И снятся белые снега… - Лидия Вакуловская

— Да-да, — ответил он и ушел в свое купе.

Станция была маленькая, плохо освещенная. Никто, кроме этого парня, здесь не выходил, никто не садился в поезд. Было морозно, шел легкий снег. Вот как изменилась за сутки погода: на юге, когда отъезжали, было тепло, а в этой местности уже и холодно, и снежок сыплет.

— Вот я и приехал, — сказал парень, выйдя вслед за Соней из вагона. — До свидания.

— До свидания, — ответила Соня и постучала ногой об ногу.

— До свидания, девушка, которой не нравится Кавказ, — снова сказал парень и протянул Соне руку.

— До свидания, — недоуменно повторила она.

— А вы дальше и дальше поедете, — не уходил от вагона этот парень.

— Поеду…

— Минуточку! — вдруг сказал он и, поставив на снег свой чемоданчик, побежал к низенькому зданию вокзала.

Он разбудил дремавшую за стойкой буфетчицу.

— У вас есть что-нибудь… такое? — спросил он ее.

— Есть, — подавив зевок, ответила буфетчица и поставила перед ним бутылку шампанского.

— Нет-нет… Конфеты, например, или…

— Вот пастилы возьмите, — указала она на вазочку с пастилой в витрине.

— А в коробках? Есть пастила в коробках?

— Коробку найдем, — буфетчица достала из-под прилавка коробку с кукурузными палочками и стала распечатывать ее, собираясь высыпать содержимое в миску.

— Нет, такая не годится. Вон ту можно? — показал он на коробку в стеклянном шкафу.

— Та с печеньем. Сливочное. Три рубля.

— Давайте, — обрадовался он.

— Может, шампанского? К печенью подойдет, — предложила буфетчица.

— Нет, нет…

Выбежав на перрон, он увидел лишь последний вагон удаляющегося поезда. Чемоданчик его стоял на месте.

Недели через две, когда экспресс остановился на маленькой станции, дежурившая в эту ночь тетя Маша принялась будить Соню, спавшую на сей раз на верхней полке в их двухместном.

— Сонюшка, проснись. Там тебя одни человек спрашивает.

— Какой человек? — Соня открыла глаза.

— Не знаю. Говорит: будите напарницу, и все.

— Здравствуйте, — сказал этот человек, когда Соня, набросив шинель, вышла из вагона.

— Здравствуйте, — ответила она, стараясь разглядеть в полутьме сонными глазами человека в темном пальто. — Это вы меня звали?

— Я. Не узнаете?

— Не узнаю.

— Мы с вами вместе ехали…

— А-а… из милиции? — вспомнила Соня и тревожно спросила: — Вы насчет чемоданчика? Он здесь, на перроне, остался.

— Да нет, чемодан цел, — улыбнулся он. — По-дурацки у вас поезда ходят.

— Почему по-дурацки? — не поняла Соня.

— То бригады в отгуле, то номера на вагонах меняются. А поезд три минуты стоит, ничего толком не узнаешь.

Поезд тихо тронулся.

— Так вы теперь с нами на север? — спросила Соня, поднимаясь на ступеньку. — Садитесь.

— Да нет, я никуда не еду. Я вас хотел увидеть, — ответил он, идя за вагоном и держась за поручень.

— Меня?! Зачем?..

— Узнать, как вы живете.

— Я?!

— Да, чуть не забыл… — Он протянул ей какой-то поблескивающий сверток.

— Что это?

— Возьмите. — Он втолкнул ей в руки сверток и отпустил поручень, потому что поезд убыстрял ход. Потом крикнул: — Как вас зовут?

— Маруся! — со смехом прокричала ему в ответ проводница соседнего вагона.

— Родственник нашелся, что ли? — спросила тетя Маша, когда Соня вернулась в купе.

— Пассажир… ехал с нами… В милиции работает. Цветы принес, — растерянно ответила она. И вдруг насмешливо сказала: — Когда-то мне один тоже лилии дарил. — И бросила обернутые в целлофан цветы на столик.

Тетя Маша сдвинула на лоб очки, поглядела на цветы, на Соню, снова на цветы.

— Хм-м… — сказала она. — Ты с милицией осторожно…

Но пришла еще одна ночь. В ту ночь уже тетя Маша спала на верхней полке в служебном купе, а Соня сидела внизу, поджав под себя ноги, решала задачки в толстой тетради.

Поезд стал тормозить. Соня отложила тетрадь, надела шинель, взяла сумку с флажками и вышла в тамбур.

Поезд остановился. У вагона стоял тот самый парень, но на сей раз он был в шинели, в фуражке с красным околышем.

— Опять вы? — недружелюбно спросила Соня.

— Опять я, — сказал он. — Здравствуйте, Маруся.

— Я Соня, — насмешливо ответила она.

— Да?.. А мне сказали… Здравствуйте, Соня. А меня Юрой зовут. Вот и познакомились… Ну, как вы живете?

— Живу, — усмехнулась Соня.

— А как ваш старик?

— Какой старик?

— Тот… вы говорили… Сердитый профессор.

— Да он не старик, — уже мягче ответила Соня. — Совсем молодой. И не сердитый.

— Тем лучше… Вы теперь когда назад поедете?

— Когда?.. Шестого.

— Шестого? Я вас буду встречать.

— Зачем?

— Да так… не люблю спать по ночам.

— Когда же вы спите? Днем? — теперь уже улыбнулась Соня.

— И днем не сплю. Я вообще против сна. Сон отнимает половину нашей жизни.

— Так что же делать? — снова улыбнулась Соня.

— Не спать, — сказал он. — Ну вот, уже трогается… Что за остановка — три минуты!.. Садитесь, садитесь!

Соня вспрыгнула на ступеньку.

— До свидания, — сказал он, идя рядом с вагоном.

— До свидания, — ответила Соня.

— Привет Кавказу!.. Да, цветы!.. — вспомнил он и бросил ей завернутые в целлофан цветы.

Соня поймала их.

А потом уже и все проводницы знали парня, постоянно встречавшего и провожавшего на маленькой станции их экспресс.

— Здравствуйте, Юрочка!.. Привет милиции!.. Как жизнь?.. — приветствовали они его, когда поезд подходил к этой станции.

— Привет!.. Здравствуйте!.. Нормально! — отвечал он и взмахивал завернутыми в целлофан цветами.

Время шло, наступила весна, стало теплым солнце, и маленькая станция преобразилась — запестрела покрашенным домиком вокзала, покрашенными ларьками на перроне, зазеленела деревьями и клумбами. По перрону прохаживались, взявшись об руки, девушки (в маленьких городках в теплые погожие дни девушки выходят гулять к поездам), обмахивались веточками распустившейся сирени, торговки выносили к вагонам всякую снедь в корзинах, ведрах и мисках. И ночи стали теплыми, наполненными запахами весеннего цветения.

Экспресс по-прежнему останавливался по ночам на этой небольшой станции, но никто не видел в последнее время спешащего к поезду Юру, и Соня не открывала дверь своего пятого вагона. В тамбуре пятого стояли либо тетя Маша, либо кто-нибудь из девушек-проводниц, которые в этом вагоне всегда менялись.

И вдруг в одну из ночей на перроне снова появился Юра. И снова девушки-проводницы весело приветствовали его, а Соня, увидев его из тамбура, спрыгнула на перрон и пошла ему навстречу.

— Здравствуйте, Сонечка, — сказал Юра, вручая ей цветы. — Целый месяц не виделись.

— Так ведь сессия, — улыбнулась она.

— И как химия?

— Сдала, четверка. Такие легкие вопросы попались: свойства серной кислоты, углеводы и задачка.

— Дрожали?

— Еще как, — смеясь, призналась Соня.

В этом поезде все проводницы, кроме тети Маши, были молоденькие, и все они, в том числе и тетя Маша, смотрели на Соню и Юру.

И когда поезд тронулся и Юра пошел за ним, махая рукой Соне, все девушки-проводницы тоже махали руками и улыбались ему.

Но однажды ночью, когда лил дождь, Юра не пришел к поезду, и все девушки-проводницы взволновались. Они выглядывали из вагонов и по цепочке передавали друг дружке:

— Нету!.. Юры нету!.. Юра не пришел!..

Соня стояла под дождем и ждала. Из вокзала вышел дежурный с жезлом в руке, побежал к электровозу. Стоявшая на ступеньках тетя Маша сказала Соне:

— Не мокни. Мало ль чего случилось…

Соня послушно поднялась в тамбур.

Поезд тронулся. И тут девушки-проводницы стали перекликаться:

— Бежит, бежит!.. Юра бежит!.. Успел-такп!..

Юра вспрыгнул на подножку.

— Здравствуйте, тетя Маша… — Он быстро поднялся в тамбур, запыхавшись, сказал: — Опоздал… на задании задержался… Вот… — Он достал из-под плаща цветы в целлофане, протянул Соне: — Ну, как вы живете?

— Хорошо, хорошо, Юра… Прыгайте, не успеете…

— Ничего… на следующей станции сойду.

Тетя Маша ушла в вагон, оставив их в тамбуре: пусть поговорят, не так уж и много до следующей станции — всего двадцать минут.

Когда Юра спрыгнул на платформу, встречный поезд уже отходил. Он вскочил на подножку, прижался плечом к тыльной стороне вагона, к его наглухо закрытой двери, по которой хлестал косой дождь, и крикнул Соне:

— До свидания!

— Пока, милиция!.. Привет!.. Не простудись!.. — весело отвечали ему из вагонов проводницы.

Спустя минуту, Соня вытирала полотенцем мокрые волосы в служебке, говорила тете Маше:

— Он меня, тетя Маша, в гости зовет. Все спрашивает, когда я отпуск возьму.