Тревожные будни - Стефан Антонович Захаров

— Ребята! — остановился Юрий. — Знаете, что?.. Пойдемте ко мне, чаю попьем. У меня коробка с леденцами припасена. Яша их очень любил.

— Пойдем! — охотно согласился Почуткин. — Ты как, Тамара?

— Я, как и все, — тихо ответила Тамара.

...У хозяйки на кухне вечером всегда кипел самовар. Пока Юрий резал хлеб, Почуткин заваривал чай в фаянсовом чайнике.

— Крепкий чай — моя страсть! — признался он.

Тамара расставила кружки и блюдца, подошла к книжной полке, прибитой над кроватью.

— Ты мне дашь почитать «Овод»? — обратилась она к Юрию, — а то наш Фаддей Владимирович последнее время часто прихварывает. Библиотека все на замке, да на замке...

— С удовольствием, Тамара, — обрадовался Юрий. — Прочтешь, приходи, выбирай еще. А что с Фаддеем Владимировичем?

— Старость не радость! — ответил за Тамару Почуткин. — Весенний воздух и мутные лужи плоховато на стариков действуют...

Юрий разлил по кружкам крепкий чай.

Кто-то неуверенно постучал в дверь.

— Можно, можно! — крикнул Юрий.

Дверь раскрылась, и все увидели рыжебородого карусельщика Михалыча и за Михалычем — зареванных Ванюшку и Витюшку.

— Юрий Петрович! — всхлипнул и Михалыч. — Не можем боле!..

Шмыгая носом, он начал рассказывать, как его ребята, слушая споры Юрия Петровича и Якова Осиповича о каком-то бородатом в шинельном пальто с дорогим бобровым воротником, решили самостоятельно заняться сыском...

Раскручивая деревянных коней и львов, Ванюшка и Витюшка время от времени разглядывали через дырки полотняного купола Лузинский рынок. А с карусельного верхотурья — карусель стояла на пригорке — рынок просматривался как на ладони. Различных бородачей бродило сколько угодно. Среди них были и рыжебородые, и седобородые, и чернобородые. Иногда мелькало и шинельное пальто, изредка выплывала дорогая шуба с бобровым воротником. Но нужного сочетания, о котором говорили Яков Осипович и Юрий Петрович, к сожалению, не встречалось...

И вот однажды ребята обратили внимание на толстого человека, хотя у него бороды и не было. Но зато толстяк этот держал в руках довольно потрепанное пальто из шинельного сукна с бобровым воротником. Он ни минуты не стоял спокойно, то и дело оглядывался, переходил с места на место. Его боязливые ужимки и привлекли внимание ребят. Толстяк немного потоптался у карусели, потом скрылся в толпе. И ребята о нем чуть не забыли. Но через несколько минут они снова увидели толстого человека, но пальто у него уже не было. Он шел к воротам. Михалыч в это время объявил перерыв в своем аттракционе. У старика разболелся зуб, и он отправился на Пушкинскую улицу, к врачу.

Воспользовавшись неожиданной свободой, прячась за столбы, афишные тумбы, углы домов, ребята крались за толстяком и установили, что живет он в старинном деревянном доме на Второй Восточной улице. Однако ни Юрию, ни Яше пока сказано не было. Ванюшка и Витюшка решили сами следить за подозрительным лицом...

Несколько раз приходили мальчишки вечером к старинному дому, подолгу наблюдали издали, но ничего подозрительного, по их мнению, там пока не происходило...

Они собирались уже бросить затею, тем более, что Михалыч не на шутку начинал сердиться, что они куда-то без спросу бегают, как вдруг проживающий бобылем толстый человек стал ходить ежедневно к семи часам в ресторан «Пале-Рояль». Сидел он там обычно недолго и быстро возвращался на свою улицу. Но ходил туда аккуратно, как на службу.

Ванюшка и Витюшка призадумались: что делать дальше? Может, этот толстяк до самой смерти так ходить в ресторан будет... И вот когда Яша, придя к Юрию, не застал друга, выложили ему все новости.

Яша, с изумлением выслушав рассказ, строго предупредил ребят:

— Без меня, понимаешь, ни шагу! Чок-чок, зубы на крючок!.. Только хату на Второй Восточной покажите...

— А сегодня ребятенки мне все это и поведали, — утирая слезы, заключил Михалыч. — Кто же думал, как оно обернется.

— Никифорову доложить надо, немедленно, — встрепенулся Юрий. — Да он живет далеко. А рядом тут Феликс Янович... Ему и доложим.

...Гостей к себе в этот вечер Феликс не ждал. Поэтому на робкий стук в дверь произнес удивленно:

— Кто там? Открывайте... Не на крючке.

А увидев Юрия, Почуткина и Тамару, поспешно вскочил с кровати, на которой лежал, дочитывая сегодняшнюю газету, одернул гимнастерку.

Юрий, очень волнуясь, начал рассказывать. Внимательно, не перебивая выслушав его, Феликс досадливо упрекнул парня:

— Как же вы могли забыть о Раздупове? Ведь я просил вас вспомнить все, что имеет отношение к Терихову... А вы ни слова о том, что были вместе с Териховым в доме Раздупова!

— Ты, Юрий, опростоволосился, — укоризненно сказал Почуткин.

— А ты, Вадим, сам мог бы догадаться? — вступилась Тамара. — Догадался бы? Ну?..

— Мда... Этот Фаддей Владимирович... Такой безобидный с виду... Старенький, едва ходит...

— Ладно. Раскаиваться не время! — остановил их Феликс. — Спасибо за новость. Хотя и запоздалую.

XXXI

Утром Феликс доложил Никифорову о последних событиях.

— Так, так, Феликс Янович! — забарабанил Никифоров пальцами по столу. — Вертушка-то, оказывается, вон как закрутилась и все мимо нас с тобой, сама по себе....

Он открыл ящик стола, достал пакет и протянул Феликсу. Это были новые материалы, только что полученные из Сибири: члены разгромленной шайки Прошки-Офицера опознали на гимназической фотографии своего главаря.

— Выходит, Феликс Янович, все и было, как мы прикидывали, — сказал Никифоров. — Сначала Прохор Побирский верховодил над сибирскими черными масками, после перебрался в наши края. Очевидно, Евгений Тихонов, не поладив с ним из-за сережек певицы, объявил Побирскому об уходе из шайки... Мы теперь знаем, что Тихонов часто посещал «Пале-Рояль». Интересно, знал ли он библиотекаря Раздупова? И знал ли библиотекарь Побирского?

— Уверен, что да, — медленно ответил Феликс. — Раздупов продавал на базаре пальто. А это пальто, по словам Юрия, напоминает пальто незнакомца, скрывшегося из сапожной мастерской...

— Почему тот незнакомец обязательно Прохор Побирский?

— Это пока предположение. Прохор Побирский — колчаковский офицер. Я успел поговорить по телефону с товарищами из ГПУ. И как мне сообщили, Раздупов был какое-то время в дружбе с колчаковскими властями. Эх, если бы библиотекарь...

Вчера вечером Феликс, взяв с собой Юрия, отправился на Вторую Восточную улицу. Арестовать Раздупова надо было без промедления, сию же минуту. Те, кто с ним