЬ, НО У НЕЕ ПРОПАДАЕТ ГОЛОС. ОНА ХОЧЕТ ПРОТЯНУТЬ РУКУ, НО И РУКИ У НЕЕ НЕТ — У НЕЕ ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕТ С ПРАВОГО БОКА. ПРОСТО СОВСЕМ НИЧЕГО. ПОЛНАЯ ПУСТОТА В ТОМ МЕСТЕ, ГДЕ ТОЛЬКО ЧТО БЫЛА ПРАВАЯ ПОЛОВИНА ТЕЛА. ПЕРЕД ГЛАЗАМИ ВСЕ КРАСНОЕ, ОДИН ЛИШЬ КРАСНЫЙ СВЕТ, БУДТО ВЕСЬ МИР ЗАЛИТ КРОВЬЮ, КУПАЕТСЯ В КРОВИ, ПОГРУЖЕННЫЙ В МОЛЧАНИЕ. ОНА НЕ СЛЫШИТ ДАЖЕ БИЕНИЯ СОБСТВЕННОГО СЕРДЦА.

ВИЛЛУМ НЕ ОТРЫВАЯСЬ СМОТРИТ В ПУСТЫЕ РАСКРЫТЫЕ ГЛАЗА СТОУВ:

«Я НЕ ЧУВСТВУЮ ЕЕ».

КРЫСА ПРИНЮХИВАЕТСЯ К СТОЯЩИМ МЕЖДУ НИМИ ДВУМ ТЕЛАМ, ПОТОМ ПЕРЕВОДИТ ВЗГЛЯД С ЯЩЕРИЦЫ НА ГЛИНЯНУЮ ДЕВОЧКУ.

«НЕТ, — СОГЛАШАЕТСЯ ОНА, — НО НАДЕЖДА ПОКА ЕСТЬ. А ТЕПЕРЬ ВОЗЬМИ ЕЕ, ВИЛЛУМ. ТЕБЕ НАДО СПЕШИТЬ. МАБАТАН УКАЖЕТ ТЕБЕ ПУТЬ. А Я ВЕРНУ ФЕРРЕЛА ЕГО НАРОДУ».

КРОЛИК ПОДПРЫГИВАЕТ БЛИЖЕ, И КОГДА СОКОЛ ПОДВИГАЕТСЯ, ЧТОБЫ ОСВОБОДИТЬ ЕМУ МЕСТО, КРЫЛОМ ОН КАСАЕТСЯ КРЫСЫ. ВИЛЛУМ ВЗДРАГИВАЕТ — ЕМУ ВДРУГ ЯВЛЯЕТСЯ СТРАШНОЕ ВИДЕНИЕ, БУДТО ЕГО БРОСАЮТ ТУДА, ГДЕ ВСЕ ОБЪЯТО ПЛАМЕНЕМ И УЖАСОМ: РАЗДАЮТСЯ ПРОНЗИТЕЛЬНЫЕ КРИКИ ДЕТЕЙ, ОТЧАЯННО ПЫТАЮЩИХСЯ ВЫБРАТЬСЯ ИЗ ГОРЯЩИХ СЕЛЕНИЙ; ОБЕЗУМЕВШИЕ, ЗАЛИТЫЕ КРОВЬЮ ЛИЦА ЛЮДЕЙ, ТОЛПАМИ СТРЕМЯЩИХСЯ УБЕЖАТЬ ПОДАЛЬШЕ ОТ СЕРЕБРИСТЫХ БАШЕН ГОРОДА, КОТОРЫЕ ВЗРЫВАЮТСЯ ОДНА ЗА ДРУГОЙ; КИРА И МАБАТАН ОКАЗЫВАЮТСЯ В ЗАПАДНЕ ГЛУБОКО ПОД ЗЕМЛЕЙ, В ЗАСТЕНКАХ РАСПОЛОЖЕННОЙ ПОД ПИРАМИДОЙ ТЕМНИЦЫ, В ПОЛНОЙ ТЕМНОТЕ, ОНИ СЛОМЛЕНЫ И УМИРАЮТ. В ВИХРЯЩЕМСЯ ПОТОКЕ ВОЗДУХА В ШАХТЕ, ПРОЛОЖЕННОЙ В ЦЕНТРЕ ПИРАМИДЫ, НЕВЕРОЯТНАЯ СИЛА ТЯНЕТ ВИЛЛУМА НАВЕРХ И ШВЫРЯЕТ ЕГО НА ХОЛОДНЫЕ СТЕКЛЯННЫЕ ПЛИТЫ, ПОКРЫВАЮЩИЕ САМУЮ ВЕРШИНУ ГРАНДИОЗНОГО СТРОЕНИЯ. ДАРИЙ УЖЕ ЗАНЕС НОЖ, ЧТОБЫ ПРОНЗИТЬ ИМ ГРУДЬ СТОУВ. ВИЛЛУМ ПОДНИМАЕТСЯ НА НОГИ И БРОСАЕТСЯ НА ВРАГА. СТОУВ КРИЧИТ. ТЕЧЕТ КРОВЬ, ОНА ЗАЛИВАЕТ ВСЕ ПРОСТРАНСТВО ВОКРУГ, И ОТОВСЮДУ ДОНОСЯТСЯ КРИКИ. НЕТ, НЕ КРИКИ, А ИСТОШНЫЕ ЖУТКИЕ ВОПЛИ, ПОЛНЫЕ СТРАХА И УЖАСА. И КОГДА ВИЛЛУМА СНОВА ПОГЛОЩАЕТ ТЕМНОТА, ОН ПОНИМАЕТ, ЧТО ТАК ЖУТКО ВОПИТ ОН САМ.