Хозяйка перекрестков - Ирина Цыганок

— А пошел этот Вертер со всей своей курией! — запихивая визитку назад в сумку, неожиданно решила я. — Сама как-нибудь ремонт сделаю!

До конца рабочего дня я успешно избегала мыслей о вчерашних происшествиях. Домой меня подкинули на служебной машине шефа — все уже знали о случае с дворняжками, так что даже просить не пришлось. В подъезде, когда поднималась к лифту, и потом, пока отпирала дверь на полутемной лестничной площадке, спина пошла неприятными мурашками — однако никто не кинулся на меня из темноты, и никакие посланники у дверей не караулили.

Выходные я провела у родителей. Потом еще пару дней доезжала с работы домой на начальственной "Волге", на третий — шефу самому понадобилось куда-то ехать в вечернее время. К этому моменту я уже полностью оправилась от недавних страхов, так что даже не стала искать других попутчиков, а спокойно отправилась на остановку общественного транспорта. (Собственная машина продолжала "мерзнуть" на стоянке, заводить ее по такому морозу у меня желания не возникало). Добралась до дома без приключений. Жизнь входила в обычную колею, даже к прививкам я худо-бедно притерпелась.

Утром в пятницу, не успела снять дубленку в кабинете — шуба в ожидании починки (читай: зарплаты) висела в шкафу, позвонили из дежурки.

— Марина Игоревна, к вам тут адвокат рвется.

— Какой еще адвокат? — Я — "сова", у меня утро добрым не бывает, так что вопрос прозвучал довольно резко.

— Говорит, по делу Эмпусова.

— Так позвоните Рейнгард.

— Ее нет на месте. Потом, он сказал, что хочет встретиться именно с вами.

— Хочет он, видите ли… — Недовольно пробурчала я, но на том конце трубки ждали более содержательного ответа, и я неохотно согласилась. — Пропустите. (А то напишет очередную жалобу, что его отфутболили в официальном учреждении!)

Чтобы не заблудился — здание у нас старое, коридоры запутанные, вышла встречать защитничка на лестницу. И едва не проглядела. Я мельком видела Эмпусовского адвоката у Ленки в кабинете — "матерый" юрист лет пятидесяти пяти. А тут по лестнице ко мне поднимался набриолиненный молодчик вряд ли перешагнувший возраст Христа. Черный костюм с модным в этом сезоне отливом ("Сопливый" — называли такие в прежние времена), воротник нежно-лиловой сорочки вместо обычно галстука обвязан шелковым платком и сколот золотой булавкой — эдакий денди из восемнадцатого столетья, только цилиндра и жокейских сапог с лакированными голенищами не хватает! Короче, адвокат мне сразу не понравился.

— Вы, Рольская? — Достигнув верхней ступеньки осведомился он. — Я — Розенкранц Афанасий Денисович адвокат Московской областной коллегии, — он выудил из внутреннего кармана удостоверение, протянул мне прямо на лестнице. (Господи, как он умудряется находить клиентов с такой-то фамилией?!* (Розенкранц и Гильденстерн — эпизодические герои трагедии В. Шекспира "Гамлет". Согласно пьесе они были университетскими друзьями принца Гамлета, но предали его, подкупленные дядюшкой принца — Клавдием.). Я глянула на печать, фотографию, кивнула, укрепляясь в зародившейся неприязни. — Буду представлять в деле интересы Георгия Велесского.

— Велесского? — Как-то упустила из вида, что потерпевший по Ленкиному делу тоже имеет адвоката, точнее даже адвокатов. Я немного смягчилась — все-таки мы с этим субъектом, так сказать, по одну сторону баррикад. — Идемте. — Позвала за собой.

В кабинете, посетитель не дождавшись предложения, уселся на стул, закинул ногу на ногу, устроил сверху ноутбук в чехле и начал вальяжно:

— Я, собственно, Марина Игоревна, хотел бы обсудить наши дальнейшие действия по делу Эмпусова.

Я с вновь пробудившейся антипатией оглядела адвоката. Хотела сразу поставить на место, сказав что-нибудь вроде: "Следователь — лицо процессуально независимое, будет делать то, что сочтет нужным", но сдержалась.

— Что именно? — Поинтересовалась, следя, чтобы голос звучал вежливо.

— Мой клиент настаивает на том, чтобы подозреваемый был помещен под стражу. Адвокат, ранее оказывавший ему юридическую помощь, уже направлял обращение по данному поводу вашему руководству ("Ага, значит одного защитника уже спровадили "ногой под зад!" — не без злорадства подумала я, припомнив, как пришлось полдня убить на его жалобу). Кроме того, у нас есть веские основания полагать, что в загородном доме Эмпусова, а также и в его городской квартире находятся фальсифицированные документы, которые помогут изобличить преступника. Следователь должен немедленно произвести обыски по обоим этим адресам, случай не терпит отлагательств. Я готов оказать всевозможнейшее содействие предоставлением транспорта и всего, что может понадобиться, а также лично помочь в производстве обыска.

У меня аж скулы свело от такой наглости.

— Как адвокат потерпевшего, вы вправе заявлять любые ходатайства, в том числе и об участии в следственных действиях. — Ответила в том же, велеречиво-канцелярском "штиле". — Однако сразу скажу: ваше участие в обысках исключено. В остальном, следствие будет руководствоваться буквой закона и имеющимися у нас материалами. Если вы располагаете какими-то сведениями, имеющими значение для дела, прошу представить их следователю в письменном виде. С указанием источника, естественно. Если следователь найдет их достоверными, то обратится в суд за санкцией на обыск. Вопрос об изменении меры пресечения уже рассматривался нами по получении жалобы вашего предшественника, — в этом месте, боюсь, я не сумела сдержать ядовитой улыбки, — и пока основания для ее изменения отсутствуют.

— Постойте-ка, Марина Игоревна, у нас так дела не делаются! — Розенкранц подался вперед, возмущенно забарабанил холеными пальцами по ноутбуку. Его безупречному маникюру можно было только позавидовать.

— Ничем не могу помочь. — Я поднялась со своего места, давая понять, что "аудиенция" окочена. — Вы принесли с собой ходатайство или какие-то документы?

— Нет, но…

— В таком случае, договоритесь со следователем о времени, когда сможете передать их. Или же направьте в нашу канцелярию. А теперь, если больше нет вопросов, я провожу вас до дежурной части. У нас, знаете ли, режимное учреждение.

Защитнику поневоле пришлось встать и пойти со мной.

— Я так понимаю, люди Эмпуса уже вышли на вас? — Заметил он на ходу. — Этим объясняется ваше нежелание сотрудничать?

Резкий ответ готов был сорваться с языка, но тут у меня словно озарило: "Как же я раньше не сообразила?! И сейчас, не назови адвокат Эмпусова сокращенным от фамилии прозвищем, так бы и не вспомнила! А ведь посланник, когда нес всю эту околесицу про прялку и апокалипсис, упоминал именно об Эмпусе. То есть, получается, об Эмпусове?!"