Наркомутация - Владимир Колычев

Олег был мил и обходителен с ней. Говорил, что любит. А на самом деле он ее терпеть не мог. Зачем же тогда в постель к ней лез? Зачем жил у нее?…

Она задавала эти вопросы себе. Но отвечал на них он сам.

– Ты думаешь, почему я был с тобой? – Его взгляд слепил презрением. – Думаешь, ты такая клевая телка? Крокодил ты, а не телка… Мне просто перекантоваться у тебя надо было, поняла?… Ты думаешь, я в Чечне воевал? А батон тебе в зад! Я чо, похож на идиота?…

На ублюдка он похож. На самого последнего подонка… Нила уже не могла любить его. Могла только ненавидеть. С каким бы удовольствием она плюнула в лицо этому оборотню. Жаль, рот склеен скотчем…

А Олег, или Корж – как его назвал дружок, – уже вошел в раж. Видимо, ему было в радость издеваться над Нилой.

– Леньчик, братуха, а знаешь, как эта коза за щеку берет?

Закачаешься!… Хочешь попробовать?…

– Да можно, – небрежно кивнул парень с надорванным ухом.

– Не-а, не получится, – замотал головой Олег. – Это ей рот разевать надо. Как бы хай не подняла… Соседка у нее чересчур деловая, уши через стену греет. Услышит шум, может ментам звякнуть…

– Ну а так можно?

– Так можно…

И тут же на голову Ниле опустилась подушка. Кто-то сел на нее – чтобы не брыкалась. Кто-то другой развязал ей ноги, задрал юбку, начал стягивать трусики…

Ее собирались изнасиловать. А не слишком ли это?… Нила извернулась, лягнула насильника ногой. И тут же в живот ей с силой вошел тяжелый кулак.

Будто что-то взорвалось внутри. Задыхаясь от боли и нехватки воздуха, Нила стремительно теряла сознание…

Очнулась она скоро. Но лучше бы она продолжала оставаться в небытии.

Грязный скот с надорванным ухом уже ввел в нее свою мерзость. И трудился над ней в поте лица. Дорого бы дала Нила, чтобы забыться в обмороке. Но, увы, ужас не отступал…

После первого был второй. Нила уже хотела не просто потерять сознание, она хотела умереть. Все что угодно, лишь бы избавиться от этого кошмара наяву.

Нила приняла двоих. И с ужасом ждала третьего. Но Олег насиловать ее не стал. Сбил с ее головы подушку, окатил Нилу брезгливым взглядом. Она думала, что на этом все кончилось, больше трогать ее не станут. Но нет, настоящий кошмар только начинался.

– Ты знаешь, от кого я у тебя прятался? – спросил Олег и сам себе ответил:

– От ментов. Знаешь, почему?… Потому что телку одну замочил. А знаешь, почему?… Бабки у нее были. Много бабок. Тридцать пять штук баксов. И куча всякого добра. А она нам ничего не хотела отдавать. Мы бы и не трогали ее, если бы она нам все отдала…

Нилу передернуло от дикого ужаса. Ей вдруг показалось, что она лежит не в своей комнате, а в могильной яме. И Олег с его дружками – могильщики, которые вот-вот начнут засыпать ее землей. Она физически ощущала холодное дыхание смерти.

– А у тебя сколько бабок? – раздирал ее демоническим взглядом Олег. – Где ты бабки прячешь?…

Нила замотала головой. Не было у нее в квартире тайника, где можно было бы хранить деньги. Да и нет их у нее. Разве что небольшие суммы на карманные расходы, которые дают ей родители. Но эти деньги у нее в сумочке…

– Да знаю, что нет у тебя нычки. Я ведь все здесь обыскал… А почему нет, а?… У черепов бабки, да?… Кстати, со своим обещанным тестем я так и не познакомился. Ждал в гости, а он не пришел. Не жалует вниманием своего зятька.

Почему, а?… Или ты уже не хочешь за меня замуж?…

– Она за меня выйти хочет, – глумливо ухмыльнулся Пупс. – Я ей больше всех понравился, ха-ха!… Только я ее уже не хочу. Я свою будущую тещу хочу…

– Значит, к ней в гости сходить надо, – сделал вывод Олег. – Надо бы с ее черепов приданое за дочку спросить… Они богато живут, если такому крокодилу хату купили, тачку подогнали…

Нила была в шоке. Ужас ледяной рукой сжал душу. Мало того, что эти подонки надругались над ней, так они еще тянутся к ее родителям. Она представила, как они будут насиловать мать, пытать отца. Об этом даже думать невыносимо…

– Адресок бы подсказала, – Пупс бесцеремонно пнул ее ногой.

Но Нила этого даже не заметила.

– Да не нужен адресок, – покачал головой Олег. – Я его давно узнал. И ключи от хаты знаю. Она их в сумочке носит…

Неужели все так просто? Сейчас эти изверги заберут сумку с ключами и на «десятке» отправятся к родителям Нилы. Откроют двери ключом, ворвутся в дом. И начнется кошмар…

Нила ненавидела Олега. Но еще больше она нена" – видела себя. Ну как она могла пригреть на груди этого змея?…

– Что с ней будем делать? – спросил подонок с надорванным ухом.

– Ты ж вроде «наган» по случаю купил…

– Гонишь, да? Там всего четыре патрона было. Два осталось. На всяких коров переводить…

– А мочить ее надо, – сказал Пупс.

– Надо! – безжалостно подтвердил Олег. – Мы сделаем это так…

Нилу подняли с пола, уложили на кровать. Сняли с нее путы, но тут же связали снова. Ноги стянули как прежде, а руки прижали к туловищу – спеленали.

– Я тебя убивать не стану…

Нила с ужасом смотрела на демонический оскал Олега. И на лезвие в его руке.

– Я тебя лишь немного порежу. Лезвием, легонько… Ты не бойся, лезвие безопасное…

Лезвие только называлось безопасным. На самом деле оно было смертельно опасным. Олег провел им по ее левому запястью. Нила едва почувствовала боль. Но задергалась так, будто ей штык в живот загнали. Она поняла, что Олег вскрыл ей вены.

– Ты будешь истекать кровью, а мы пока чайку попьем, – с чудовищной улыбкой объяснял Олег. – Как сдохнешь, мы тебя распеленаем. Приберем за собой.

И свалим. А все будут думать, что ты сама себе вены вскрыла…

Нила не понимала, зачем ему нужно убивать ее так, чтобы ее смерть была принята за самоубийство. Она и не пыталась это понять. Она чувствовала, как вытекает из нее кровь. Чувствовала приближение смерти. Это было так страшно…

В дверь позвонили. Нила встрепенулась, в глубине души ворохнулась надежда. А вдруг это вернулся майор Кулик? Вдруг он успеет спасти ее?

Но это была Оксанка. Олег открыл ей дверь, впустил в квартиру. И тут же она оказалась в лапах его ублюдков-сообщников.

– Что вы делаете? – вяло сопротивлялась она, когда ее ввели в комнату.

– Отпус…

Она увидела Нилу и осеклась на полуслове.

– Теперь поняла, что мы делаем? – спросил Олег. – Кровь твоей подруге пускаем. И тебе пустим… Сама рядом ляжешь или тебя уложить?…

Оксанка не находила слов. И только хватала ртом воздух.

– Ну так что, уложить?

– Я сама, – выдавила из себя Оксанка. Она была потрясена. Но справилась с собой. И даже повела игру.

– Олежек, ты же помнишь, как нам было хорошо? – мило проворковала она.

Но голос ее все равно дрожал от страха.

– Ты хочешь повторить? – осклабился Олег.

– Да! И сразу со всеми!…

Она обвела взглядом всех троих и жадно облизнулась.

– Только не здесь…

И показала рукой на выход. Сделала шаг вперед. Пупс и тот, который с надорванным ухом, ослабили хватку и двинулись за ней. Олег первым вышел из комнаты. За ним переступили порог его дружки. И тут случилось то, чего они от Оксанки никак не ожидали. Она резко подалась назад, выскользнула из лап своих конвоиров. Еще и оттолкнула одного. Затем с невероятной резвостью закрыла дверь в комнату, навалилась на нее всем телом. Ногами уперлась в шкаф.

В дверь с силой ударили, но у Оксанки была надежная опора – она выдержала первую волну натиска. И вместе с тем пронзительно завизжала. Ниле показалось, что у нее лопнут перепонки.

– Сука! – еще громче крикнули за дверью.

И снова мощный толчок. Но и на этот раз Оксанка удержала дверь. И продолжала орать как резаная.

Теперь ее оскорблять не стали. За дверью громыхнул пистолетный выстрел.

Сначала один, затем второй. Пули продырявили дверь в каких-то миллиметрах от Оксанки.

Бледная как смерть, она продолжала вопить, звать на помощь.

В дверь еще раз ударили. Но она снова сдержала удар. На этом все прекратилось. Видимо, Олег решил уносить ноги. Соседи и без того всполошены недавними событиями. А тут крики, выстрелы. Наверняка они вызовут милицию…

Оксанка перестала орать. Перевела дух, чтобы снова «включить сирену». В наступившей тишине было слышно, как гулко ухнула входная дверь.

– Неужели ушли? – у самой себя спросила она. Но от двери не отступила.

Какое-то время продолжала упираться в нее. Наконец до нее дошло, что Нила истекает кровью, и если ей не помочь, она отойдет в мир иной. Поэтому она все-таки решилась оставить дверь. С опаской озираясь, подошла к подруге. В растерянности захлопала глазами. Затем сообразила, что делать.

Бегом выскочила из комнаты, вернулась с ножом в руке. Быстро, ловко разрезала путы. Обрывком простыни крепко перетянула левую руку Нилы повыше локтя. Лоскут скотча со рта Нила сорвала сама.

– Спасибо, Ксюша… – пробормотала она.

Ей жутко хотелось спать. Глаза слипались. Нила знала, эта сонливость от бессилия. Если бы Оксанка не остановила кровь, она бы провалилась в сладкий, наполненный галлюцинациями сон. Заснула бы и не проснулась. Но сейчас можно и не бороться со сном. Подруга не даст ей пропасть…