Ангел в темноте - Юлия Лешко

…Итак, на третьем курсе Сосновский женился на однокурснице Леночке. Лена была хорошенькая, веселая девчонка, оба они были «радистами». Они хорошо смотрелись в кадре на учебных занятиях, хорошо понимали друг друга. Подружились, полюбили, поженились. К концу четвертого курса Лена взяла академический отпуск: ушла в декрет – у Сосновских родилась дочка. А Сережа продолжал учиться, подрабатывал везде, где мог, и, в общем, они справлялись.

А потом на журфак поступила девочка Алиса из Гродно. Алиса жила в общежитии, мужская половина которого тут же начала за ней со страшной скоростью «бегать». Алиса была красавица, Сережа тоже был красавцем – едва ли не самым красивым парнем на журфаке. Да, он уже был женат. Но в юности этому придается несколько иное значение, чем в зрелости.

Сергей Сосновский не изменял своей юной жене. Но не потому, что его моральные устои были столь прочными, нет, какие там еще устои – в двадцать-то с небольшим… Это Алиса была неприступна.

Любовь испытывала их долго. Сергей закончил учебу (Лена к тому времени перешла на заочное отделение), пошел работать на телевидение. Алиса тоже пришла в телецентр на практику. Это и оказалось «засадой»…

– А что потом? – шепотом, как в стихотворении Евтушенко, спросила я.

Ольга задумчиво наморщила лоб, бросила на меня быстрый оценивающий взгляд, что-то взвесила и решила все же сказать мне правду:

– Мы с Алисой совсем не подруги, просто я вместе с ней пришла на практику, все было на моих глазах. Она, конечно, любила его сильнее, это точно. Он всегда был такой веселый, вечно хохот у них в музыкалке стоял, девушки на шее – гроздьями… А Алиса слишком всерьез восприняла их связь, полюбила его. Закончилось все «хорошими отношениями». И абортом, конечно.

Я сидела не дыша. Мне стало горько – за юную прекрасную Алису, которая не стала выдвигать живот как аргумент в борьбе за чужого мужа, Оксанкину драму вспомнила…

Не хотела больше расспрашивать Ольгу Васильевну, но она сама поставила точку в своем рассказе:

– Алиса потом два раза выходила замуж. Очень приличные были парни. Но, что-то не пожилось.

…Героиня моих дум тем временем появляется на сцене с Вадимом Золотовицким, ведущим новостных программ Центрального канала. Алиса сегодня в узком сиреневом платье с открытыми плечами. На фоне атлетичного Вадима смотрится просто волшебно – фея Грез из «Спящей красавицы». Они по очереди приветствуют публику. Я улыбаюсь им из зала: камеры работают, в любой момент оператор может взять меня в кадр.

У нее действительно очень красивый голос – ее хочется слушать, не задумываясь, о чем она говорит. А говорит она о замечательных наших телеоператорах, лучший из которых сейчас взбежит на эту сцену за весомым доказательством того, что он не только хорошо видит, но и хорошо показывает то, что видит, другим. Честь разорвать конвертик с именем счастливчика доверена нашему патриарху операторского цеха Олегу Мухину. Что он и делает. Алиса берет у него листок бумаги, торжественно называет имя, звучат фанфары…

Вот он, счастливчик, уже бежит через ступеньку откуда-то с четвертого ряда. Я его не знаю, он с другого канала. Молодой парень с хвостиком на самом темечке. Надеть на него кимоно, сунуть в руки меч – и будет один из «Семи самураев». А, я его как-то видела в деле: меня, помнится, позабавила его специфическая стойка – он наклонялся к глазку своей телекамеры, а ноги при этом расставлял намного шире плеч. Для устойчивости, что ли? Тогда мне показалось – это такой мальчишеский форс, понты, как сейчас говорят. А вот и не понты, а «Золотая Телевышка»!

Первого лауреата наградили, но перед тем, как приступить к следующим номинациям, на сцену приглашают поющую телезвезду. Она поет своим небольшим, но чистым и приятным голосом хорошую старую песню «о главном».

Церемония, надо сказать, неторопливая. А куда спешить? Всем доставляет необыкновенное удовольствие сидеть сейчас в зале и поздравлять друг друга, и радоваться за коллег, и смотреть на них со своих, в кои-то веки, зрительских мест… Сезон кончается, благодатное время сбора «урожая» профессиональных наград.

Вручение «Золотой Телевышки» будут транслировать по телевидению позже, уже в записи и в сильно урезанном виде. И все мои коллеги, я знаю, будут заново просматривать фрагменты нашей общей истории. Я тоже…

Сижу и откровенно красуюсь в своем платье. Сейчас, когда нижняя часть скрыта за спинкой переднего кресла, оно кажется белоснежным. Вообще-то, белое в кадр надевать не рекомендуется, так же, как и абсолютно черное – контрасты не на пользу телеизображению. Но сейчас, на фоне вишневого бархата кресел, я, наверное, смотрюсь неплохо.

Знаю, что Сосновский с женой сидят в центре партера, ряду в пятнадцатом, наверное. Там – весь наш «генералитет». Видел он меня? Да уж, наверное, видел.

На сей раз Оксанка превзошла себя. От коллег я уже выслушала тысячу комплиментов, и все они были, как никогда, заслуженными.

По диагонали от меня, рядом ниже, расположился красавец Глеб Кораблев. Ждет своей очереди. Но улыбается он замечательно: в самом деле искренне радуется за друзей. Телеакадемики, конечно, справедливо рассудили, отдав ему пальму первенства и в этом году…

Алиса что-то говорит Вадиму явно не по протоколу, но в микрофон, и по залу шелестит смех. А я прослушала: что же она такое смешное сказала… Странно, после Ольгиного рассказа про их роман с Сосновским я не стала относиться к ней хуже. Я даже, кажется, больше не ревную ее. Вот чудеса психологии… Олег Витальевич бы оценил мою реакцию как парадоксальную. Да, всего не просчитаешь…

Все идет по сценарию. Выходят на сцену окрыленные номинанты, после коротеньких, но очень прочувствованных речей возвращаются в зрительный зал счастливыми лауреатами, певцы поют, танцоры танцуют… Если я и чувствую себя Золушкой на балу, то только потому, что просто устала: накануне мне пришлось перебрать слишком много фасоли, посадить целую аллею роз и заодно познать самое себя.

Алису и Вадима на сцене Дворца уже сменили моя соперница по номинации Таня Корниенко и спортивный комментатор Павел Гусаков. Тоже замечательно смотрятся вместе: худенькая длинноногая Таня, одетая в маленькое черное платье, кажется просто взволнованной школьницей, которую («ладно, так и быть, собирайся, малая!») взял с собой на корпоративную вечеринку старший брат Паша. Таня волнуется, и поэтому немного частит, а Паша плавны ми жестами и неторопливой интонацией уравновешивает их дуэт. На какое-то мгновение мне кажется, что на сцене стоят молодые Сергей и Алиса: у Паши тоже очень красивая улыбка, а у Танечки так же плещутся по плечам белокурые прямые пряди.

Опять от запоздалой жалости сжимается сердце. Господи, если такая великолепная, такая победительная женщина, как Алиса, не смогла удержаться рядом с этим мужчиной, то на что рассчитываю я, с моими капризами, рефлексиями и весьма сомнительной «профпригодностью»?

Я ведь в последнее время не просто плыву по течению, а еще паруса подняла и веслом помогаю, чтобы меня несло скорее. Меня и несет, но куда, куда?

Муж не сегодня-завтра уедет из дома в Екатеринбург, благородно оставив за мной право выбора: ехать или не ехать вслед за ним. И я опять откладываю «на потом» это важное решение: время еще есть, еще многое может измениться. В общем, мне обо всем нужно очень серьезно подумать. По-моему, я разучилась думать серьезно: защищаюсь от жизни своей извечной иронией, а жизнь порой не понимает шуток и наказывает всерьез.

Послезавтра состоится худсовет, с моей профессиональной состоятельностью хоть что-то будет ясно: заявят меня с моей «Я – женщина» в сетку будущего сезона или не утвердят мой проект.

Ничего, из «Утреннего эфира» меня, в любом случае, никто пока не гонит.

И письма мне зрители мешками шлют.

И Миша еще на чемоданах не сидит.

И Сергей меня еще… не бросил.

Прорвемся!

О! Лера Иванова и Петр Гараев, третья пара ведущих, оглашают мою номинацию. Надо приосаниться – кожей чувствую, что меня держат в кадре. Выражение лица никак не оформляется, а надо бы спокойно улыбаться, как будто только что ответив на вопрос: «А вы любили когда-нибудь?»

Любила. Люблю. Буду любить.

«…И лучший ведущий развлекательной программы…»

Ну, и не надо бы такую эффектную паузу тянуть, Лера. Лучший и ведущий – это все слова мужского рода, а мы с Танечкой Корниенко – женского. Больше номинантов нет.

«…Глеб Кораблев!»

Фанфары. Все, и я, конечно, аплодируют. Глеб поднимает над головой своего второго по счету «Драчуна в юбке», сейчас что-то скажет подходящее к случаю: «Спасибо жене Жанне, спасибо коту Ваське, спасибо руководителям канала, спасибо родным и близким…» Да нет, не будет он выпендриваться. У него с юмором и иронией тоже все в порядке, но он ведь и в самом деле профессионал и от души гордится этой наградой. Ее непросто заслужить, это правда.