Выше головы! - Расселл Джонс

Я видел светлую обшивку, с крылышками вспомогательных солнечных батарей, чутко реагирующими на поведение нашего светила, с усиками-антеннами, которые обеспечивали сеть, и с медленно переползающими с место на место ремонтными камиллами. Вопреки ожиданиям, они не бросили своих маршрутов, что, в общем-то, было правильно: хватало и других астероидов. А вокруг ран кишмя кишело ИскИнами, так что отверстия медленно затягивались, буквально на глазах.

Ещё больше работы шло внутри: на учебных тревогах я видел реконструкторов, которые умели восстанавливать обшивку и переборки. Они должны были сразу выдвинуться в Восточный сектор, и через несколько часов после катастрофы вернуть функциональность всем важным узлам. Время от времени в отверстиях мелькали «лапки» роботов, наконец-то получивших возможность показать своё мастерство, а в стороне висели извлечённые фрагменты, видимо, не подлежащие вторичной переработке.

Лишь когда наш катер заходил на посадку к Оперативной Базе, я догадался, что это остатки камиллов: изувеченные блоки, оплавленные манипуляторы и чёрные поломанные корпуса. Обслуживающие «паучки» — типа тех, которые я видел на уровне «Ба» под Садом. В отличие от логосов, базировавшихся в глубине станции и практически неуничтожимых благодаря резервному копированию, эти малыши могли сбрасывать в свою сеть только функциональную информацию. Но их личности оставалась беззащитными при прямом воздействии. Прямо как у людей…

«Наверное, есть ещё один список, — вдруг подумал я. — Конечно, он выглядит иначе. Но смысл тот же».

Они погибли первыми — приняли на себя главный удар. Разгерметизация включила защитную программу, Инфоцентр среагировал на угрозу, и аварийные переборки надёжно заперли всех людей, разбив сектор на десятки тысяч крошечных «сот». Благодаря такой тактике погибших было мало. Но они были. А пострадавшими стали все.

Оперативная База была организована на «Тильде-3», которая и раньше использовалась как перевалочный пункт. Когда мы пристыковались и выбрались в основном коридоре, я увидел знакомого из Отдела Безопасности: он выходил из астрономической лаборатории, ловко переставляя ноги в намагниченных ботинках.

— Что, они уже съехали? — спросил я после короткого приветствия, имея в виду учёных, которые обычно толпились на Третьей.

— Сразу после, — ответил он, посмотрел на мальчиков, а потом на Нортонсона и Рейнера, но так ничего и не сказал.

Меня вызывали на экстренное совещание — лично. Сначала это удивило, а потом встревожило: в сценарии на случай ЧП у всех имелись заранее назначенные роли, и не было никакой необходимости встречаться лицом к лицу. В любом случае, корректировку обязанностей проводили через общую сеть.

Макс Рейнер, например, должен был сопровождать группы, отправляющиеся в тэферские купола. Нортонсону предстояло работать на сортировке, и его там ждали. Но они решили задержаться — ради двух юных добровольцев, которых взяли только под обещание «что скажет Глава».

— Юки нет, — в который раз сообщил Тьюр, проверяющий списки погибших и спасённых при каждом обновлении. — Брая нет. Мамы нет. Наших нет.

Под «нашими» он подразумевал свой круг: родственников, друзей семьи, одноклассников. И ещё Зере. Сначала он упоминал её имя, но потом, заметив, как я всякий раз дёргаюсь, как от удара током, перестал и говорил просто: «наши».

Фьюр молчал, напряжённо думая о чём-то своём: лишь усилием воли я заставил себя не беспокоиться. У него есть брат, а у меня…

— Рэй, ты вовремя… А это кто ещё?!

Ниул Ярхо встретил нас в дверях комнаты для совещаний, куда меня настойчиво приглашали: мигание в правом углу лицевого щитка включилось с самой стыковки. Я не сомневался, что Глава Станции помнил лица, имена и биографии Фьюра и Тьюра. Но на его месте я бы тоже утратил самообладание.

— Ты рехнулся — притащить их с собой?!

У него, прежде такого невозмутимого, даже капелька слюны вылетела изо рта! Смотрел на меня в упор, как будто я это всё придумал… А я молчал, пытаясь придумать уместный ответ и со стыдом осознавая, что он был прав в своём негодовании: я мог хотя бы сам разрешить эту проблему, а не перекладывать ответственность на него. И тут заговорил Нортонсон — мой молчаливый друг, от которого я в последнюю очередь ожидал такой инициативы.

— Если отправить их обратно, то лучше бы им погибнуть, — просто сказал он. — Они имеют право быть там. И они смогут. Поставьте их на приём слабопострадавших. Лучше всего — детей.

Ниул с удивлением посмотрел на бывшего офицера — как будто камень заговорил! Что касается Генриха, то он, выдав свою реплику, вновь умолк. Молчали и Фьюр с Тьюром — лишь переводили взгляд с невозмутимого дяди на Главу Станции, а следом — на меня.

— Хорошо, — разрешил Ниул, покачав головой: похоже, он сам до конца не верил в происходящую странность. — Я распоряжусь. Вы оба — бегом в хвост к стыковочной. Будете в Южном на сортировке.

Он тут же повернулся назад и потому не видел, как засияли глаза у подростков.

— И только попробуйте покинуть свой пост! — сказал им Нортонсон и повернулся к Рейнеру. — Ну, что, пошли?

Они поспешили к катерам, перебрасывающим людей на станцию: впереди чуть ли не вприпрыжку Фьюр с Тьюром, сзади взрослые. Рейнер выглядел потерянным: то ли не ожидал, что Глава так легко согласится, то ли Нортонсон «потряс» его своими верными, но всё равно жестокими словами.

«А может в списке погибших было знакомое ему имя», — вдруг подумал я и автоматически проверил последнее обновление.

[Молли Ёршина]. Но некогда было думать об этом — и вслед за Ниулом я присоединился к совещанию.

Лица были знакомые: Хёугэн, Ланглуа, другие офицеры из ОБ и специалисты из Администрации. Чтобы уместить их всех, камилл выдвинул из пола длинные полукруглые скамьи, отчего переговорная напоминала древнеримский форум. Многие присутствующие смотрели, не отрываясь, в экраны своих альтеров, и явно не я один недоумевал по поводу личного присутствия — в такое-то время!

Кроме того, что они были чиновниками, у них у всех была другая общая черта: допуск к проблеме «А-М-112». Так что, стоило мне их увидеть, как я сразу подумал о маньяке, а потом о том, как это может относиться к катастрофе. Неужели у них есть подозрения?..

— А вот и Рэй, — сказал вместо приветствия инспектор, который стоял в центре.

Молча кивнув ему, я занял крайнее место на ближайшей скамье.

— Я не стал доверять связи, потому что при таком положении могут быть стихийные утечки, — начал Глава, выходя вперёд. — Я знаю, Брэтт, вероятность очень мала, и вы её не допустите, но всякое бывает. Лучше так… Сейчас вы все отправитесь по своим местам — работать с выжившими. По сути, вы будете помощниками спамеров, потому что сейчас главные — они. И они знают о том, что нам предстоит. Каждый, кто имел самое что ни на есть косвенное отношение к защите станции, будет винить себя. Это нормальная реакция. Будут и такие, кто не имел никакого отношения вообще, но как-то не так подумал или не то сделал, а потому ещё больше считает себя виноватым — готовьтесь и к этому. Будут попытки самоубийств, не говоря о заявках. Конечно, таких людей сразу направят к терапевтам, но мало ли. Вы изучали это всё, но одно дело изучать, а другое…