Сияющая - Мара Резерфорд

– Злой? Это был ребенок, самый пухленький и здоровый малыш, которого только можно представить. В этом не было ничего злого, уверяю тебя.

– Но если она может создавать жизнь, представь, что еще она может сделать. Что помешает ей соткать чью-то смерть?

Это заставило меня задуматься. Я не знала, может ли Маргана воплотить в реальность событие. Я понятия не имела, каковы пределы ее способностей. Но мы говорили о матери Эврана.

– Маргана никогда бы так не поступила. Она делает только то, что приказывает король.

– Ты имеешь в виду то, что приказывает лорд Дариус.

– Она не делает все, что он приказывает, – настаивала я, мне почему-то хотелось заступиться за Маргану. – Она позволила мне стать ее ученицей, хотя легко могла оставить меня разбираться с Дариусом в одиночку. – Я проигнорировала тихий голос, напомнивший мне, что она никогда не отказывалась от поручений. Чем бы ни был «особый проект» на чердаке, я все еще не верила, что Маргана способна на убийство.

– Просто я бы так хотела, чтобы ничего подобного никогда не случилось. – Адель вздохнула. – Я скучаю по Мине, и я скучаю по тебе, когда ты в доме Марганы. Все уже совсем по-другому.

– Нет, это не так.

Позже той ночью, когда моя сестра уже спала, я поняла, что ворочаюсь с боку на бок, не в силах найти удобное положение. Я беспокоилась за Мину, которая, казалось, весело скакала по краю пропасти. Я боялась за Адель, чьи перспективы замужества полностью зависели от моей репутации. И хотя в Короне было легко не думать об Эвране, здесь, в Сильване, все напоминало мне о нем: цепочка на моей шее, крик ночных птиц из леса и слабый звон моих медных звезд. Я ненавидела Дариуса за то, что он сделал с моей семьей, за то, что создал мир, в котором я никогда не смогу стать свободной.

Но все происходило так, будто я проходила через дверь, которая открывается только в одну сторону. Я не могла вернуться к прежней жизни, заключенной в этих четырех стенах, только не после того, что я видела. Не теперь, когда узнала, что все может быть по-другому.

Я поднесла телескоп к окну, приоткрыв его ровно настолько, чтобы просунуть трубу. Нерешительно, я поднесла инструмент к глазу.

И сразу же отпрянула, убежденная, что Дариус мне солгал. Луна выглядела огромной, а ее поверхность, обычно белая и гладкая, была шероховатой и покрытой ямками. Как это хитроумное устройство могло не быть волшебным?

Я сделала глубокий вдох. Дариус сказал, что дело было просто в умело расставленных линзах, но я не почувствовала никакой разницы. Я собралась с духом и посмотрела снова. И снова.

Луна была намного больше плоского диска в небе. У нее был объем и какие-то контуры, таинственные тени и неожиданные цвета: серебристый, платиновый и мерцающий белый. Это было самое красивое, что я когда-либо видела.

Я продолжала смотреть, пока не наступил рассвет.

Глава одиннадцатая

Когда следующим утром я пришла к дому Марганы, она открыла дверь, все еще одетая в халат. Ее длинные каштановые волосы были собраны в беспорядочный узел на затылке, а ведь обычно она ходила с распущенными локонами.

– Что такое? – спросила она странно хриплым голосом.

– Я пришла работать. – Я не хотела грубить, но здесь явно что-то было не так. – Вам нездоровится?

– Разве я не дала тебе выходной? – Она оглянулась через плечо, как будто искала кого-то. Неужели лорд Дариус уже прибыл?

– Нет, но я могу уйти, если хотите.

Мгновение она смотрела на меня так, будто у меня вырос третий глаз.

– Просто подожди минутку, – сказала она и закрыла дверь у меня перед носом.

Я повернулась и посмотрела на вяз, где висели мои луна и звезды. Раньше они всегда приносили мне утешение. Теперь же напомнили о том, какую боль мне причинил Эвран, когда я видела его в последний раз. И все же, каким бы болезненным ни было то воспоминание, я бы все отдала, лишь бы тут же его увидеть. «Где ты, Эвран?» – прошептала я.

Позади меня открылась дверь. «Ну что, ты идешь или как?» – спросила Маргана, такой взволнованной я ее никогда видела. Она оделась и причесалась, но смотрела мимо меня на дорогу.

Я пробормотала извинения и прошла в гостиную, где шторы были задернуты, а воздух – теплым и спертым.

– Лорд Дариус скоро прибудет, – сказала Маргана. – Мне только нужно кое-что закончить. Ты впустишь его, когда он приедет?

Я кивнула, гадая, что ее так взволновало. Я нашла несколько кучек пряжи, которые нужно было намотать, и в ожидании взялась за работу. Но несколько минут спустя тишину нарушил звук бьющегося стекла и сердитый крик. Я замерла.

Последовало молчание. Даже птицы снаружи притихли. Через мгновение я встала и подошла к подножию лестницы.

– Маргана? – позвала я.

Ответа не последовало. Я тихо поднялась в спальню Марганы. Занавески здесь тоже были задернуты. В нерешительности я немного усилила свое свечение, чтобы видеть в полумраке. У меня было странное чувство, что за мной кто-то наблюдает.

Именно тогда я поняла, что черная штора, скрывающая лестницу на чердак, была отодвинута в сторону.

Маргана четко сказала, что мне там не место, но звук, который я слышала, мог исходить только с чердака. Если она пострадала, разве не было моим моральным долгом проверить ее безопасность?

Я подошла к лестнице и медленно поднялась по ней, пытаясь услышать Дариуса у двери или Маргану на чердаке. Не было никакого смысла отрицать мой страх. Я видела, что способна была сотворить Маргана, что способен был поручить Дариус. Я думала о словах Адель, что можно соткать чью-то смерть, и у меня в животе образовалась пустота. По ту сторону могло быть буквально все, что угодно.

Я повернула ручку двери и шагнула внутрь.

В дальнем конце комнаты стояли Маргана и Эвран, уставившись в единственное круглое окно. Точнее, не так. Они смотрели на дыру, которую Эвран в нем проделал. Он прижимал руку к себе, с нее капала кровь. В другой руке он держал длинный нож. Когда я вошла в комнату, они оба повернулись, их лица были бледными, думаю, из-за шока. Звук удара ножа об пол прозвучал, казалось, в миллионах миль от меня.

Единственным предметом на чердаке была огромная деревянная рама, тянувшаяся почти по всей длине комнаты и доходившая до потолка остроконечной крыши. Должно быть, Маргана использовала специальный станок, чтобы соткать такой большой гобелен.

Но самым странным в комнате был сам гобелен. Сначала я подумала, что он полностью черный, но цвет был таким насыщенным, что было трудно сосредоточиться. Он был темнее черного, если такое вообще возможно.

Каким бы жутким ни был гобелен, он был настолько же интригующим, и, не задумываясь, я протянула руку, чтобы коснуться его.

– Стой.

Голос Эврана был таким