«Если», 1999 № 03 - Журнал «Если»

Первая же лента по Грину, как ни странно, принесла поистине фантастический успех. При том, что выбрано было одно из самых нефантастических произведений автора — романтическая сказка «Алые паруса»! Но… То ли режиссер взялся за Грина «идеологически» ему близкий — мастер советской киносказки и спецэффектов Александр Птушко. Или, может быть, в год первого полета человека в космос была острая нужда в романтически красивых сказках. Конечно же, прибавил популярности фильму и впечатляющий дебют совсем юной Анастасии Вертинской, которой замечательно подыграл тогда еще также молодой Лановой в роли традиционного сказочного принца. Так или иначе, но «Алые паруса» (1961) просмотрело 22,6 миллиона зрителей, и фильм по сей день остается лучшей экранизацией Грина.

Хотя лучшей вполне мог стать черно-белый телевизионный советско-болгарский фильм «Бегущая по волнам» (1967), поставленный режиссером Павлом Любимовым. Мог — потому что все, казалось бы, способствовало успеху.

Сценарий вместе с болгарином С.Цаневым написал Александр Галич, он же сочинил песни, которые распевались в студенческих компаниях: «Шел корабль из далекой Австралии, из Австралии, из Австралии… Превосходную музыку к фильму написал Ян Френкель, а одну из первых своих ролей — едва ли не лучшую — сыграла Маргарита Терехова. Да и режиссер, чувствовалось, Грина понимал и любил. К тому же фильм был снят в Болгарии, которая в 1967 году для наших сограждан еще оставалась романтически неведомой «заграницей», и дома древней столицы Болгарии, Велико Тырново, действительно пришли словно из сказки.

И самое главное — в фильме промелькнуло гриновское настроение: загадочность в повседневности, предощущение чуда, недосказанность. Но — лишь промелькнуло. Кажется, создатели фильма и сами не знали, что хотели сказать, а на одном настроении в кино далеко не уедешь. И в результате картина к финалу превратилась в невнятный и неоправданно переусложненный ребус.

Также к относительным удачам можно отнести и советско-чехословацкий фильм «Колония Ланфиер» (1969), в котором ощущается дух произведений А. Грина (хотя назвать «фантастикой» эту утопию-робинзонаду можно только с оговорками). И наконец, последняя из успешных картин — экспериментальная (соединение игрового кино с мультипликацией) телевизионная лента «Ассоль» (1982). И если бы не ранняя смерть постановщика — режиссера-мультипликатора и подвижника отечественной кинофантастики Бориса Степанцева, — кто знает, не появился ли бы у нас со временем режиссер, способный перенести Грина на экран.

Потому что, к несчастью для поклонников писателя, брались за его творчество совсем другие люди.

В «Золотой цепи» (1986) Александра Муратова есть атмосфера сладостной «жути», есть статичные персонажи, произносящие многозначительные и патетичные реплики — как в провинциальном театре. Кадр перенасыщен роскошными интерьерами и шикарными господами и дамами, а для любителей «НФ» присутствует даже робот-слуга… но не осталось места для малого. Самого Грина.

Однако Муратов уже в «постперестроечные» 90-е с осатанением ставит на Украине еще один фильм по Грину, название которого символично в контексте данного обзора — «Дорога никуда»…

Ну, а что сотворил под самый закат «застоя» с одним из лучших романов Грина, «Блистающим миром», режиссер Булат Мансуров (кстати, не самый плохой режиссер), воистину наводит на мысль о пресловутом заговоре против несчастного автора!

Потому что получился даже не «не-Грин», а своего рода «анти-Грин»! Вместо магии недосказанного на экране грубая вещная реальность: кричаще красная ретро-«тачка», игрушечный аэроплан, какая-то претенциозная дуэль на цепочках-нунчаках. Парад ослепительных туалетов героини (Илзе Лиепа, конечно, красивая женщина, только вот актриса весьма слабая), все эти надраенные каски и сверкающие позолотой мундиры, эклектичная роскошь ботанического сада (Природа!) и навязчиво загримированный под Эйнштейна болтун-резонер (Наука!)… И это Грин?!

В сценарии фильма использован еще и знаменитый рассказ о летающем человеке Друде. Но там, где у писателя постоянное предощущение несбыточного, жажда полета, опьяняющее чувство освобождения от пут тяготения («Это вовсе не человек летает, это парение духа!», — утверждал сам Грин), на экране — штамп, прием раннего кинематографа — допотопная «блуждающая маска». Довершает дело морская рябь, отчетливо просвечивающая сквозь тело летящего над морем Друда…

Романтик и фантазер писал о блистающем мире человеческой души, а с экрана слепит глаза мишура костюмов.

Ближе к новым временам за Грина взялись авторы, соответственно, «нового» кино. Ребята без сантиментов и сопливой романтики.

«Господин оформитель» (1988), поставленный одним из «культовых» режиссеров молодого ленинградского кино Олегом Тепцовым по мотивам рассказа Грина «Серый автомобиль», вышел по всем показателям вполне эстетским. В главной роли — демонический Виктор Авилов, которому с его внешностью и играть-то ничего не нужно; ему аккомпанирует не менее демонический Михаил Козаков — правда, явно переигрывает. Музыка, конечно, покойного Сергея Курехина (красивая, кстати), съемки — изысканные, стильные, под «ретро», а уж если сцена смертельного покера — то просто игра на деньги с самим дьяволом… И где-то почти затерялась история механической куклы, решившей восстать против своего создателя. Эти «книжные идеи», как выясняется, режиссера волновали меньше всего.

И в этом фильме все «сделано красиво». С той лишь разницей, что на сей раз красота не обывательская, не лубочно-мещанская, а эстетская, мистическая, декадентская. Малый джентльменский набор «новомодного» кинопрочтения Грина присутствует и в дебютных короткометражках «Крысолов» (1992) и «Анготэя» (1994) — последний фильм поставлен по мотивам рассказа «Элда и Анготэя» — и в двух лентах по мотивам фантастического рассказа «Сто верст по реке» — в одноименной латвийской (1991 года) и в фильме украинского оператора, ставшего режиссером, «Гелли и Нок» (1995). Молодые кинематографисты словно стремились сделать Грина как можно более современным, «своим», при том, что и современность-то для них ограничена собственной кинотусовкой…

Только причем здесь Грин? Да, он творил во времена, когда расцветал пышным цветом модернизм, тогда еще без приставки «пост», но эстетствующим декадентом никогда не был. Тем более глупо пытаться причесать его по моде сегодняшнего дня: не «крут», не циничен, не меркантилен…

Он, кстати, всегда приходился не ко времени. Чего стоит цитата из письма Грина Горькому: «Издательство отказалось… вообще издавать меня, — не по тиражным соображениям, а по следующему доводу: «Вы не хотите откликаться эпохе, и в нашем лице эпоха Вам мстит»! Как сказано!.. Лишь на короткий промежуток хрущевской «оттепели» литературный Грин оказался востребован, ибо тогда наступил краткий миг романтиков и желавших несбыточного, но затем…