Могила для горбатого - Александр Чернов

Хозяйка была излишне взволнована, что не ускользнуло от наметанного взгляда Шатохина. Пристально глядя на собеседницу, он спросил:

— Вы знали о том, что Шиляев собирался ограбить вашу тетку?

Глаза Зойки забегали.

— Нет, что вы. Он мне ничего не говорил.

— А где вы сами были в тот момент, когда ваш супруг находился в доме Серебряковой?

— У себя дома, — сильнее сжимая между коленями ладони, чтобы не было заметно, как они дрожат, сказала Зойка.

— Кто это может подтвердить?

Долженкова дернула плечами:

— Никто, наверное. Я дома одна была.

— Вы не очень-то разговорчивы, Зоя Александровна, — усмехнулся Шатохин. — А скажите, в последнее время не было у вашего мужа новых знакомств? Может быть, у него появился новый друг, который часто стал бывать у вас дома?

Вот сейчас Зойке представился подходящий случай повиниться во всем и рассказать о Нечистом, который держит их всех в страхе, заставляет идти на преступления. Да и майор этот, с решительным лицом и честным открытым взглядом внушал ей доверие, но тогда пострадает и Женька, а этого Долженкова допустить никак не могла. Уж если парню суждено будет сесть в тюрьму, то пусть это произойдет не по ее Зойкиной вине. Глядя прямо в глаза Шатохину, Долженкова твердо сказала:

— Нет, в последнее время у моего мужа новых знакомых не было, — и грустно добавила: — От нас и старые-то все отвернулись.

Говорила Долженкова неохотно, явно желая побыстрее отделаться от непрошеного гостя. Она, по всей видимости, чего-то боялась. Недовольный результатом визита майор встал, прихватив папку.

— Откровенного разговора в непринужденной домашней обстановке не получилось, — сказал он с сожалением. — Жду вас завтра в ГУВД. Моя фамилия Шатохин, зовут Юрий Иванович. До встречи!

"Вот запру завтра на пару часиков в изолятор к "зечкам", — подумал он раздраженно, выходя из дому Долженковой, — да наручники надену, сразу по-другому запоешь, птичка!"

Однако от дома Долженковой майор уехал не сразу. Он решил поговорить с соседями, об интересующей его чете. В первом же дворе, куда заглянул Шатохин, толстая как бочонок пенсионерка с плоским бесформенным лицом вывалила на него целый ворох информации.

— Как они нам надоели, товарищ милиционер, как они надоели! Гулянки, — говорила она, кланяясь вместе с вытянутой рукой, как шлагбаум, — то драки, то музыка на всю улицу орет, — в последнее время, правда, магнитофон пропили — то песни горланят, то алкаши с бутылками туда сюда шастают… Не дом а притон какой-то… Вот бог соседей послал… То скандалят…

Старуха еще долго могла перечислять подробности образа жизни Долженковой и Шиляева, если майор не перебил ее вопросом:

— А в последнее время кто чаще всего приходил к вашим соседям?

— Кто? — словно спрашивая саму себя, раздумчиво сказала пожилая женщина. — Да мужик один высокий такой на машине старенькой приезжает.

Майор сразу же заинтересовался.

— Описать его можете?

— Ну-у, ему лет тридцать пять, наверное, — вспоминая, заговорила старуха. — Смуглый такой, с короткой стрижкой… Худой… В джинсах и клетчатой рубашке… Сутулится… — с каждым словом речь женщины замедлялась, потом и вовсе, забуксовав, заглохла. — Все, товарищ милиционер, больше ничего не помню, — сказала она, словно оправдываясь, после паузы. — Я ведь его как вас сейчас не видала. Только издалека да все мельком.

— А в последний раз когда он здесь был?

— Вчера и был, — откликнулась словоохотливая старуха. — Два раза приезжал. У нас ведь, улочка тихая, машина проедет — целое событие. Потому и запомнила. Да. А с мужиком этим еще один приезжал — краснорожий такой блондин, здоро-овы-ий! Они Зойку в машину посадили и увезли, а вернулись часа через полтора все трое. Машину к Долженковой во двор загнали и сами к ней домой зашли. Подозрительные личности…

— А больше никто к ним не приходил?

— Приходил вчера парнишка один. Симпатичный такой, лет восемнадцати. Зойка его притащила, но раньше я его здесь никогда не видела.

— Все, спасибо за информацию, — кивком поблагодарил майор женщину. — Всего вам доброго! Если потребуются ваши показания, мы вас вызовем.

Расставшись у калитки с хозяйкой, Шатохин вышел на дорогу. Перед тем как сесть в машину, он бросил взгляд на дом Долженковой.

"Оказывается вам есть что скрывать, мадам "бомжиха", — подумал он с усмешкой. — Но, не будем торопить события. Поговорим вначале с мужем, а уж потом с вами."

Стоя у окна, Зойка наблюдала в щелку между драными занавесками за домом напротив. Ей было отлично видно, как майор разговаривал во дворе с соседкой. Дождавшись, когда "Дамас" уедет, Долженкова вышла из дому и направилась к магазину позвонить. Долго никто не отвечал, наконец, Нечистый взял трубку.

— Алло? — сонным голосом произнес он. Ночью они с Деевым пьянствовали, и Алиферов только что проснулся.

— Здравствуй, Володя. — Вчера Нечистый специально подстроил так, чтобы дать возможность Хряку надругаться над ней, за это Долженкова ненавидела его еще больше. И зачем только Зойка звонила ему, она и сама себе объяснить не могла.

— А это ты, Зойка, — позевывая, произнес Алиферов. — Чего тебе?

— Милиционер ко мне домой только что проходил, — сообщила женщина.

Известие нисколько не обеспокоило Нечистого.

— Этого и следовало ожидать, — сказал он равнодушно. — Фамилии не называл?

— Называл. Шатохин, кажется.

— Шатохин? — насмешливо переспросил Алиферов. — Значит, вернулся майор из столицы. И чего ему нужно было от тебя?

— А кто его знает, — понижая голос и прикрывая дверь будки, чтобы ее не мог услышать подошедший позвонить мужчина, сказала Зойка. — Он все выспрашивал, с кем в последнее время Сашка общался, да кто к нам домой приходил.

— Странно! Может, муженек твой меня все же заложил? — раздумчиво спросил Нечистый, и сам же опроверг свое предположение. — Хотя нет. Будь так, ко мне бы давно уже менты нагрянули. Шиляй-то знает, где я живу… Ты Шатохину про меня ничего не говорила?

— Нет, конечно. Но он потом в дом напротив заходил. Там бабка живет противная: шпик и сплетница. Она наверняка давно заприметила и тебя, и твою машину, и об этом милиционеру доложила.

— Хрен с ним, пусть докладывает, — неожиданно резко сказал Алиферов. — Теперь это уже не важно. Что еще?

— Меня в ГУВД завтра вызывают.

Нечистый несколько секунд молчал, очевидно, соображая как поступить Долженковой, затем заявил:

— Ты ничего не бойся, Зойка. Я все улажу. А к ментам завтра не ходи. Нужно будет сами заявятся. Пока!

В трубке раздались гудки отбоя.

29

Вернувшись в ГУВД, майор столкнулся в коридоре с капитаном Васильевым.

— Привет, Юра, — крепко пожимая Шатохину руку, сказал Борис. — Говорят, ты в столице преступный синдикат по скупке и продаже икон раскрыл! — Васильев, конечно же, подшучивал над приятелем.

— Было дело, — подыгрывая другу, сказал майор. — В нашем городе всех бандитов выловил, за столичных взялся. Ты-то откуда про командировку знаешь?

— Слухами земля полнится, — улыбнулся капитан и подмигнул: — Мы очень внимательно следим за успехами боевых товарищей. Между прочим, не мешало бы обмыть успешное завершение столь трудного дела. Тебя теперь, наверное, в звании должны повысить или орден дать.

— И то и другое дадут, — отшучиваясь, засмеялся Шатохин. — А обмыть, Боря, обязательно обмоем, дай только с одним делом до конца разобраться. Ну, бывай, некогда мне…

Хлопнув друг друга по плечу, приятели разошлись в разные стороны.

Войдя в свой кабинет, Шатохин тут же позвонил в изолятор временного задержания и распорядился, чтобы к нему привели Шиляева. Через несколько минут небритый, осунувшийся Сашка предстал перед майором. Вид у задержанного был странный: глаза, будто подернутые пеленой, движения заторможенные. "Уж не выпил ли чего доброго или не обкурился этот Шиляев? — подумал майор, внимательно глядя на задержанного, но тут же отбросил пришедшую в голову нелепую мысль. — Ну, откуда в камере он мог достать выпивку, а уж тем более наркотики?"

— Вот что, Шиляев, — сказал Шатохин. — Я бы хотел знать, кто с тобой участвовал в ограблении дома Серебряковой.

— Никто, — вяло, с какой-то апатией произнес Сашка. — Я же вам уже говорил, гражданин майор, я был один.

Складки у рта Шатохина обозначились резче.

— А вот я по-прежнему считаю, что ты лжешь, — произнес он с раздражением. — Виктора Дудника в столице взяли и старика тоже. Не сегодня-завтра Султана возьмут. Ты им не ровня, Шиляев, они дела крупные проворачивают, и в нашем городе с ними человек серьезный связан. Он тебя в столицу и послал. — Голос у майора стал вкрадчивым. — Ну, зачем тебе, Сашка, чужую вину на себя брать? Срок-то солидный потянешь. Хищение государственных ценностей. Там только одна икона на двадцать тысяч оценена. А тебе сам говорил, лишь сотня перепала. Так стоит ли из-за какой-то вшивой сотни десять лет зону топтать?..