Александр Абдулов. Необыкновенное чудо - Сергей Соловьев

Наступает новый период — отбор сценариев, предложений. Что это будет, я не знаю. Хотелось бы, чтобы зритель меня увидел в новом, не известном даже мне качестве…

…Мне кажется, что желание быть актером у меня не возникало, оно просто было всегда. Дело в том, что я вырос в театральной семье…

Воспоминания об отце, пожалуй, самые яркие впечатления моего детства. Он был режиссером Ферганского драматического театра. Я помню, как он уже за два квартала до своего театра снимал шапку. Это могло показаться чудачеством. Но я понимаю, что отец свято относился к своей профессии. Театр был для него храмом…

Мне иногда бывает обидно за нашу профессию. Почему-то принято говорить с гордостью о династиях рабочих — строителей, плотников, каменщиков. А я мечтаю, чтобы моя дочь стала актрисой, потому что интереснее этой профессии не знаю…

Трудолюбие, желание постоянно искать новые средства выразительности — пожалуй, самые необходимые качества для актера… Проще всего сказать: «Это у меня не получится», а надо все время пробовать, пробовать… Да. Иногда бывают минуты, когда хочется бросить свою профессию. Это случается, когда видишь очень хороший фильм с замечательной актерской работой и понимаешь, что ты так не можешь…

Настоящее актерское счастье — это когда режиссер говорит первую половину фразы, а ты продолжаешь его мысль. Добавляешь к его варианту двадцать своих, он из них выбирает один, дополняет его, но делает это так, что остается ощущение, что все это ты придумал сам. Тогда актер уходит после репетиции окрыленный, с чувством, что он — не пешка, а соавтор спектакля, что он нужен театру.

Для меня спектакль — всегда продолжение репетиции. На репетиции проверяешь себя только на режиссере, а на спектакле — уже на зрителе. Театр выгодно отличается от кино тем, что здесь постоянно ищешь что-то новое, чтобы соответствовать нынешнему дню…

Я, конечно, не считаю, что «зритель всегда прав». Если бы зритель всегда был прав, театр никуда бы не двигался. На моей памяти каждый раз новая театральная форма встречалась в штыки. Я помню, как зрители возмущались Гамлетом Высоцкого. Их шокировало то, что он был в свитере и с гитарой. А сколько было людей против «“Юноны” и “Авось”». Они говорили, что это — дискотека, слепое подражание Западу…

«Диктатура совести» вызывает самые разноречивые, порой полярные мнения. Но это — поиск новой формы, формы политического спектакля.

А театр должен постоянно искать новые формы выразительности и тянуть за собой зрителя, воспитывать его. Нельзя слепо идти на поводу у зрителя, но прислушиваться к нему, безусловно, нужно, даже необходимо…

Саша… Александр… Александр Гаврилович… Имена эти принадлежат артисту Московского театра имени Ленинского комсомола А. Абдулову. Первые два — привычны и естественны, поскольку речь идет о молодом человеке (всего 35 лет), атлетического сложения (рост 192 см, вес — 82 кг), обладателе стремительной и удачливой актерской судьбы (играет в большинстве спектаклей театра, снялся более чем в сорока фильмах).

Главное же, полное, имя в применении к Абдулову пока еще услышишь нечасто. А ведь и возраст солидный (уже 35!), и общественное и семейное положение крепкое (заслуженный артист РСФСР, женат, воспитывает дочь). Впрочем, в этом нет ничего обидного. Сам Абдулов не настаивает на «Александре Гавриловиче», очевидно, понимая, что в прочном соединении имени с отчеством в устах окружающих есть какое-то особое почтение к окончательно сформировавшейся личности. Абдулов себя таковой не считает.

Близко наблюдая за ним на съемках, репетициях, в быту, вижу, с какой неукротимой энергией он отыскивает в жизни самого себя, шарахаясь иногда из крайности в крайность, загораясь и отчаиваясь. Даже хобби постоянно меняется: то спорт, то живопись. Меняется даже внешний облик: то бороду отпустит, то усы… Многие относятся к этой затянувшейся молодости с умилением, некоторых она раздражает. Мне же кажется, что идет естественный, а потому мучительный поиск высшего назначения собственного существования, процесс становления Актера с большой буквы. Потенциально — с очень большой, ибо природа щедро наделила Абдулова удивительными возможностями: внешность, голос, музыкальность, пластичность, тонкое ощущение юмора и печали. Не растерять бы это, не распродать по мелочам. Талант — общественное достояние, и нам совершенно не безразлично, как им распорядится общество и сам «талантоноситель»…

Может быть, именно этим продиктована моя попытка нанести штрихи к портрету сегодняшнего Абдулова. А может, все проще: за долгие годы совместной работы установилась глубокая симпатия к этому артисту, а потому естественно желание старшего по возрасту рассказать, что особенно дорого в нем, что тревожит и волнует…

Саша Абдулов начал хорошо, Александр стал быстро знаменит, Александр Гаврилович делает первые осторожные шаги… Самое время глянуть на себя в зеркало чужого мнения. Или, как говорил его отец, Гавриил Данилович Абдулов: «Очень важно однажды спрыгнуть с трамвая, на котором едешь, и посмотреть: тот ли номер тебя везет? Если не тот, ищи новый маршрут, если тот — догони! Но ехать наобум и радоваться, что быстро перемещаешься куда-то в пространстве, — недопустимо!»

На премьеру к Саше приехал отец. Просмотрев спектакль, расплакался. Может быть, от горьких воспоминаний — он сам прошел всю войну, был несколько раз ранен… Может быть, от счастья, что сбылись его надежды и третий сын стал настоящим артистом…

Дальше пошло стремительное превращение юного Саши в популярного Александра. На отсутствие ролей жаловаться не приходилось. Хоакин в музыкальном спектакле «Звезда и Смерть Хоакина Мурьеты», Никита в «Жестоких играх» Арбузова, сразу четыре роли в «“Юноне” и “Авось”».

Параллельно началась бурная жизнь в кино. М. Захаров, соединивший в себе профессии театрального и кинорежиссера, приглашал Абдулова во все свои фильмы. Инженер Щукин в «Двенадцати стульях». Юноша-медведь в «Обыкновенном чуде», Рамкопф в «Том самом Мюнхгаузене», Жакоб в «Формуле любви», доктор Симпсон в «Доме, который построил Свифт»…

Абдулову предоставлялась возможность демонстрировать все свои актерские качества: пел, танцевал, фехтовал, совершал головоломные трюки… Параллельно еще успевал сняться у других кинорежиссеров. (Самые значительные работы в фильмах Р. Балаяна и Е. Гинзбурга.) Параллельно работа на телевидении… Параллельно выступления на эстраде…

Параллели, как свидетельствует современная геометрия, пересекаются. В театральные работы иногда стала проникать откровенная эстрадность, в кинороли — излишняя театральность. Огромная работоспособность не всегда на пользу актеру, если готов браться за любую работу, это Абдулов понимает сейчас хорошо.