Запад против Востока. 2500 лет первой битве - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хор: О, безжалостный демон! Как тяжко пал ты на весь род персидский!
Атосса: Горе мне, бедной! Войско уничтожено! О, правдивое ночное видение! Как ясно показало ты мне все бедствия! А вы совсем плохо растолковали его. Все-таки, как вы рассудили, сперва хочу богам помолиться, потом вынесу из дома дары земле и умершим. Знаю, что все уже свершилось; да впредь не будет ли чего лучшего. А вам нужно теперь, когда все так несчастно случилось, верные давать мне советы. Сына моего, если придет сюда прежде меня, утешьте и проводите в дом, чтобы к этим бедам новой какой не прибавилось…
Явление 4
Хор: О, царь Зевес! Погубивши теперь войско кичливой, многолюдной Персии, ты покрыл мрачной скорбью Сузы и Экбатаны. Много матерей, в горе соучастниц, разрывают руками хилыми покрывала свои, мочат перси слезами горючими. А нежно рыдающие персиянки, тоскуя по браке недавнем, по нежном мягком ложе, утехе цветущих лет потерянной, рыдают навзрыд безутешно. И я участь погибших многослезную горько оплакиваю, как и следует (17).
Стенает теперь вся земля Азийская, опустелая. Ксеркс повел… О! Ксеркс погубил… О! Ксеркс на суда морские безумно навлек всякие беды. Отчего же Дарий, любимый Сусиды правитель, правил гражданами так безвредно? И пеших, и моряков, корабли равнокрылые, корабли сизолицые привезли туда. О! Корабли погубили. О! Корабли погубили их в погибельной стычке руками Иаонов (18); едва, как слышно, сам царь убежал по степным, по холодным дорогам Фракии.
А те по злой участи первенцы остались по нужде у берега Кихрейского (19). мочит их вода. Стенай, убивайся, воздымай до небес тяжкие вопли! О, напрягай зловещий, жалкий крик. Крутит их страшное море, терзают безгласные дети, несквернимого (20)… Огоревает мужа осиротелый дом. Старцы, бездетные родители, скорбят об ужасных бедах.
Жители Азии не будут теперь жить по обычаям персидским, не будут дани платить нуждою нудимые! Не будет у них царя, не перед кем будет покланяться! Ибо погибла сила царская. И язык людской не будет на привязи; сняты узы с людей: станут болтать, что вздумается. Упитанные кровью пашни омываемого морем острова Эантова (21) схоронили в себе могущество персов.
Явление 5
Атосса: Други, кто испытал беды, тот знает, что когда подавят смертного волны несчастий, все тогда пугает. Когда же течение жизни попутное, тогда человек уверен, что тоже счастье всегда при нем останется: так для меня теперь все посланные нам богами несчастья представляются очам моим исполненными страха; раздается в ушах шум, вовсе не радостный: так потрясли меня беды, так пугают они душу мою! Потому собралась я теперь сюда из дому без колесницы, без прежней роскоши. Принесла приятные отцу сына (22) возлияния, умилостивляющие умерших: белое вкусное молоко от чистой коровы, сок цветочной работницы (23) – мед прозрачный, посреди струй водяных девственного источника; потом еще беспримесную влагу дикой матери – вот эту красу старой лозы виноградной; есть еще тут и благовонный плод золотистой оливы, с вечно зелеными ветвями; есть цветы плетеные (24), чада всей дарующей земли. Припевайте же, други, песни при сем возлиянии; вызывайте блаженного Дария, а я принесу подземным богам сии жертвы, землею испиваемые.
Хор: Жена царственная, персами чтимая! Посылай возлияния в недра земли, а мы песнями станем молить вожатаев людей умерших, да будут к нам они под землею милостивы.
Чистые демоны подземные, Земля и Гермий, царь дольний! Вышлите на свет из-под земли душу Дариеву; ибо если он знает, какое средство действительнее, то он один укажет конец бедам.
Слышит ли меня блаженный, богоравный царь? Слышит ли он слова мои варварские, ясные, разноперстные, горькие, смятенные? Прокричу ему тяжкое горе мое. Долу слышит ли он меня?
А ты, Земля, и другие вожатые подземных? Благоволите, да придет дух много похвалявшийся, в Сузах рожденный бог персов; вышлите горе того, подобного кому еще не хоронила Персия.
Да, дорогой это человек, дорога нам эта могила: дорогую душу схоронила она. Аидоней, вожатый Аидоней! Вышли Дария, сей царь один был страшен врагам… О, никогда не губил он людей войнорушительными напастями; устроителем о боге звали его персы, устроителем о боге был он, ибо войско тогда счастливо водил. О!
Владыка, древний владыка! Иди, иди, гряди, приди на крайнюю вершину могилы, багряный башмак подымая, блестящей царской тиарою светя. Гряди, отец незлобный Дарий! Увы, увы!
О ты, что умер, много друзьями оплаканный! Зачем, владыко, по сей двойной неразумной ошибке твоего сына погрешившего против царства твоего, зачем у всей сей страны погибли корабли? (25)
Явление 6
Дарий: О верные из верных! О сверстники мои! Какою, о старейшие из персов, скорбью скорбит царство? Земля стенает, убивается, мятется. видя супругу мою близ гробницы, я страшусь, но возлияния принял благосклонно. И вы рыдаете, стоя близ гробницы; громкими воплями, выкликающими души умерших, жалостно зовете меня. А мне выходить нелегко: подземные боги охотнее берут, чем выпускают. Но такова моя между ними сила, что вот – я пришел! Торопитесь же, да не корят они меня, что долго пробыл. Какое же новое зло отяготело над персами?
Хор (пораженный ужасом): Страшно смотреть, страшно говорить с тобою, по старому страху к тебе.
Дарий: Но уж если я из дольней области пришел, твоим воплям внявши, оставь обиняки, говори коротко, все скорее кончай. Страх ко мне отложи.
Хор: Боюсь угодить, боюсь сказать тебе, чего друзьям говорить не следует.
Дарий: Ну уж если древняя боязнь вам претит, – ты, старая соучастница моего ложа, жена благородная, ты хоть уйми сей плач и рыдание,
