Восстание - Юрий Николаевич Бессонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Где я его видела? — подумала Ксенья, тотчас же заподозрив, что этот человечек участник ее ареста. — Где? Сегодня, когда несла листовки? Нет, раньше… Когда-то очень давно… Но когда?»
— Прошу вас, — сказал офицер и повел Ксенью к белому дому.
Ксенья увидела занавешенные изнутри окна, часового, исподлобья взглянувшего на нее, потом увидела протянутую к дверной скобе руку офицера и, стараясь сохранить спокойствие, шагнула в растворившуюся перед ней дверь.
— Прошу вас вот сюда — по коридору направо, сюда, сюда, — говорил офицер, так близко наклоняясь к Ксенье, что едва не касался своей черной повязкой ее щеки. — Прошу вас…
Он провел ее мимо внутренних часовых, мимо столика, за которым у телефона сидел анемичный прапорщик, наголо остриженный и с ушами, торчащими в стороны, как нечто постороннее, совершенно неимеющее отношения к его маленькой и круглой головке; провел по коридору, даже днем освещенному электрическими лампочками, и остановил у двери со стеклянным просветом наверху и с толстым ключом, торчащим из замочной скважины.
И все это приметила Ксенья так ясно и так отчетливо, будто нарочно пришла посмотреть и запомнить. И в комнату за одноглазым офицером она вошла скорее с любопытством, чем со страхом, еще ничего не поняв и еще ничего не решив.
В комнате за полированным письменным столом, спиной к окну, сидел черноволосый офицер с капитанскими погонами на плечах. Щедро умащенная бриолином и гладко причесанная голова его с белым мертвым пробором посредине казалась разделенной на две равные части, равные, но удивительно не схожие одна с другой. Правая бровь была приподнята и правый глаз неестественно расширен, левая же бровь была опущена и насуплена, словно офицер как-то странно хмурился только левой половиной лица, а правой — удивлялся. На прямом, как клюв дрозда, носу капитана торчало пенсне в золотой оправе. Лицо с синеватым отливом на щеках и подбородке было выбрито до глянца.
— Вот, господин капитан, — сказал одноглазый контрразведчик, подводя Ксенью к столу. — По вашему приказу…
Капитан снял пенсне, кончиком носового платка старательно протер стекла, потом снова надел пенсне, подвигал бровями и посмотрел на Ксенью.
— Фамилия?
— Попова, — без заминки сказала Ксенья.
— Паспорт.
Ксенья достала паспорт и положила его на стол перед капитаном.
Он взял паспорт, раскрыл его и долго разглядывал заглавную страницу, потом мельком посмотрел отметку о прописке и спросил:
— В Чите прежде жили?
— Да, — сказала Ксенья. — Я недавно приехала.
— Ага. — Капитан повертел паспорт в руках и положил под стекло на столе. — Присядьте.
Ксенья села на подвинутый одноглазым стул.
— Мы пригласили вас, чтобы опознать одного арестованного, — сказал капитан. — На допросе он просил встречи с вами.
— Арестованного? — переспросила Ксенья.
Капитан поднял правую бровь.
— Вы удивлены? Он указал нам вас, когда вы вчера проходили мимо окон этого дома. Случайность, ничего не поделаешь…
— Я здесь недавно и никого в городе не знаю, — сказала Ксенья и пожала плечами. — Это какая-то ошибка…
— Возможно, — сказал капитан.
— Разрешите, господин капитан, ввести арестованного? — спросил одноглазый.
— Да-да, приведите…
Капитан откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
Одноглазый вышел в коридор.
«Какая нелепость… — думала Ксенья. — Случайно увидел в окно… Какая нелепость… Но неужели провал? Неужели кого-нибудь взяли и он не выдержал? Нет-нет, этого не может быть… Среди наших нету трусов… Кто же тогда? Кого они мне покажут?»
Капитан сидел неподвижно, но вдруг привстал, надвинулся грудью на стол и протянул руку к графину с водой.
— Что с вами? Что? — заговорил он, испуганно глядя на Ксенью. — Воды? Вам плохо? Боже, как вы побледнели…
И так неожиданно он очнулся от дремоты, так неожиданно надвинулся на стол, что Ксенья вздрогнула и, вздрогнув, тотчас рассердилась на себя за это.
— Не знаю… — спокойно сказала она. — Вам просто показалось, для моей бледности нет никаких оснований…
— Оснований? Именно, именно никаких оснований, — подхватил капитан. — Вам предстоят сущие пустяки, и волноваться решительно не из-за чего. Один человек, заподозренный в большевизме, сослался на вас, заявив, что вы его хорошо знаете. Вы подтвердите нам это, вот и все. Поверьте, что нам не имеет никакого смысла задерживать вас хотя бы на одну лишнюю минуту, и поверьте, что по отношению к вам мы не имеем никаких подозрений. Да вот, кстати, и они, — сказал он, взглянув на дверь, за которой в это время действительно послышались шаги.
Ксенья невольно тоже посмотрела на дверь.
В комнату вошел приземистый кривоногий человечек в коротком пиджаке поверх сатиновой косоворотки с бесчисленными пуговками по застежке, в высоких сапогах «гармошкой» и в брюках невоенного покроя, заправленных в голенища с длинным напуском, как жандармские шаровары.
Ксенья сейчас же узнала его. Это был тот самый человек, которого она увидела за углом под часами во время ареста, только теперь он был без пальто и без картуза.
Вслед за ним вошел одноглазый офицер и остановился у окна в отдалении.
— Подойдите сюда, — сказал капитан кривоногому человечку.
Тот шагнул к столу и остановился рядом с Ксеньей, взявшись за ус и косясь на нее. Теперь она хорошо рассмотрела его. И одеждой своей и зачесом лоснящихся волос он напоминал торговца или лабазника из мучных рядов. Было ему лет тридцать пять, но на лице его уже лежали следы поношенности и помятости, словно он только-только поднялся со сна после долгого пьянства и его все еще мутило тяжелое похмелье.
И опять Ксенье показалось, что когда-то очень давно она уже видела этого человека, и опять она не могла