Транзиция - Иэн Бэнкс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Решив немного отдохнуть от угощений, спиртного, танцев и разговоров, я отправился исследовать дворец. Одни комнаты я осмотрел, в другие меня не пустили, и, наконец, я вернулся в огромный Зал Большого совета, где цветастым вихрем кружились танцующие. Мое внимание привлек фриз с портретами дожей: одного то ли закрасили, то ли прикрыли черной тканью. Традиция, связанная с венецианскими маскарадами? Или с этим конкретным балом?
– Его звали Марино Фальеро, – произнес незнакомый женский голос по-английски, с легким акцентом.
Обернувшись, я увидел даму в костюме пиратского капитана. Почти моего роста – благодаря сапогам на высоких каблуках. Камзол она по-гусарски накинула на одно плечо. Остальные детали наряда казались разношерстными, подобранными на скорую руку: мешковатые бриджи с латунными пуговицами, вычурная, в рюшах, блуза, жилет с полураспущенной шнуровкой, больше похожий на корсет, трехцветный кушак, а на бледной тонкой шее – бусы, всевозможные цепочки и что-то вроде медной пластины-полумесяца. На ее черной бархатной маске, будто морось, спиралями расположились жемчужинки. Сочные губы весело улыбались. Из-под синей, лихо заломленной шляпы, увенчанной пучком аляповатых перьев, выбивались черные локоны.
– Любопытно. Расскажете поподробнее? – попросил я, глядя на темную прореху в череде портретов.
– Он пробыл дожем около года в середине четырнадцатого века, – сообщила незнакомка; ее голос звучал молодо, уверенно, мелодично. – Его обрекли на вечный позор, заменив портрет черным свитком. Фальеро пытался совершить переворот, чтобы свергнуть республику и провозгласить себя принцем.
– Он ведь и так был правителем, – удивился я.
Пиратка пожала плечами.
– Принцы и короли обладали большей властью. Дожей ведь выбирали. Пожизненно, но с уймой ограничений. Им не позволялось вскрывать официальную почту. Сперва письма читал цензор. Дожам также запрещалось беседовать с иностранными дипломатами без свидетелей. Какое-то влияние у дожей имелось, однако во многом они походили на марионеток.
Девушка взмахнула рукой. Блеснули серебром кольца, надетые поверх черной кожаной перчатки. Ее сабля – или пустые ножны? – качнулась у бедра.
– Я думал, портрет спрятали только на время бала.
Она помотала головой.
– Нет, навсегда. Фальеро был приговорен к Damnatio Memoriae [31]. Разумеется, ему еще и голову отрубили, а тело изувечили.
– Разумеется, – мрачно повторил я.
– Республика всерьез принимала такие угрозы в свой адрес, – уже холоднее пояснила пиратка.
Интересно, она из местных?
Улыбнувшись, я изобразил легкий поклон.
– Похоже, вы прекрасно разбираетесь в предмете, мэм.
– Едва ли. Просто интересуюсь.
– Спасибо вам за то, что и меня просветили.
– Не за что.
– Не хотите ли потанцевать? – кивнул я в сторону людской кутерьмы.
Она приподняла подбородок, словно оценивая мой внешний вид, а затем немного старательнее, чем я, отвесила поклон.
– Почему бы и нет?
И мы закружились в танце. Она двигалась с кошачьим изяществом. Я же нещадно вспотел под маской и тяжелыми одеждами, осознав, насколько мудрым решением было проводить подобные балы зимой.
Мы разговаривали под музыку; танец задавал ритм беседы.
– Могу я полюбопытствовать, как вас зовут?
– Можете. – Ничего не прибавив, она улыбнулась краешком губ.
– Прекрасно. И как же вас зовут?
Она качнула головой.
– Спрашивать имя на маскараде не очень-то тактично.
– Почему?
– Разве вы не чувствуете, как духи покойных дожей взирают на нас сверху, призывая к молчанию?
Я пожал плечами.
– Боюсь, что нет. Меня, во всяком случае, они не донимают.
Похоже, эти слова позабавили мою спутницу. Ее мягкие губы разомкнулись в улыбке, а затем произнесли:
– Alora [32]…
На миг я подумал, что она все-таки представилась, но, конечно, это было всего лишь итальянское слово, по смыслу схожее с французским alors. Ее акцент я распознать не смог.
– Возможно, к именам мы вернемся позже, – продолжила незнакомка, кружась вместе со мной. – А на любой другой вопрос я охотно вам отвечу.
– Тогда спрашивайте первая. Дамы – вперед.
– Хорошо. Чем вы занимаетесь по жизни, сэр?
– Путешествую. А вы?
– Я тоже.
– В самом деле? И далеко вам доводилось бывать?
– Весьма. А вам?
– Дальше, наверное, некуда, – признался я.
– Вы путешествуете с какой-то целью?
– Да. Целей у меня много. А что насчет вас?
– У меня одна-единственная цель.
– Какая же?
– Угадайте.
– Разве тут угадаешь?
– Попробуйте.
– Дайте подумать… Вы путешествуете для удовольствия?
– Нет, – усмехнулась она. – Это так примитивно.
– Искать удовольствий – примитивно?
– Да, крайне.
– У меня есть знакомые, которые с вами не согласятся.
– У меня тоже, – сказала она. – Могу я узнать, что вас так позабавило?
– Ваш тон. Похоже, вы этих знакомых презираете?
– Они так примитивны, – фыркнула девушка. – И это еще раз доказывает мою правоту, согласитесь.
– Ну, что-то определенно доказывает.
– Опять эта ухмылка.
– Увы, вам видно только мой рот.
– Полагаете, это все, что достойно моего внимания?
– Нет, надеюсь.
Она склонила голову набок и строго спросила:
– Вы со мной флиртуете, сэр?
– Во всяком случае, пытаюсь, – усмехнулся я. – Получается?
Она задумчиво поглядела в ответ и медленно повела головой справа налево, словно кивнув в горизонтальной плоскости.
– Пока еще рано судить.
Позже – музыка эхом звучала на лестницах, в залах и коридорах – мы задержались возле огромной, во всю стену, карты мира. Она показалась мне довольно точной, а значит, сравнительно новой, хотя в силу обстоятельств эксперт из меня тот еще. Мы со спутницей подошли ближе, стараясь отдышаться после танцев. Мы оставались в масках, и я по-прежнему не знал ее имени.
– Вы все тут находите верным и современным, сэр? – поинтересовалась она, пока я разглядывал континенты и города.
– Боюсь, здесь я тоже некомпетентен, – признался я. – География не мой конек.
– Но ведь что-то вас в этой карте не устраивает? – продолжила она, слегка понизив голос. – Быть может, ее ограниченность?
– Ограниченность? – переспросил я.
– Здесь один-единственный мир, – спокойно пояснила девушка.
Я изумленно уставился на нее, а она вновь сделала вид, что интересуется картой. Вернув самообладание, я рассмеялся и махнул рукой:
– И правда. Где же остальные планеты, звезды?
Она не шелохнулась, по-прежнему изучая моря и страны.
Какое-то время я переводил взгляд с карты на свою спутницу и обратно. Отдельные гости, пары и компании проходили мимо, болтая и смеясь. Когда молчание затянулось, я прикоснулся к ее руке, однако девушка отстранилась.
– Идемте со мной? – внезапно предложила она.
– Куда?
– Почему обязательно куда-то? Мы не можем просто прогуляться?
– Полагаю, как только мы остановимся, то куда-нибудь попадем.
Она смерила меня взглядом.
– А говорили, что география не ваш конек.
Мы забрали свои плащи из гардероба. Снаружи, на пьяцетте, а затем
