Цвет боли: белый - Эва Хансен

Мартин внимательно смотрел на Вангера:

— Но ведь челюсть была сломана, а бандиты связаны? Что вызывает у тебя сомнения, кроме того, что девушки справились с двумя бандитами? Знаешь, я и не такое видел, мать приподняла за задний мост огромный грузовик, только чтобы освободить из‑под колес своего маленького сына. Бывает, когда в случае смертельной опасности люди совершают такое, о чем в обычное время и думать не могут.

— Я знаю, — поморщился Даг, отставляя в сторону банку. Пить в одиночку вдруг оказалось неинтересно. — Но вот что странно: эта Линдберг попала в банду по собственной инициативе, полезла туда, никого из нас не предупредив. Девушки‑пленницы были не просто избиты, а изнасилованы и изрядно помучены, у одной свернута челюсть, у всех на теле ожоги, следы побоев и даже резаные раны, их явно собрались убить, а вот у Линдберг всего лишь побои, и те не самые страшные. Да, ей немало досталось, но никакого сравнения с остальными жертвами, понимаешь?

— Ты знаешь объяснение?

— Сама она говорит, что бандиты ждали своего Хозяина, и она была оставлена «на десерт», мол, Хозяин хотел помучить красотку лично, а видео отправить Ларсу Юханссону. Юханссон тот самый миллионер.

— Может, хотели за нее выкуп? — Хозяйственный Мартин уже мыл посуду, тщательно намыливая каждую тарелку. Пены в раковине было столько, что посуду явно придется полоскать в ванне.

— Юханссон говорит что предлагал, но Хозяин отказался.

— Есть психи, которые ненавидят богатых.

Вангер все‑таки не выдержал:

— Слушай, у тебя пена скоро на полу будет.

— Да я не спец по этому делу. У нас посудомоечная машина, поставил все, таблетку положил, кнопку нажал и иди себе телевизор смотреть.

Даг достал сигарету и закурил, жестом предложил Мартину, но тот помотал головой, почему‑то казалось, что теперь он должен бросить обязательно.

— Так если от выкупа отказались, в чем дело?

— Там все сложнее. Этот Юханссон раньше занимался БДСМ, причем подвешивал красивых девушек, у него даже система узлов какая‑то своя была. Так вот, трое из погибших — Кайса Стринберг, Бригитта Ларсен и Анна Свенссон, которая Паула Якобс, были не просто знакомыми, а давними подругами Юханссона, Паула даже любовницей.

— Ух ты! — Мартин даже головой покачал. — Запутанно у вас все.

— Это еще не все. Две первые жертвы были повешены с применением техники связывания этого Юханссона, там есть хитрый узел, с помощью которого можно сделать петлю самозатягивающейся.

— Хитро… — Мартин все‑таки взял сигарету и тоже закурил, решив обязательно бросить завтра.

— Да, кто‑то явно подставлял Юханссона, но у того на время убийств железное алиби.

— Неуязвимых алиби не бывает.

— Нет, тут все железобетонно. Во время первого убийства Юханссон был на своем острове, там киношники что‑то снимали, и он маячил перед камерами. А когда повесили вторую дурочку, в Женеве с тамошними полицейскими разыскивал сбежавшую из клиники больную двоюродную сестру. И все‑таки в их с Линдберг поведении столько странного…

— Но ведь они пострадали от банды, почему подозрения?

Даг открыл еще две банки пива, одну подал Мартину и уселся в кресле поудобнее, поелозив спиной, Янссон последовал его примеру.

— Эта Линдберг мне подозрительна. Все у нее случайно и все кстати… Анна Свенссон собрала группу молодежи, якобы проводить журналистское расследование первого убийства. Знаешь, кто был в этой группе? — Вангер затушил сигарету в блюдце и отхлебнул пиво. — Ныне покойные Марта Бергер, Улоф Микаэльссон и наша Линн Линдберг. Линдберг отправили к Юханссону следить за ним. Ты можешь поверить, что сама Анна, Марта, Улоф и еще один пропавший куда‑то член группы Оле что‑то знали о банде и иммигрантках, а Линдберг ни сном ни духом?

Мартин согласился:

— Действительно подозрительно…

— И били в подвале всех от души, а ее слегка, даже ничего не сломано. Мне кажется, что она была зачем‑то приставлена к Юханссону, а все эти угрозы ее запытать и прислать видео придуманы, чтобы выманить у него что‑то.

— Но ведь ты сказал, что от выкупа Хозяин отказался?

— Да, но можно же снять пытки вперемежку реальные и игровые. Представляешь, что мог выложить влюбленный мужик, который предложил два миллиона, если бы увидел терзания своей красотки? Да все, что угодно, тем более, за деньги он, похоже, не держится вообще.

Некоторое время они сидели, молча потягивая пиво, потом Даг продолжил выкладывать свои подозрения:

— Ларса Юханссона явно подставляли с первыми убийствами, если бы не телевизионщики и не полиция Женевы, не отмыться, уж очень ловко все подстроено. А потом вдруг эта история с Линдберг…

— А сейчас они вместе?

— Вот это и подозрительно. Понимаешь, у Линдберг был выкидыш, Юханссон считает, что это его ребенок. Не спорю, может и его, но Линдберг ведет себя очень странно, ее родители достаточно состоятельны, хоть давно разведены, но дочь обеспечить способны, на счетах у девушки средств немало. Есть квартира на Библиотексгатан…

Мартин даже присвистнул, вспомнив красную ковровую дорожку этой улицы. Вангер кивнул:

— Да‑да, но она жила на съемной сначала на Седре, а теперь у своего приятеля по университету в Эстермальме. И еще эта ее подруга американка… Вот кому доверять совсем не стоит.

— Получается, что Улофа убили, чтобы не рассказал лишнего?

— Да, Маргит Стринберг тоже.

— Стринберг?

— Первая убитая Кайса Стринберг ее сестра… Похоже, Улофа убила Эмма Грюттен, которую потом просто убрали. Эти три убийства, безусловно, связаны. Нужно искать того, кто мог попасть в палату к Маргит Стринберг, тогда и вытянем всю цепочку за одно звено.

— Я запросил записи всех камер с соседних перекрестков. Нужно просмотреть, может увидим какую‑то машину… или велосипедиста… Но вот времени не было этим заняться.

Даг некоторое время задумчиво смотрел на Мартина, потом медленно произнес:

— Знаешь, что еще беспокоит? У нас в отделе утечка информации, причем прямо из‑под носа. Все, что мы делаем и планируем с Бергманом, становится известно Хозяину. Потому ни облавы, ни другие… мероприятия, — Даг чуть споткнулся, ему не хотелось рассказывать о ложной информации, которую подбрасывали всем сотрудникам отдела, в том числе и Янссону, — результата не дали.

— Крот?

— Да, и пока не выловим, работать бесполезно.

— Жучки?

— Нет, проверяли.

— Нужно ограничить круг тех, кому что‑то известно.

— Ограничили, не помогло. Потому никому и не верю…