Хозяйка перекрестков - Ирина Цыганок

— Слушай, может впрямь, закроем Эмпусова в следственный изолятор? Сама видишь, что творится!

— Я тебя не узнаю. — Все же выдержки Ленке не занимать. Только что бегала с визгом по квартире, и вот, пожалуйста — сама рассудительность! — Ты что же, предлагаешь только из-за того, что нам с тобой что-то там привиделось, посадить человека?

— Значит, все-таки привиделось?! Чего же ты со шваброй к ванной подкрадывалась?

— Да я не об этом сейчас! — Подруга скривилась досадливо. — Я не ставлю под сомнение то, что мы видели. Но, так ли мы уверены, что между Эмпусовым и дрянью из воды существует связь? Мало ли, что там твой Вертер городит. Сама говорила, он — "чокнутый метросексуал". Вообще, если оставить Хмарь в стороне, и сосредоточится на Эмпусове: то, что он и Эмпус — одно лицо, всего лишь наши домыслы. А строить версию на домыслах — непрофессионально. Почему, кстати, не спросила посланника, кого конкретно он имел в виду?

— А ты чего вовремя не подсказала? — Огрызнулась я. — Вечно: "умная мысля, приходит опосля". Но если на то пошло, Эмпусова мы вполне можем сами проверить. Насколько я помню, посланник утверждал, что в декабре Эмпус находился в Смоленске, а затем выехал в Читу. Вид транспорта неизвестен, но ты направь запросы и на железную дорогу и в авиакомпании, пользовался ли наш Эмпусов их услугами в этот период. А я запрошу ГИЦ*, возбуждались ли за последний год уголовные дела по факту кражи из Смоленского краеведческого музея.

— И что это даст? — Рейнгард была настроена пессимистически. — Даже если это он спер прялку, к нашему делу это прямого отношения не имеет. Суд не даст санкции на повторный обыск без веских оснований. А их-то у нас и нет.

— Будут. — Заверила я, припомнив недавний визит еще одного малоприятного типа — адвоката Велесского. — Как минимум, ходатайство потерпевшей стороны я тебе гарантирую!

До двух часов мы чашка за чашкой глотали кофе в зале Ленкиной квартиры. Потом и он перестал помогать. Глаза слипались сами собой, спать хотелось неимоверно. Однако разойтись по комнатам, никто из нас не решался, равно как и открыто признаться в страхе перед потусторонними силами.

— Ложись на диване, а я притащу из спальни матрас и устроюсь на полу. — Предложила, наконец Ленка. Я кивнула.

Когда постели были разостланы, Рейнгард потянулась выключить свет, но на пол пути остановила руку.

— Не то, чтобы я боялась темноты, — произнесла, помявшись, — но как насчет того, чтобы переночевать при свете?

Я была обеими руками — "За". Четыре часа тревожного сна — маловато, чтобы почувствовать себя отдохнувшей. Но на работу мы поднялись еще до того, как зазвонил будильник. Перед дверью в ванную комнату снова вышла небольшая заминка: никому не хотелось входить первым. Потом, переглянувшись, взялись за ручку вместе. Слава богу, вчерашний кошмар не повторился, и нам без приключений удалось совершить утренний туалет.

По закону подлости, стоило прийти на работу, как от шефа одно за другим посыпались поручения. В рабочие выходные всегда так. Но я все же выкроила минутку и заскочила к нашим аналитикам, так что к обеду уже могла поделиться с подругой информацией о том, что 17 декабря прошлого года неизвестными лицами была взломана дверь в хранилище Смоленского краеведческого музея. Из запасников исчезла "Пятницкая прялка". Размер материального ущерба указан не был, но имелась отметка о том, что предмет хищения относится к разряду культурно-исторических ценностей. Как и говорил советник, кража осталась нераскрытой. Ответы на Ленкины запросы можно было ждать в лучшем случае к концу следующей недели.

Обед прошел в унынии. Каждая из нас поневоле думала о предстоящем вечере, когда придет время ложиться спать.

— Ты предложи своей матери пожить немного у тебя. — Я чувствовала ответственность за доставленные подруге хлопоты. — Уверена, никого больше не появится. Но так, на всякий случай.

— А ты, как же?

— Да уж как-нибудь. — Отмахнулась я. На самом деле я уже мозги себе сломала, придумывая, как обезопасить себя и квартиру от непрошенных привидений. Первое, что приходило в голову — зазвать кого-нибудь к себе с ночевой, для компании. Но это, проще сказать, чем сделать. Бой-френд у меня в текущем периоде отсутствовал, бывшего приглашать — не так поймет. А для родни так сразу причину и не выдумаешь! Да и не хотелось мне, если честно, никого из них втягивать в свои проблемы.

— Вот что, — прервав мои размышления, не совсем последовательно заявила Рейнгард, — добуду я разрешение на обыск у Эмпусова! Но, хоть что искать-то? Должна же я операм описать приметы этой штуки, ну, там размер, орнамент?

— Ты полагаешь, что в квартире может быть больше, чем одна прялка? — Насмешливо поинтересовалась я. — Это тебе не телевизор! И вообще, пусть забирают все, мало-мальски похожее на устройство для ткачества. Потом разберемся! Хотя, знаешь, — я припомнила вплавленный в стену моей кухни рисунок, — она может не быть похожа на нормальную прялку.

— Вот видишь. — Рейнгард любит подчеркивать свою правоту. Однажды мы поспорили о каком-то пустяке, сейчас уже и не припомню о каком. В качестве выигрыша Ленка, вместо традиционной бутылки "со средством для мытья волос", то бишь с шампанским, предложила, чтобы проигравший в течение недели соглашался со всеми суждениями победителя. Причем произносить он должен строго определенную фразу: "Имярек, ты всегда права." Я легкомысленно согласилась. И надо же было Рейнгард выиграть! Ох, и натерпелась же я! Это только кажется, что соглашаться, тем более "понарошку" со всем, что скажет подруга, так просто. Всю неделю Ленка донимала меня своими бредовыми высказываниям, а я вынужденно ей поддакивала: спор есть спор. Причем, если злодейка не была довольна интонацией, с которой произносилось сакраментальное: "Леночка, ты всегда права!", приходилось повторять ненавистную фразу и дважды, и трижды. В следующий раз, когда Рейнгард придет охота поспорить, уж я придумаю для нее кару!.. Но, вернемся к прялке.

— Ты вроде говорила, что Чокнутый выцарапал изображение прялки у тебя на стене? — Напомнила подруга. — Так сфотографируй его, вон, хоть на сотовый.

— Точно!

Обеденное время подошло к концу.

— Пойду, займусь подготовкой документов к обыску. — Ленка поднялась.

— Давай. — Напутствовала я ее уныло. — А я попробую узнать еще что-нибудь об этой пресловутой прялке. Раз это — историческая ценность, может у нас в Универе на историческом факультете кто-то о ней слышал. В понедельник позвоню, спрошу, попытка — не пытка.

Глава 7

"Девятый совет —