Наследники земли - Ильдефонсо Фальконес де Сьерра

– Ты сражаешься, как раб! Ударить духу не хватает. Так и будешь убегать весь день? Трус.

Уго не обращал внимания на оскорбления и продолжал кружить. Бернат атаковал – мимо. Адмирал зарычал, и Уго подумал, что у него есть шанс. Дева у Моря ему поможет!

Он прыгнул на Берната и снова ударил его по лицу. Но на этот раз адмирал не отступил, а крепко вцепился в Уго. Тот яростно бил противника по ребрам, пока его не остановил неистовой силы удар в пах. Уго взвыл и наивно попытался высвободиться, положив Бернату руки на плечи, словно умоляя о пощаде. Ответом был еще один удар коленом в пах. И затем третий. Тогда адмирал отпустил Уго, но, прежде чем тот рухнул, схватил его одной рукой за волосы, а другой со всей силы ударил по лицу. Винодел упал – и адмирал стал безжалостно пинать его ногами.

– Ради бога, остановись.

Это был не крик, но тихая просьба, громом разнесшаяся по долине. Адмирал перевел взгляд на Арсенду:

– С чего бы?

– Потому что я добровольно отдам ребенка – и тебе не придется нападать на монастырь и превращаться во врага Господа.

– Вот так просто?

– Да, – ответила Арсенда. – Но с одним условием. – (Бернат нахмурился.) – Ты оставишь мою дочь и моего брата в покое. И не станешь на них доносить.

Адмирал кивнул:

– Мне плевать на них, пока они не чинят козни мне или моему сыну.

– Так тому и быть, – кивнула настоятельница.

Уго с трудом поднял руку, чтобы привлечь внимание сестры. Арсенда обошла адмирала и присела на корточки рядом с братом.

– Не… не делай этого, – сумел он выговорить. Его лицо исказила гримаса боли. – Это не поможет.

– По крайней мере, он сейчас тебя не убьет. Я должна это сделать, брат.

Арсенда не хотела продолжать спор. Она поднялась и попросила крестьян запрячь монастырского мула и на повозке отвезти Уго в Эскаладеи, где ему залечат раны.

– За мной, – холодно приказала она Бернату.

Адмирал накинул плащ и вместе со своими людьми вошел в церковь.

– В доме Божием оружия не нужно, – упрекнула его Арсенда, увидев, как Бернат надевает ремень. – Или ты боишься дюжины монахинь?

– Сильнее, чем любую армию, – ответил Бернат, картинно возвращая оружие офицеру, который, в свою очередь, тихонько передал ему кинжал. Адмирал спрятал его под плащом.

Арсенда заметила это и с презрительной усмешкой отвернулась.

– Зайдешь один. Подожди здесь, – приказала она, как только они прошли вглубь церкви. – Можешь воспользоваться случаем и покаяться в грехах перед Богоматерью, да поклянись перед Нею защищать добродетель.

– Богоматерь побуждает меня защищать добродетель мечом, не словами.

Арсенда не ответила. Она скрылась за решеткой и спустя несколько мгновений вернулась. Арнау с ней не было.

– Обмануть меня хочешь? – гневно прогремел Бернат.

– Возьми, – сказала настоятельница, протянув ему свиток. – Прочитай, – попросила, когда Бернат не захотел брать его. – Как только прочтешь, я исполню свое обещание.

Бернат подошел к алтарю, где горели свечи, и внимательно, не дрогнув ни единым мускулом, прочел письмо Мерсе к ее матери, где говорилось об опасности, которой, по мнению Герао, подвергался малыш Арнау.

Бернат закончил чтение. Арсенда заметила это: хоть адмирал еще не оторвал глаз от бумаги, губы его замерли.

– Твой сын прибыл в Бонрепос отравленным. Если бы он остался в Барселоне с твоей женой, то, несомненно, умер бы через пару дней. Моя дочь попросила меня его защитить, пока ты не вернешься. Но убийство Герао спутало ее планы. Да, убийство, – повторила Арсенда, – помешало им доказать, что они действовали ради защиты Арнау и для его блага. Ты, конечно, им не поверил. Мерсе перенесла тяжелейшие пытки, чтобы Арнау не пал жертвой алчности твоей жены. Моя дочь страдает, мой брат чуть не погиб от твоей руки. Ты должен бы…

– Где ребенок? – прервал ее Бернат.

– Преклони колени перед Девой, – приказала Арсенда, отправляясь за Арнау. – И отдай уже свой кинжал.

36

О возвращении Берната Мерсе узнала от Катерины. Бывшая графиня грелась на солнышке в саду: ноги еще забинтованы, тело покрыто шрамами от веревок, но несколько пальцев так и остались скрюченными. Катерина вбежала в сад:

– Бернат вернулся из Бонрепоса. С ребенком.

Мерсе опустила голову. Слез не было – она уже все выплакала. Да с тех пор, как Уго отправился в приорат, никто и не мог представить себе иного финала: адмирал каталонского флота обязательно вернет сына. Катерина обняла Мерсе.

– А батюшка?

– Ничего не известно, – сказала Катерина дрожащим голосом. – Но Бернат приехал верхом, а Уго идет пешком. Значит, он должен вернуться позже.

Об Уго не было слышно и следующие три дня. Тревога женщин усилилась, когда они узнали, что произошло. Сидя в саду, Мерсе услышала, о чем говорят в таверне, и без посторонней помощи, еле волоча ноги, вошла в зал. Адмирал хотел убить свою жену, взахлеб делились новостью завсегдатаи таверны.

– Говорят, – рассказывал кто-то за одним из столов, – будто он, как вернулся, сразу обнажил шпагу и с криками обежал весь дворец в поисках графини.

– И нашел?

– Нет. Она была у подруги. Служанка побежала предупредить ее, и графиня спряталась в доме отца.

– Гальсеран предусмотрительно закрыл ворота – иначе адмирал просто ворвался бы внутрь и уволок жену. Граф орал на всю улицу, что покончит с ней, пока не прибыл викарий и не убедил его вернуться домой.

– Он заявил на нее викарию?

– Нет. Адмирал ни на кого не заявлял.

При этих словах Мерсе с облегчением вздохнула – она не знала, какое обещание Бернат дал Арсенде.

– Ясное дело, что в похищении ребенка виновна графиня. Иначе зачем бы адмирал порывался ее прикончить? Пусть бы подал на нее в суд… – заметил кто-то.

– А зачем, если он и сам может ее казнить? – добавил посетитель, который, по-видимому, был осведомлен лучше остальных.

Люди в таверне закивали и стали перешучиваться. Заметив, что Мерсе стоит в коридоре, в уголке, и внимательно слушает, Педро предложил ей вина. Мерсе отказалась.

Когда юноша снова прошел мимо нее к бочкам, Мерсе его остановила.

– Пожалуйста, рассказывай мне обо всем, – попросила она, указывая на посетителей. – Только чтобы Катерина не узнала. Не хочу ее тревожить.

Педро кивнул. Катерина целыми днями сидела наверху, томясь в ожидании новостей об Уго.

– Ты же знаешь, я сирота. Хотел бы я, чтобы у меня была такая же мать, готовая на все ради сына, – сказал Педро. – Не падай духом,