Зелёный шум - Алексей Мусатов

Но Гошка в долгу не остался и ответил тем же.

Забыв обо всём на свете, мальчишки схватили палки, стали бить ими по воде и брызгать друг на друга. Главное тут — занять боевую позицию и ударить по воде так, чтобы брызги разлетались широким веером и обливали противника с головы до ног. Лучше всего это удавалось Гошке. Но и Митька ему не уступал. Так они и «обстреливали» друг друга до тех пор, пока вода в срубе не стала мутной, будто в неё вылили чернила.

И вдруг «черёмушники» заметили девочку. С рюкзаком за плечами она стояла на обрывистом берегу оврага и, подавшись вперёд, рассматривала мальчишек в бинокль.

Стёкла бинокля блестели тусклым оловянным блеском.

— Это Елька! — вскрикнул Борька. — Как сова смотрит.

Гошка с Митькой опустили палки.

— Так вот вы зачем в лес ходите! Черёмуху ломать да воду мутить, — сказала сверху Елька и, опустив бинокль, стала спускаться к родничку.

Будто холодный ветер потянул вдоль оврага. Не глядя друг на друга, мальчишки метнулись за кусты и бросились бежать. Бежали так, словно за ними кто-то гнался. Крапива обстрекала мальчишкам руки и ноги, ветки деревьев поцарапали лица.

Опомнились мальчишки только на залитой солнцем лесной поляне.

Всем было не по себе — так позорно, по-заячьи, убежать от девчонки.

— И чего ей нужно, председателевой дочке? — с досадой сказал Борька. — Чего она ходит за нами?

— А всё равно Елька нас выследила, — вздохнул Ванька Вьюрков. — Видал, какой у неё бинокль! Она теперь всем, всем расскажет.

— Ясно, расскажет, — согласился Борька. — Вот теперь разговоров будет! — И он покосился на Гошку. — Это ты её в лес позвал?

Гошка нахмурился.

— Ладно, — пообещал он. — Я с ней поговорю… По-своему. Она и не пикнет никому.

Он приказал мальчишкам ждать его на поляне, а сам направился обратно к оврагу. Наверное, Елька ещё где-нибудь там.

И верно, девочка была у родника. Но не одна. Рядом с ней стоял дед Афанасий. В эти весенние дни он работал у трактористов водовозом. Сняв широкополую соломенную шляпу, он смотрел на взбаламученную чёрную воду в родничке и яростно тряс лысой головой.

— Ах басурмане! Ах пакостники! Всю воду испоганили. Так ты говоришь, это мальчишки назловредничали?

Присев за кустом лозняка, Гошка прислушался.

— Да, мальчишки. Целая компания, — еле слышно ответила Елька. — Я только подошла сюда, а они врассыпную.

— А чьи мальчишки, откуда? Наши, клинцовские?

— Нет, дедушка. Я бы клинцовских узнала… Какие-то чужие.

И хотя в зарослях лозняка, где сидел Гошка, было прохладно и даже сыро, но ему вдруг стало жарко.

— Эх, попадись они мне в руки… Я бы им, пакостникам, прописал ижицу! — погрозил старик. — Ну чем же я теперь трактористов поить буду?

— А вы, дедушка, подождите. Я сейчас канавку сделаю. Мутная вода стечёт, а свежая наберётся. — Елька схватила палку и принялась прокапывать от родника канавку.

— Э, милая, — махнул рукой возчик, — мне ждать некогда. День жаркий, парни пить хотят. И кухарке вода требуется. Придётся, видно, на речку ехать.

Он отошёл от родничка, сел на водовозку и, тронув коня, поехал вдоль оврага.

— Дедушка, а я здесь побуду! — крикнула ему вслед Елька. — Как вода отстоится, я скажу вам. — Она присела на колени, и палка ещё быстрее замелькала в её руках.

«Да так ей копать не перекопать», — подумал Гошка, чувствуя, как у него затекают ноги.

Осторожно выбравшись из лозняка, он вернулся на поляну, где его поджидали мальчишки. Митяя и Вани Вьюркова с ними уже не было.

— Ну как? Поговорил? — нетерпеливо спросил его Борька.

— Всё в порядке, — кивнул головой Гошка. — Айда за мной!

Он привёл мальчишек к родничку и, показав на работающую Ельку, сказал:

— Трактористам чистая вода нужна. Будем копать канаву. Кто чем может.

В дело пошли перочинные ножи, палки, острые камни. Елька, вытерев рукавом взмокшее лицо, с удивлением посмотрела на неожиданных помощников и, кажется, всё поняла.

«Команда ретивых»

Утром Гошку разбудило радио.

Репродуктор с серебряным глазком посредине висел на стене почти под самым потолком.

Сделала это мать не без умысла. Гошка очень любил, чтобы музыка гремела на весь дом и двор, а мать считала, что от такой музыки куры разбегаются со двора. Теперь Гошка уж никак не мог дотянуться до регулировочного винтика репродуктора, разве только взгромоздившись на стул и поднявшись на цыпочки.

Сейчас говорил местный радиоузел. С тех пор как Николай Иванович стал председателем колхоза, почти каждый день передавались колхозные новости.

Гошка узнал голос комсомольца Кости Пёрышкина — он был бессменным диктором местного радиоузла. Подражая голосу Левитана, Костя рассказал, как вчера работали тракторные бригады в поле, кто отстал, кто выдвинулся вперёд, какие работы предстоят на сегодня. Похвалил доярок и птичниц.

Костя говорил так торжественно, что Гошке даже показалось, что сейчас будет объявлен салют и над колхозом загремят пушечные залпы.

Потом диктор перешёл к объявлениям. Он сообщил, на какой час назначено заседание правления колхоза и кто на него приглашается.

— К девяти часам утра, — продолжал Костя, — вызываются к председателю колхоза также школьники Гоша Шарапов, Никита Краюхин, Боря Покатилов, Митя Кузяев. — Дальше перечислялось ещё несколько ребят. — Явка строго обязательна!

Заметив, что мать, хлопотавшая у печки, прислушалась, Гошка закрылся одеялом. Так и есть — Елька всё рассказала отцу. И про поломанную черёмуху, и про взбаламученную воду в родничке. Теперь пожалуйте к председателю. А как тут объяснишь? Надо же было ему встретиться с Митькой! И кто первый начал брызгаться водой — разве теперь припомнишь?

Гошка притворился, что он ещё крепко спит, и даже начал посвистывать носом. Но мать провести было нелегко. Она подошла к кровати и, сдёрнув с Гошки одеяло, покачала головой:

— Так… Вызывают, значит. Ну что ж, сынок, расскажи, чего сокрушили, чего поломали.

— Да нет, ничего такого не было, — забормотал Гошка, поднимаясь с постели.

За окном мелькнули два вихра — Никиткин и Борькин. И тут же скрылись.

Гошка поспешно натянул штаны и выскочил на улицу.

Приятели сидели на завалинке и думали о том, что их ждёт в правлении. Наверное, Николай Иванович распушит их за вчерашнее, а потом диктор на весь колхоз объявит по радио, как мальчишки безобразничали у родника.

— И зачем ты с Митяем схлестнулся? — упрекнул Гошку Борька Покатилов. — Не брызгался бы — и всё было бы ладно.

— Я ещё и виноват? — удивился Гошка. — А зачем он деревья губит? Да и ты тоже хорош — связался с Митяем, остановить его не смог.

— Будет вам, ещё поцапаетесь! — вмешался Никитка и предложил ребятам не ходить в правление — они, мол, спали, радио не слышали и знать ничего не знают.

— Нет, так не пойдёт, — помолчав, со вздохом сказал Гошка. — Раз нашкодили, чего уж тут прятаться.

Подошло ещё несколько мальчишек, и они всей компанией направились к правлению.

В дверях конторы мальчишек первая встретила Елька.

— Почему опаздываете? — строго спросила она, кивнув на стенные часы. — По радио как объявили? Ровно в девять. — И она обратилась к отцу, который, стоя у шкафа, рылся в каких-то бумагах: — Папа, вот они. Явились с опозданием на десять минут.

В конторе Николай Иванович был не один. За широким столом сидело двое членов правления, в углу о чём-то шепталась с дедом Афанасием Стеша Можаева.

«Вот оно как придумано! — поёжился Гошка. — Нас при всём честном народе отчитывать будут».

Николай Иванович подошёл к столу, оглядел ребят:

— Молодое колхозное пополнение явилось. А почему не все? Где Митя Кузяев, Ваня Вьюрков?

— Этих огарков по радио не скличешь, — усмехнулся дед Афанасий. — Тут без нарочного не обойдёшься.

— Садись тогда, кто пришёл, — пригласил председатель ребят. — Будем разговаривать.

Мальчишки осторожно присели на скамейку, подальше от стола.

— Давно бы пора их в контору вызвать, — недовольно сказал член правления Савелий Покатилов. — Житья от ребятишек не стало. Вчера они на лошадях скачки затеяли, третьего дня стог соломы развалили.

— Так это ж не мы! — взмолился Борька, беспокойно ёрзая на скамейке. — Это, верно, старшие.

— А бес вас разберёт — старшие, младшие. Носитесь по всему колхозу как оглашенные. Я так считаю: надо за ребячьи проделки с родителей взыскивать.

— Обождите, Савелий Прохорыч, — остановил его председатель. — Тут другой разговор. — И он вновь обратился к ребятам: — Так это вы вчера о воде для трактористов позаботились, канавку у родника прокопали?

Гошка озадаченно пожал плечами — ловко же подбирается к ним новый председатель. Издалека, с подходцем.