Монреальский синдром - Франк Тилье

Криминалисты обвели на полу мелом все подозрительные места, и передвигаться по дому стало можно только по намеченным ими дорожкам. Под кухонной люстрой Люси увидела лужу крови. Капли крови — словно тут прошел кровавый дождь — остались везде: на стенах, на плитке, на ножках стола.

— Повесив, они выпотрошили его, как потрошат рыбу, потом набили живот вместо кишок пленкой. Судмедэксперт категорически утверждает, что к тому времени Пуанье уже был мертв: об этом свидетельствует петехия, точечные кровоизлияния в глазах. Причина смерти жертвы — асфиксия, но пока непонятно, при повешении или раньше.

Кошка проскользнула к входной двери и замяукала. Люси выпустила животное погулять и вернулась к фотографиям. На одной из них — старик с разрезанным от шеи до лобка телом. Кишки, упавшие с более чем метровой высоты, разбросаны по полу. Глаз нет (и тут, стало быть, вылущили), вместо них — два кусочка кинопленки, втиснутые в пустые орбиты. Можно подумать, на жертве очки с дымчатыми стеклами.

— Глаза…

— Изъяты.

Люси отметила про себя еще одно сходство с делом о трупах в Граваншоне, которое ведет Шарко. В обоих преступлениях, как и в фильме, особое значение придается глазам… Все больше и больше оснований думать, что убийцами Пуанье были те же люди, что зарыли пять трупов в Верхней Нормандии.

Кашмарек со вздохом провел ладонью по коротко остриженным волосам, взял пакетик с вещдоками и протянул его Люси, уже натянувшей резиновые перчатки.

В прозрачном мешочке лежали два почти одинаковых на вид кадрика, вырезанные из кинопленки. Люси нахмурилась, поднесла срезки к лампе:

— Тут ничего не рассмотришь как следует. Похоже, крупный план… Удалось определить, из какого фильма были вырезаны эти кадры?

— Пока нет. Их передадут нашим компьютерщикам, чтобы увеличить, а потом, если понадобится, покажут специалистам-киноведам. Это наверняка имеет значение.

Люси продолжала вглядываться в прямоугольнички с перфорацией.

— Шестнадцатимиллиметровая пленка. На такой же был снят украденный фильм.

Майор указал пальцем на фотографию лица жертвы.

— Твоя визитка была у него во рту, и добром это не кончится. Надо, чтобы в твоем доме несколько дней подежурили наши ребята.

Люси покачала головой:

— Ни к чему. Эти преступники, они — как волчья стая. Они выследили нас — Людовика и меня, они все время шли за нами по пятам… Вчера я с трудом заперла свою дверь: кто-то основательно повозился в замочной скважине. Скорее всего, они навестили и меня, не только Людовика и… и реставратора. — Люси вздрогнула, подумав, что случилось бы, если бы они пришли, когда она была дома. — Ну и они же в конце концов победили, добились чего хотели: заполучили бобину, дали нам об этом знать, пометили, так сказать, территорию. А теперь, когда они завладели тем, что искали, они, вполне возможно, исчезнут и — ищи ветра в поле.

Она посмотрела на бригаду криминалистов с их порошками и пинцетами.

— Что-нибудь нашли: следы, отпечатки?

— Вероятнее всего — только жертвы. На данный момент — ничего явного, очевидного. И мало надежды на соседей: улица сплошь торговая, народу на ней живет всего ничего, и по ночам сюда никто не ходит.

— Время смерти установлено?

— По первому впечатлению — между полуночью и тремя часами. Замочная скважина почти не повреждена. Пуанье, похоже, еще не ложился спать, постель не смята.

В гостиной не осталось никаких следов борьбы, все вещи стояли на местах. Люси отлично представляла себе двух крепких ребят, сорвавших зло на беззащитном старике. Могли ведь взять фильм и уйти, но нет, они не сделали этого, они решили все «подчистить», не оставить ни единого следа, ни единого свидетеля или свидетельства. И вдобавок позволили себе поразвлечься — выстроить вот эту мизансцену, достойную фильма Дэвида Финчера. Совершить хладнокровное убийство не так-то просто: надо уметь контролировать свои порывы, надо, чтобы тебе было плевать на запреты, которые диктуют нам общество, религия, совесть… надо, в конце концов, игнорировать сами основы, на которых держится человеческий дух. И они все это смогли. Они убили, выпотрошили старика, вытащили у него глаза из орбит, а после этого еще и порылись в его коллекции вестернов, чтобы раздобыть там реквизит для своей эффектной мизансцены. Что за безумие скрывается за этим преступлением? Что за мотив заставляет убийц пренебрегать любыми границами?

Люси поднялась на второй этаж. Портреты вдоль лестницы остались нетронутыми, и она старалась не встретиться взглядом с женщиной на фотографиях. Мэрилин…

Коллеги осматривали каждый сантиметр каждого помещения. Люси заглянула в проявочную: допотопные кинокамеры, бобины с пленкой, емкости с проявителем и фиксажем. Потом она вместе с майором вошла в мастерскую реставратора и увидела рядом с просмотровым столом перевернутый стул.

— Вы сказали, от полуночи до трех часов ночи… Что же он такое открыл, Клод Пуанье, из-за чего засиделся так поздно?

Люси приблизилась к столу, стараясь не ступить на площадку, огороженную желто-черными лентами. Один из криминалистов продолжал выкладывать перед объектами бумажки с номерами и фотографировать каждый.

— Индикатор времени просмотрового устройства на нуле. Должно быть, перед тем, как унести пленку, с которой работал, пристально вглядываясь в кадрики, Пуанье, убийцы ее перемотали.

Люси обернулась. Увидела в глубине комнаты вырванные провода, раздавленный сканер.

— О, черт!

— Что такое?

— Клод обещал мне оцифровать фильм, и я очень на это надеялась. А ноутбук исчез. — Она щелкнула пальцами. — Но, может быть, он все-таки успел отправить мне видеофайл или сетевой адрес — куда он загрузил фильм? Мне надо проверить свой почтовый ящик. С вашего мобильника можно выйти в Интернет?

— У меня новейшая модель айфона.

Кашмарек протянул аппарат. Люси молилась о том, чтобы увидеть послание от Пуанье, ей хотелось продолжить путешествие с изувеченной женщиной, девочкой на качелях, ей хотелось выбраться за рамки изображения, проникнуть в сознание кинематографиста, понять, в чем заключалось и чем было вызвано его художественное, а может, и вполне реальное безумие, но, когда она зашла в свой почтовый ящик, там оказалось лишь несколько сообщений с сайта знакомств, больше ничего. Ее затопило отчаяние от собственной беспомощности.

— Здесь ничего нет. — Она вздохнула и тусклым голосом произнесла: — Надо связаться с бельгийцами. Пусть допросят сына жертвы, пусть составят фоторобот, пусть обыщут — снизу доверху — дом Шпильманов, пусть узнают, откуда у старого коллекционера взялся этот фильм. Надо добраться до истоков. На сегодняшний день это один из немногих возможных способов добраться до проклятой бобины.

— Сейчас всем этим займемся.

Взгляд Люси переходил с просмотрового стола с опустевшими моталками на корзинку с визитными карточками, которую еще не успели забрать, но вот-вот заберут криминалисты, и обратно.

— Если только…

Она посмотрела на телефон в глубине комнаты.

— Понимаю, о чем ты думаешь, — отозвался Кашмарек, — но мы точно следуем заведенному порядку. Список входящих и исходящих звонков жертвы уже составлен, все телефоны будут пробиты, со всеми, кто звонил Пуанье или кому он звонил сам, мы поговорим, только ведь всякому овощу — свое время.

— Отлично. Среди друзей Клода есть один историк кино, и, может быть, он сумел узнать актрису, которой в фильме разрезали глаз. Да, вот еще… — Люси вынула из кармана и протянула шефу визитку. — Пуанье должен был связаться еще и с этим человеком, специалистом по воздействию образов на мозг, его фамилия Беккер.

Кашмарек положил карточку в карман.

— И Беккером займемся.

— Чертова короткометражка выбивает из седла, так сказать, «обезвреживает» одного за другим всех, кто с ней соприкасается: Влада Шпильмана, Сенешаля, теперь вот и Клода Пуанье. Надо брать это дело в свои руки.

— А твой отпуск?

— Какой теперь отпуск! Конец отпуску. Переоденусь, сбегаю к Людовику Сенешалю, скажу, что его друга убили, и будем работать вместе. Я хочу найти сволочей, которые это сделали!

17

Когда пассажирский лайнер А320 приземлился в международном аэропорту Каира и открылась передняя дверь, Шарко показалось, что лицо его обдало жаром из пылающей печи. Духота, запахи дыма и керосина, просто перехватывает горло. Стюард объявил: температура за бортом плюс 36 градусов по Цельсию, пассажиры — в основном туристы — заохали. Едва ступив на египетскую землю, полицейский уже знал, что возненавидит эту страну.

Как и было условлено, комиссар при французском посольстве встречал парижского комиссара у подножия трапа. Эффектный мужик! Светло-бежевые брюки, рубашка в колониальном стиле, квадратное, как основание пирамиды, лицо, темные волосы, загорелый, коротко подстриженный…