Запад против Востока. 2500 лет первой битве - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Атосса: О, всех смертных по воле судьбы благосклонной превосходивший блаженством! Пока ты смотрел на свет солнечный, проводил ты с персами жизнь блаженную, завидную, словно бог! И теперь я тебе завидую: ты умер, не видав глубины зол… В короткой речи, о Дарий, узнаешь все дело: одним словом, сила персов сокрушена!
Дарий: Каким образом? Мор или возмущение осилили царство?
Атосса: Нет, все войско погибло около Афин.
Дарий: Какой же из моих детей ходил туда походом? Скажи.
Атосса: Ярый Ксеркс, обезлюдев все равнины матерой земли.
Дарий: Пеший или на кораблях покусился он, несчастный, на это безрассудное дело?
Атосса: И так, и сяк: два вида было у войска.
Дарий: Да как же пешее войско, такое большое, могло туда пройти?
Атосса: Чтобы пройти ему, он соединил мостом берега Геллеспонта.
Дарий: Ужели и это ему удалось, – сковать великий Босфор?
Атосса: Так было. Видно, некий бог помогал ему в замысле.
Дарий: О, великий какой-то бог попутал его! Не хорошее дело выдумал сын.
Атосса: Да, судя по концу – потому, какое свершилось бедствие.
Дарий: Какое же несчастье с ними случилось, что вы так горюете?
Атосса: Морское войско побито, и тем погубило сухопутное войско.
Дарий: Так значит, весь совершенно народ погиб от копья?
Атосса: Да. И теперь весь город Сузы оплакивает истребление мужей.
Дарий: О, славно же войско пособило им, славно оборонило их!
Атосса: Погиб дотла народ бактриян, и не будет между ними старика.
Дарий: Несчастный! Сколько погубил он цветущих воинов?
Атосса: Ксеркс, один одинехонек, с немногими…
Дарий: Где же он? Чем покончил? Есть ли какая надежд?
Атосса: Радостно дошел до моста, две земли соединяющего.
Дарий: И спасся? Добрался до матерой? Это правда?
Атосса: Да! Об этом есть верные слухи. И возмущения нет.
Дарий: О, скоро пришло исполнение пророчеств! Зевес обрушил на сына моего тягость предсказаний. А я еще тешил себя, что боги долго сего не учинят. Но когда кто сам торопится, то и боги ему пособляют. Теперь открылся, кажется, источник бед над всем, что было мне дорого. Сын мой, не зная того, поступил с юношеской запальчивостью. Он возмечтал сковать, словно раба, священный Геллеспонт, божественный поток Босфора! Он дал иное течение проливу; наложив на него цепи кованые, устроил громадную дорогу для громадного войска. Смертный мечтал, по неразумию, одолеть всех богов, и Посейдона! Как же не болезнь ума обуяло моего сына? Боюсь, чтобы великими трудами добытое мною богатство не стало добычею тому, кто первый захочет овладеть им.
Атосса: Повадила к этому ярого Ксеркса беседа злых людей. Натолковали ему, что ты для детей твоих приобрел оружием великое богатство, а что он по малодушию дома воюет (26), отцова наследия совсем не умножает. Часто слыша от злых людей такие укоры, он задумал сей поход на Элладу.
Дарий: Так! Сделали же они дело! Дело величайшее, приснопамятное, какого никогда не обрушивалось над этим царством, над Сузами! Ничто так не опустошало его с тех пор, как владыка Зевес установил сие достоинство, как один муж скиптродержавный правил всей Азией, стад кормилицею мед, первый был вождь войска. Сын покончил сие дело. Третий за ним Кир, муж блаженный, правлением своим даровал мир всем друзьям; покорил народ лидийский, фригийский; подчинил себе всю Ионию. Боги не ненавидели его, ибо был он разумен. Четвертый водил войско сын Кира. Пятый правил Мард, позор отечеству и древнему трону: его хитро убил Артафрен, – мудрость правила сердцем его, – доблестный в доме своем, с друзьями своими, до кого то дело касалось… Шестой был Марафий, седьмой Артафрен (27). И я добился той участи, которой желал; и я делал много походов с многочисленными войсками, но беды такой царству не чинил. А сын мой, Ксеркс, не разумный не разумничает, заповедей моих не помнит. Помните твердо, сверстники мои, помните, не окажется, чтобы все мы, которые имели верховную власть, сделали столько зла, сколько сын мой.
Хор: А что же, царь Дарий, к чему приведешь, где положишь конец речам твоим? Как нам, народу персидскому, после всего этого благоденствовать.
Дарий: Если не будет ходить походом на землю эллинов, хотя бы мидийское войско, было еще многочисленнее: им сама земля пособляет.
Хор: Что же это значит? Как она пособляет?
Дарий: Слишком великое войско она голодом морит.
Хор: Да мы пошлем отборное войско, снабдим его всем нужным.
Дарий: И то войско, которое в земле эллинской осталось, благополучно не вернется.
Хор: Что ты сказал? Разве не все варварское войско вышло из Европы, перешло пролив Геллы (28)?
Дарий: Много их было, немного перешло, если только, судя по теперь случившемуся, следует верить предсказаниям богов; ибо нельзя сказать, чтобы одно случалось, а другое нет. А если это так, то отборную часть войска Ксеркс оставил, обольщенный пустыми надеждами. Остались они там, где Асоп дорогие пашни орошает (29). Тут суждено им потерпеть ужаснейшие бедствия, в отплату за дерзость и безбожные замыслы: они, пришедши в землю эллинов, не убоялись грабить идолы, жечь храмы; ими попраны алтари, дотла истреблены жилища богов. За это они, наделав другим бед, теперь не меньшие терпят, и еще будут терпеть; не начинались еще бедствия их: только зарождаются. Кровью их копье дорян утучнит землю Платейскую груды трупов даже в третьем поколении безгласно повестят людям, что смертному слишком заноситься не следует. Наглость их уже прозябла; из нее вырос стебель беды: плачевную жатву пожнут они! Видя такую над собою кару, помните об Афинах и Элладе! Никто да не презирает настоящего счастья, чтобы, погнавшись за чужим добром, не расточит своего огромного богатства. Зевес – каратель заносчивой надменности, тяжкий судия. Потому научите сына разуму, ко благим наставлениям прибегните; в том ваша польза; пусть уймет он заносчивую дерзость, не грешит против богов. Ты же, старая мать Ксеркса, поди в дом; возьми убранство, которое благообразно, выйди сыну навстречу. Болея о бедах своих, разорвал он всю одежду на теле; в клочья изорваны одежды разнопестрые. Упокой его речами ласковыми: я знаю, тебя одной он послушается. А я ухожу с земли во мрак, долу. И вы, старцы, прощайте. Всякий день, пока можно, хоть и беды настигли вас, предавайтесь душою удовольствиям: умершим богатство ни к чему не служит.
Хор: Много скорбел я, слушая о бедах, и о настоящих о о тех, что грозят еще варварам!
Атосса: О боги! Сколько злых
