Северянин (СИ) - "Nnik"

 — Тормод, Тормод! — задыхаясь, кричала она. — Скорее!

 Тормод рванул к ней, полностью перекладывая вес Бьёрни на Бранда.

 — Ингегерд, в чем дело?

 — Скорее, — сквозь всхлипы проговорила девочка, — там… за Ингеборгой… Эрика… быстрее!

 Тормод кивнул и опрометью кинулся домой, пытаясь на ходу достать охотничий нож и жалея, что у него нет с собой настоящего оружия.

 У жилища Тормода столпился напуганный народ. У входа стояло несколько всадников в дорогих одеждах. Один из них прижимал к груди визжащую и вырывающуюся Ингеборгу. На пороге лежал Эрик с огромной раной в голове. Один из мужчин на коне, лениво оттирал свой меч от крови. Тормод замер. Но отчаянный крик сестры заставил его очнуться.

 — Что здесь происходит?

 — Чего надо? — всадник, очищающий меч, недовольно взглянул на Тормода.

 — Отпустите сестру!

 — Ах, сестру, — насмешливо протянул он. — Радуйся, мальчик. Ее заметил сам конунг, теперь она будет ублажать нашего правителя.

 — Что? Нет!

 Не задумываясь, Тормод кинулся на держащего Ингеборгу. Но даже не успел подойти достаточно близко — сзади на его голову обрушился удар, и Тормод провалился во тьму.

* * *

 Норд сидел на носу драккара Торкеля, прижав колени к груди, и наблюдал за медленно удаляющимся берегом Англии. Он снова покидал Родину, несясь навстречу неизвестности. Но у этого путешествия было одно существенное отличие от предыдущего: тогда он бежал — неважно куда, лишь бы подальше — а сейчас шел вперед, стремясь к определенной цели, хоть и считал ее немного безумной.

 Норд неверяще покачал головой, снова вспоминая свой разговор с Олафом:

 «— А ты оказался еще сильнее, чем я думал, — Норд лишь насмешливо приподнял бровь. — Злишься, что я не навещал? Зря. Поверь, у меня было много дел. Но я очень, очень за тебя волновался. И желал твоего скорейшего выздоровления.

 Норд фыркнул:

 — И мотивы у тебя были исключительно бескорыстные.

 — Ну, — загадочно улыбаясь, протянул Трюггвасон, — не мне тебя дурить.

 — А еще явиться как можно скорее просил, лишь желая убедиться в крепости моего здоровья.

 — И это тоже.

 — Могу я узнать остальные причины?

 — Почему ты заранее злишься?

 — Господи, помилуй. Или правильнее будет сказать "Один"***? Прости, я так и не понял, кого ты предпочитаешь, — голос Норда был полон сарказма.

 Олаф довольно улыбнулся и подошел к Норду близко-близко. Склонился к его уху и тихо зашептал:

 — Вот и причина: твоя проницательность, способность видеть людей, — Норд недоуменно нахмурился. — Ну, что непонятно? Все считают меня примерным христианином. А ты вот заметил… Хочешь, в благодарность тайну открою? Ни того, ни другого над собой видеть не желаю. И думать о них не хочу. Сам свою судьбу решу.

 — Да? И что, уже надумал чего?

 — О, да. И искренне надеюсь на твою помощь.

 — Какого рода?

 — Очень… тонкого, — Олаф отошел от Норда и присел на лавку, стоящую прямо в саду Дублинского поместья. — Это, наверно, прозвучит весьма неприглядно, но я весьма рад, что в том бою при Малдоне пали все мои переводчики. Не случись этого — я бы тебя никогда не увидел. А ты занятный… Я давно искал такого человека. Мечом махать многие могут, и я в их числе. А ты… даже и не знаю, как объяснить, но ты побеждать и без оружия можешь. Готов хоть на эти владения поспорить, — Олаф сделал неопределенный жест, обводя все вокруг. — Говори с англичанами кто другой, мы б куда меньше получили. Пока ты жил у меня, я все больше и больше убеждался, что ты подходишь. А в Манчестере убедился окончательно. Только эта дура Гида чуть все не испортила.

 — Значит, ты хочешь, чтоб я говорил? Но не думаю, что тебе нужен переводчик.

 — Нет. Не переводчик. Меня вообще мало интересует твой английский. А вот норвежским ты теперь тоже владеешь безукоризненно.

 — Что я должен сделать в Норвегии?

 — Ты? Ты должен сделать меня королем.

 «Королем? — подумал Норд. — Вот так просто?»

 — Мечта, конечно, красивая. Только вряд ли осуществимая.

 — Почему же? Кровь мне позволяет претендовать на это звание. А конунг Хакон Могучий****... он уже не так любим своим народом, как раньше. Лодка уже не крепка. Но все же сама она не развалится. А ты можешь ее раскачать.

 Норд прикрыл глаза и задумался: задача, конечно, сложная… но Норвегия не Англия. Там власть действительно очень зависит от народа. Норд усмехнулся — теперь ему стало ясно, зачем Трюггвасон рассказывал ему об истории своей родины.

 — Это дело не одного мгновения.

 — А я и не тороплю. Я, конечно, не мальчишка, да и ты тоже, но мы молоды — у нас впереди годы.

 — А какой мне от этого толк?

 — Ты станешь ярлом великой страны. Ярлом, приближенным к королю.

 Норд поймал двумя пальцами маленький листочек. Сорвал его, покрутил и отпустил, ветру на потеху.

 — Этого… мало. Мне нужно еще кое-что.

 — Что?

 — И это — обязательное условие.

 — Я повторяю: чего ты хочешь?

 — Ты знаешь, что на Торвальде рабский ошейник?

 — Что? — кажется, викинг растерялся. Норд же не на шутку удивился, как за год можно было не заметить.

 — Его надел мой дед.

 — Ты хочешь его себе?

 — Ошейник?

 — Торвальда.

 — Нет, конечно. Я хочу, чтоб ты его освободил. Торвальд не трэлл*****. Он должен быть свободен.

 — Это все?

 — Про положение ярла я не забыл.

 — Конечно. Так ты согласен?

 — Освободи Торвальда, и я поплыву. И сделаю все, что в моих силах, чтоб корона стала твоей».

 И теперь легкий драккар Торкеля нёс Норда на север. А свободный Торвальд, с которым после купания в речушке близь хижины Ив Норд ни разу не заговаривал, сидел на веслах вместе с другими членами команды.

 * Бальдр — бог плодородия и хлебопашества, его красота легендарна. По мифу, он был так прекрасен, что все в мире поклялось не причинять ему вреда, лишь бы любоваться его лучистой красотой.