Выше головы! - Расселл Джонс

— Я не стал доверять связи, потому что при таком положении могут быть стихийные утечки, — начал Глава, выходя вперёд. — Я знаю, Брэтт, вероятность очень мала, и вы её не допустите, но всякое бывает. Лучше так… Сейчас вы все отправитесь по своим местам — работать с выжившими. По сути, вы будете помощниками спамеров, потому что сейчас главные — они. И они знают о том, что нам предстоит. Каждый, кто имел самое что ни на есть косвенное отношение к защите станции, будет винить себя. Это нормальная реакция. Будут и такие, кто не имел никакого отношения вообще, но как-то не так подумал или не то сделал, а потому ещё больше считает себя виноватым — готовьтесь и к этому. Будут попытки самоубийств, не говоря о заявках. Конечно, таких людей сразу направят к терапевтам, но мало ли. Вы изучали это всё, но одно дело изучать, а другое…

Воспользовавшись паузой, я поинтересовался — слишком уж эмоционально это звучало:

— Ты участвовал в чём-то таком?

Он посмотрел на меня с обычной своей добродушно-ироничной усмешкой.

— К сожалению, да. На «Эльвире». Я был тогда молод, но…

— Это тот случай? — майор Ланглуа даже привстал со своего места. — Они ведь в итоге построили новую станцию!

— У нас не так всё плохо, — мягко напомнил ему Глава. — Так или иначе, будут известные реакции, и вы должны будете помогать спамерам со случаями попроще. Потому что людей не хватает. Камиллов к такой работе привлекать не рекомендуется… Но собрал я вас не для этого. Инспектор — ваша очередь, — и Ниул присел, чтобы не закрывать Хёугэна.

— Я думаю, что это саботаж, что это было сделано намеренно, — просто сказал тот, и тогда я понял, почему Глава собрал именно этих людей: никто не отреагировал на такое заявление как на невозможное в принципе.

Они знали, за что отвечают: безопасность связи, транспорт, качество воздуха, производство, даже досуг! Но после Просперо Мида они уже не придерживались той иллюзии, что можно всё проверить и проконтролировать. Люди могут быть очень разными. И потому может случиться всё, что угодно.

— У вас есть конкретные доказательства? — спросил Администратор из Западного сектора.

Когда я видел его в последний раз, он был с Аямэ — один из доверенных заместителей. Почти как я, когда я работал с Кетаки.

— У меня есть уверенность, основанная на опыте, — ответил Хёугэн и тут же добавил:

— И факты. Есть сведения о конфликте, который возник в отделе Службы Дозора как раз перед этим несчастным случаем. Причём в конфликте были замешаны шахтёры и СубПортальная служба. Конфликт начался несколько дней назад, но никто никуда о нём не сообщил. Почему-то. Возможно, это совпадение… А как вы думаете?

— Я никак не думаю, пока у меня нет всей полной информации, — спокойно ответил Администратор. — Откуда вы узнали об этом?

— От свидетелей конфликта. Я был в Западном и сразу заподозрил, что это не просто так. И тут же начал искать причину…

— А как только получил первые данные, обратился ко мне, — закончил за него Ниул. — И я счёл эти подозрения обоснованными.

— Ещё я консультировался с Инфоцентом, — вставил Хёугэн.

Он не мог не понимать, что Глава Станции был бы не прочь опустить эту подробность — но видимо, вопрос о доказательствах задел инспектора всерьёз. Или он продолжал чувствовать снисхождение окружающих, будучи специалистом по бесполезной науке. Даже звание Профэксперта не смогло изменить его натуру! Впрочем, по «Красному» сценарию он вновь становился офицером.

— Я попросил рассчитать вероятность именно такого попадания, — продолжал инспектор. — Оказалось, одиннадцать процентов, что сработал человеческий фактор. В этой случайности есть человеческий фактор! И это очень много. Мы имеем все основания утверждать, что это саботаж!

— Мы поняли, никто не оспаривает вашего мнения, — решительно вступил Ниул. — Но на первом месте всё равно будет стоять ремонт и запуск станции. Только мы будем знать про подоплёку ситуации. Это условия, в которых надо теперь жить. Нам всем нужно постоянно держать в голове, что среди берущих на себя вину по причинам психического характера может скрываться действительный виновник. И никто сейчас не может спрогнозировать, достаточно ли ему содеянного.

— У меня самой будут проблемы психологического характера, если я буду держать это в голове, — пробормотала женщина в форме ОБ, сидевшая рядом со мной.

Я её понимал. Сразу вспомнились слова покойного Ирвина Прайса о том, как опасно подозрение к тем, с кем работаешь бок о бок. Особенно когда до следующей СубПортации остаётся год. Но мне такие мысли были не в новинку: в отличие от всех (разве что Хёугэн был таким же) я умел подозревать. При этом я не боялся утратить веру в человечество. У меня было доказательство: чистая кожа сзади чуть пониже затылка.

Впрочем, у меня были обязательства не только к людям.

— Прошу дополнить список погибших перечислением уничтоженных камиллов.

Мои слова прозвучали в полной тишине: все как раз собирались встать и разойтись по своим постам.

— А это-то тут при чём? — вздохнул кто-то, но я не стал смотреть в ту сторону и проверять: меня интересовал только Ниул.

Он усмехнулся и покачал головой, как будто всё ждал от меня чего-то такого.

— Своевременное предложение, — заметил он, и было непонятно — ирония это или всерьёз. — Спасибо, Рэй, за подсказку!

Ликвидация

Разрушения затронули только Восточный сектор — остальная станция принимала пострадавших. Количество людей на «Тильде-1» и близко не приближалось к максимальному, а предусмотренная ёмкость — двести пятьдесят тысяч — рассчитывалась, исходя из весьма щадящих медико-психологических нормативов. Поэтому обошлись тем, что разморозили несколько жилых блоков в Западном секторе. Большинство эвакуированных разместили рядом с родными. И что-то я сомневался, что спамеры были против такого уплотнения.

На момент катастрофы в Восточном секторе находилось двенадцать тысяч сто семь человек — даже больше, чем проживало! Сказался статус «столицы». Многие, как Зере, останавливались там, чтобы решить официальные вопросы или просто приезжали перекусить и заодно обговорить дела с Администрацией. Так что чиновников в секторе было ощутимо больше, а вот детей — меньше. Правда, я не представлял, как реагировать на этот факт. Наверное, надо радоваться. Но каждое новое имя в списке погибших воспринималось как личная потеря…

«Красный» сценарий означал, что на время ликвидации ущерба все свободные ресурсы направлены на ликвидацию катастрофы, так что в лифте из Стыковочной зоны я поднимался в компании едва ли не со всеми цветами. За широкими спинами ремонтников виднелся даже оливковый с белыми полосами комбо лаборантки из ТФ, хотя Проект беспокоили в последнюю очередь. «Наверное, доброволец».