Хвост Греры 2 - Вероника Мелан

он не успел включить температурную защиту. Плыл теперь в рубашке, в штанах, в тяжелых ботинках, цепляя пальцами острые осколки айсбергов. Нырял все глубже. Её, похожую на куклу, протянувшую в безмолвной мольбе руки, увидел сразу – за ней рванул, как угорь, как сумасшедший водолаз, лишь бы поймать. Карра был готов убить Греру, иссушить озеро, сломать, разрушить все пространство этого места, чтобы оно перестало существовать. Перестало являться тем, что впервые в жизни вселило в него первобытный страх.

Он поймал побелевшие пальцы. Дотянулся до запястья и рванул женское тело за собой, к поверхности.

Почти минута в воде. Ему нипочем, но Кейне… Вытащив ее на берег, он моментально включил «обогревное кольцо», поднял внутри температуру до сорока пяти и перегнул ее через колено, чтобы из легких вышла вода.

(Seibold, Leslie Powell – Is There Anybody Out There)

Кейна

Я кашляла. Снаружи жарко, внутри озноб; вокруг, создавая парниковый эффект, мерцало марево купола. Но хуже всего было то, что Карра орал. Я никогда не видела его рычащим столь зло, вдовесок он терзал мою одежду за грудки – трещала водолазка у горловины, трещали сырые рукава.

– … Если ты не можешь её спасти, если не осознаешь риски, изыди!

У него были страшные глаза, я никогда таких не видела. Бешенство Комиссионера – невероятно опасная штука, почти неуправляемая, похожая на проплавившийся бок защитного корпуса ядерной боеголовки.

– Тварь! – добавил он. И водолазку мою отпустил.

Я поняла, что речь была обращена не ко мне – к Грере. У меня от холодной воды драло горло, от кашля саднило в груди: оказывается, захлебываться – кошмарное чувство.

– Она бы… спасла… – просипела я тихо, когда заново научилась выдавливать из себя звуки.

– Спасла бы? Спасла бы!

Я боялась, что под нами вскипят камни, что их настигнет ранний период полураспада.

Она спасла бы. Я в это верила, я на это надеялась… Быть может, она просто не успела среагировать, когда в ледяной воде я внезапно вывернулась обратно в человека, а может, понимала, что Карра все сделает быстрее. Наверное, предвидела второе. Но точно не оставила бы меня умирать.

– Она бы… – сейчас было неправильным предпринимать попытки оправдать Хвост, и Лиам обрубил меня тоном, похожим на край холодного меча.

– Я должен доверить жить моей любимой женщине или умирать мутанту? Пришельцу? Ты это мне сейчас предлагаешь?

Я ничего ему не предлагала. Он вообще фонил так, что спекался воздух, и гнев был способен разложить воздух на лопающиеся пузыри.

Нам понадобился момент тишины, чтобы успокоиться. Злой Лиам – это страшно. Не для меня – для Греры. Он пытался взять себя в руки, Создатель свидетель, пытался. И через долгую паузу задал риторический вопрос:

– А если бы я не успел? Если я не успею в следующий раз?

Хуже всего, что он и не должен был успевать, сейчас это не являлось его первостепенной задачей.

– Ты не должен…

Глупые слова. Наверное.

– Конечно, должен! – прорычал он. – На тебе мое кольцо.

Почему-то тускло стало в груди и сделалось холоднее, чем в воде. Конечно, я подставила его по всем фронтам – заставила нарушить инструкции, попросила поверить не мне даже, но мутанту, с которым он боролся годами. Теперь вынудила спасать, потому что не сумела выдержать мозговую нагрузку, не сумела вовремя адаптироваться. Зря Грера не послушала мой крик о том, что я не смогу. Может, она верила в меня больше, чем я сама в себя? Теперь мокрый Лиам распространял вокруг себя волны такой ярости, что казалось, через меня светит гамма-излучение. Все не так, все неправильно. Сколько еще должностных полномочий он превысит из-за меня, какое наказание за этим последует? Не для меня – для него…

Я сняла его кольцо, стараясь ничего не чувствовать, хотя при этом меня охватило то же чувство, что и при падении в воду. Что это мой конец. И еще я старалась не чувствовать его тяжелый, придавивший меня плитой взгляд.

Кольцо я протянула. Не пыталась его обидеть, не пыталась унизить, нет.

– Ты не должен на это идти из-за моего выбора. Выбирать не делать то, что нужно делать. Дай мне… нам… – дурацкое слово, – пятнадцать минут. А после… становись Комиссионером. Исполняй инструкции, начинай погоню.

Мы просто сдохнем с ней. Вместе с Грерой в этой гонке. Но я больше не видела правильных выходов. Уже никаких.

Очень страшно было взглянуть ему в глаза, очень. Радужка почти вся стальная, и только синее кольцо вокруг зрачка. Но взгляд был прохладно-спокойным.

– Думаешь, все вот так просто? Сняла кольцо и поменяла события?

Он не злился на меня, не орал, я была за это благодарна. С кольцом я будто сняла с себя кожу.

– Я подставляю тебя. Заставляю…

– Ты не можешь меня заставить. Я выбрал тебя, Кейна. Я выбрал надеть тебе на палец кольцо. Я выбрал защищать тебя не потому, что должен, но потому что хочу этого сам.

«Надень».

Этот приказ он отдал мысленно, и мне стало многократно легче. Трясущимися руками я натянула самую ценную для меня вещь обратно. Будто переступила родной порог, шагнула с мороза в тепло.

Он мог быть злым, мог исходить негодованием, мог хотеть порубить пространство на куски. Но он держал свое слово. И он был со мной, невзирая ни на какие законы и чужие приказы.

И, черт, я любила его бесконечно. Теперь тоже – отстраненного, до сих пор сочащегося осязаемыми досадой и желанием расчленить червя во мне на атомы.

– В ванну, – рыкнул он, сдерживая бешенство, которое пока не ушло, – отогреваться!

И практически закинул меня, как мокрого вшивого щенка, за шкирку в портал.

Возле двери ткнул в меня здоровым пушистым полотенцем; горячая вода набралась уже до краев. И изрек еще одну фразу, от которой у меня на голове зашевелились волосы:

– Восемьдесят зараженных людей. Восемьдесят новых Грер на СЕ. Если к вечеру я не получу внятный ответ, почему и зачем так произошло, то при текущей нехватке ресурсов на извлечение, я должен буду отдать приказ.

– К…какой.

Не нужно задавать вопрос, когда знаешь ответ.

– Казнить.

Дальше должностные полномочия превышать нельзя, у всего есть предел.

Если я не установлю полноценный контакт с Хвостом и не получу объяснения, восемьдесят человек погибнет. Просто потому, что у Комиссии нет времени и возможности разбираться с ними так, как когда-то разбирались со мной. Полноценно, индивидуально.

Он уходил прочь по коридору.

А мне казалось, что ванна не поможет, что я не отогреюсь уже никогда.

* * *

(Seibold, Leslie Powell – Is There Anybody Out There)

У уха лопались пузырьки. Лиам в воду капнул ароматную пену, и теперь она создавала шуршащий фон. Температуру воды (довольно горячую) я воспринимала, как что-то стороннее. Она нагревала внешнюю часть тела, но не проникала теплом в душу. Нутро все еще мерзло. Мне казалось: посмотри я сейчас на руку, и на ней окажутся черные когти. Или внешняя сторона ладони будет покрыта чешуей. Кажется, я начала забывать, как выглядит человек-Кейна, сдалось и мое впавшее в апатию сознание. Оно устало бороться с формами и изменениями, их за последние часы случалось слишком много.

Текли безмолвные минуты.

Раньше, думалось мне, он бы отогрел меня иначе, просто заключил бы в свои стальные и нежные объятья и не выпускал бы из них, пока мир вновь не засиял бы красками. Он так умел. Когда Лиам в последний раз касался меня? В прошлой жизни, в параллельной… Хотелось верить, что любовь не ушла, что Карра просто борется с Комиссионером внутри себя, не желает причинить мне вреда, соприкоснувшись с фоном Греры. Однако страх проникал все глубже. Я – мутант, я заражена инородной субстанцией. Когда все закончится, он обнимет меня снова? Ведь обнимет? И чем все закончится?

Где-то на СЕ ждут своей участи безликие люди. Сидят по казематам или по камерам, возможно, не знают о том, что часы их жизни на исходе. А я греюсь, я не исполняю свою миссию, не нахожу нужные ответы. Мне бы закрыть глаза, мне бы