Покинуть Париж и уцелеть - Алёна Белозерская

– Москва восхитительна, – сказала Полина. – К тому же город не может изменить человека. Это способны сделать лишь люди, поэтому не обижай меня своими словами.

– Ты мне больше не жена, дорогая. И я не обязан заботиться о твоем настроении.

– Разумеется, не обязан. Но правил приличия никто не отменял. Куда же делась твоя пресловутая обходительность?

– Ты флиртуешь со мной? – Люк остановился, с прохладным любопытством осмотрел Полину и, насмешливо фыркнув, отвернулся.

– Тебе показалось, – поторопилась оправдаться Полина. – У меня просто хорошее настроение. Мы ведь свободны, Люк! Странное ощущение в душе, словно я что-то приобрела, но что именно – пока не понимаю. Наверное, поэтому я сейчас немного не такая, какой ты привык меня видеть.

Она вспомнила, как пятнадцать минут назад им выдали на руки бумаги, говорящие о том, что мсье и мадам Матуа отныне бывшие супруги. Печать, подпись и – вуаля! – здравствуй, разведенка! Месяц назад Полина изнывала от нетерпения обрести долгожданную свободу. Только и думала, с каким восторгом выбежит из здания суда, счастливо размахивая свидетельством о расторжении брака. Мечтала, как у ступеней ее будет ожидать Роман, подхватит в объятия и закружит, довольный, что его дама отныне принадлежит ему одному. Реальность оказалась намного прозаичнее красочной фантазии. Романа рядом не было, его место занял Люк, который целомудренно поцеловал Полину в щеку, поздравив с избавлением от оков, а теперь провожает к своему автомобилю, пообещав подвезти до отеля, где она остановилась. На душе уныло и противно, хочется плакать. Кроме того, было неприятно наблюдать, что Люк никак не реагирует на происходящее. Он выглядел спокойным и мягким, будто не с любимой женой развелся, а пришел в кафе откушать блинчиков с сиропом. Где та напористость, которую он демонстрировал в их последнюю встречу? Куда исчезла страсть, опаляющая все вокруг и заставляющая воздух закипать от напряжения, как в те минуты, когда Полина забирала вещи из их квартиры? Осталась одна лишь холодность, граничащая с безразличием.

Люк, угадав настроение Полины, которая с молчаливым разочарованием рассматривала улицу из окна машины, снисходительно похлопал свою экс-половинку по коленке, чем несказанно разозлил. Она отбросила его руку, толкнула в плечо и прошипела:

– Не трогай меня.

– А ты, любовь моя, не переигрывай, – посоветовал Люк, недоброжелательно усмехнувшись, что очень понравилось Полине.

Она поняла, что равнодушие, которое старательно демонстрирует Люк, скорее напускное, чем настоящее. Чтобы подтвердить свои догадки, взяла уже бывшего мужа за руку и поцеловала в тыльную сторону ладони. Реакция последовала мгновенная. Люк схватил Полину за шею и придавил к сиденью.

– Не играй со мной, – предупредил он. – Ни сейчас, никогда.

Полина увидела гнев в его глазах, но также поняла, что Люк все еще любит ее. От этой догадки все загорелось в груди, она вдруг обнаружила внутри себя чувство, которое раньше не замечала. Это был интерес, настойчивое желание узнать, каким на самом деле является тот мужчина, которого она только что потеряла. До сегодняшнего дня она видела в Люке лишь привлекательную оболочку, щедрую и удобную в использовании. Развернуть блестящую обертку и заглянуть внутрь – не хотелось. А теперь вдруг Люк сам открылся, абсолютно ненамеренно показав свою чувственную сторону, которую Полина упорно отказывалась замечать, считая эту часть его личности непривлекательной и неинтересной.

– За что ты меня любил? – спросила она, так пронзительно посмотрев на него, что Люк немедленно убрал руки.

Он неспешно поправил выбившиеся из рукавов пиджака манжеты рубашки, бросил короткий взгляд на водителя, который с непроницаемым лицом следил за дорогой и делал вид, что забыл о пассажирах на заднем сиденье, которые, не стесняясь, вели откровенный разговор.

Нечасто Паскаль был свидетелем моментов, когда босс говорил на личные темы. Вернее, никогда, ибо мсье Матуа, не в пример другим хозяевам, которым он служил, был скрытным человеком, больше молчал, изучал бумаги во время движения и вел деловые беседы по телефону. Мог спросить о погоде, семье, но еще ни разу не раскрывал тайны своей жизни и тем более не жаловался. Паскаль уважал хозяина и откровенно не любил его, слава богу, уже бывшую жену-вертихвостку. Она доставляла мсье Матуа много хлопот, являясь слишком энергичной особой, пылкой и привлекательной. Таких женщин, считал немолодой парижанин, следует избегать. К тому же мадам Полина была русской, а с русскими, как известно, лучше не связываться, потому что они непредсказуемы в своем темпераменте и неустойчивом буйном характере.

Только в присутствии жены или после размолвок с ней хозяин терял самообладание, мог взорваться и нагрубить, а после в течение долгого времени выглядел расстроенным. Вот и сейчас русская стерва с легкостью сумела вывести мсье Матуа из себя. «Разбей ей нос, наконец», – словно дал безмолвный совет Паскаль, при этом лицо его оставалось непроницаемо-каменным. Однако, услышав голос мсье Матуа, который вернул свою выдержку и снова стал хладнокровным и неприступным, не удержался и едва заметно улыбнулся.

– Ты, Полина, шлюха, а шлюх не любят.

– Шлюха?! – Она откинула голову и рассмеялась. – Это не помешало тебе жениться на мне. К тому же в нашу последнюю встречу на празднике у Марка ты так не думал и явно жаждал примирения.

– Не знаю, что на меня нашло. Ошибся.

– Ты смешон и банален, – Полина похлопала Паскаля по плечу. – Поверни направо.

– Зачем? – спросил Люк, увидев, что Полина указала на съезд, ведущий к дому, где они когда-то жили вместе. – Твой отель находится в другом округе. Или ты желаешь прогуляться?

– Я хочу забрать кое-что из оставшихся вещей, – пояснила Полина, недовольно заметив, что Паскаль продолжает движение вперед и вряд ли остановится, пока не получит команду от хозяина. – Надеюсь, ты позволишь?

– Что именно?

Люк вел себя надменно и явно наслаждался тем, что бывшая жена находится в унизительном положении просительницы. Это привело в ярость Полину, но она смиренно опустила плечи, улыбнулась, нежно и невинно, как монашка, и отвернулась, всем видом демонстрируя, что лучше будет рассматривать знакомые улицы, чем снова ввяжется в ссору.

– Так что ты хотела забрать?

– Драгоценности, – спокойно ответила Полина, а в душе в это время бушевала буря.

Она боялась, что Люк не вернет ювелирные украшения, большую часть которых преподнес он сам. И все же среди них были и те, которые Полина покупала лично, а также подарки братьев.

– Впрочем, можешь избавиться от всего, что осталось. Я в состоянии купить себе…

– Конечно! – рассмеялся Люк, громко хлопнул себя по колену.

– Да, ты не обидел меня. За это я признательна тебе.

– Мои адвокаты могли бы оставить тебя ни с чем, – важно произнес Люк. – И ты всего лишь говоришь спасибо?

– Хочешь, чтобы я переспала с тобой в знак благодарности? Можем устроить это прямо здесь, – развеселилась Полина, заметив, что у водителя кончики ушей покраснели от смущения.

– Не паясничай, – произнес Люк. – Паскаль, разворачивайся.

До самого дома он не проронил ни слова, а когда машина остановилась, сказал водителю, что больше никуда не собирается выезжать, поэтому тот может ставить «Мерседес» в гараж.

– А мадам Матуа? – прокашлявшись, поинтересовался Паскаль и бросил неловкий взгляд на Полину, которая кокетливо улыбнулась ему в зеркало.

– Не стоит беспокоиться, – ответила она вместо Люка. – Я вызову такси.

Паскаль быстро выскочил на улицу, чтобы открыть дверцу перед хозяином, но Люк опередил его, выйдя из машины самостоятельно. Простодушное лицо водителя выразило огорчение из-за промедления. Это рассмешило и одновременно обидело Полину, потому что Паскаль никогда не вел себя с ней так же услужливо, как с Люком. Хотя это ведь не Полина оплачивала его работу. К тому же вскоре, возможно, он будет возить новую мадам Матуа, поэтому вовсе не обязан прислуживать прежней. Мысль о повторной женитьбе Люка заставила побелеть от злости, наполнила душу едким дымом досады и ревности. Чувство собственности и жадность настолько обострились, что Полина готова была снова выйти замуж за Люка, лишь бы он никому не достался. Это заставило вновь задуматься о правильности сделанного шага: если она так отчаянно не желает отпускать Люка, может, любит его?

Полина немедленно отбросила столь нелепое предположение, вошла в лифт следом за Люком и тут же оказалась в его объятиях. Люк вел себе так настойчиво и страстно, что она даже не думала сопротивляться. Сгорая от нетерпения, Полина помогала ему раздевать себя, так же активно снимала одежду с него, жадно отвечая на поцелуи и объятия. Но оказавшись в спальне, наполненной знакомыми запахами и звуками, быстро пришла в себя и оттолкнула его. Люк все понял без слов, встал с постели, поднял рубашку с пола и скомкал в гневе. Полина нервно натянула чулки, потом надела платье и, не застегнув замок, бросилась из комнаты, однако ее перехватил Люк и прижал к двери.