Тайная тюрьма - Михаил Нестеров

Тонге. Доложил он майору или нет? Повторное обращение к нему: «Где человек? Где оружие?» — выльется в провокацию: русские ищут контакт с майором. И при таком раскладе он точно оповестит американцев.

Джеба этот вариант не устраивал.

Собственно, повторное обращение к Тонге равнялось молчанию русских разведчиков. Они ждут выхода на майора.

Эти рассуждения лишь подтвердили намерения Блинкова немедленно отправиться по маршруту капитана Абрамова. Тем более что проводник хоть и был мрачен, рвался в дорогу — отработать выплаченные ему деньги.

Джеб еще раз проверил свой багаж. Сумка открывалась легко, одним движением. Сверху лежал автомат, готовый к работе. Пистолет за поясным ремнем, прикрытый сверху полой джинсовой безрукавки.

Блинков не мог сказать, привычна ли для него такая работа. Попробуй привыкнуть к нервотрепке. Привычен был и оставался неизменным принцип работы: вызвать огонь на себя, уйти из-под удара и ответить встречным огнем. Опыта он набирался от одной спецоперации к другой. Был ли он уверен в благополучном исходе операции? Если бы он знал ответ на этот вопрос, то не взялся бы за работу, что бы ни стояло на кону. Это противоречие лишь подчеркивало его упрямство и его жизненную позицию: лучше влипнуть в дерьмовую историю, чем не уважать самого себя.

— Поехали, — кивнул он товарищам. — Дорога все расставит по своим местам. Будем надеяться, что у майора созрел план и мы скоро его узнаем. Нет — подогреем ситуацию на границе с парком. Нам придется убирать всех, кто встанет у нас на пути. Потому что назад у нас дороги нет. Только вперед. Парней Абрамова грохнули не студенты педучилища.

Веллер получил долгожданное сообщение, едва успев занять место за рабочим столом. С ним на связь вышел агент ЦРУ и доложил, что официантка из ресторана «Рэйл роадс» видела женщину, похожую на Мишель Гловер. Она села в микроавтобус компании «Премьера».

— Выяснили маршрут автобуса? — спросил майор, отрывисто черкая на бумаге. — «Премьера», ты сказал?

— Да. Автобус идет через поселок Сан с остановкой в заповеднике. На ночь остановится в Джордже.

— Гловер может выйти в Сане.

— Я тоже так подумал.

— Хорошо. Спасибо. Я высылаю в оба поселка оперативников и военных.

Веллер дал отбой на своей спутниковой трубке и связался с майором Бабангидой по радиотелефону. Он не нашел ничего лучшего, как повториться:

— Ты можешь стать счастливчиком, Натал. Похоже, добыча сама идет к тебе в руки.

— О ком вы говорите?

Веллер нахмурился. В голосе Бабангиды отчетливо просквозила оторопь.

— О Мишель Гловер, конечно.

И снова чернокожий майор задал загадку, когда в трубке раздался его облегченный вздох.

— Мне показалось, на совещании ты был самым внимательным. Что-то не так, Натал?.. Слушай последнюю сводку. В Джордже на ночь остановится группа туристов от агентства «Премьера». Среди них есть женщина, похожая на Гловер.

— Похожая?

— Черт тебя возьми! Что происходит? Ты пьян, ублюдок?! Возьми себя в руки, майор! Ты должен задержать всех, кто находится в этом автобусе, и не отпускать до прибытия оперативной группы. Если среди туристов нет Гловер, то все равно каждое слово свидетелей будет на вес золота. Встречай опергруппу Миллера возле телеграфа. Выполняй мои распоряжения!

Натал не мог вспомнить, когда на него так орали. Он с минуту держал в руках трубку и играл желваками. «Посмотрим, кто из нас ублюдок», — хищно сощурился он. И если раньше он сомневался, то сейчас принял бесповоротное решение.

От начальника базы он не услышал ничего конкретного. Какой-то кисель: «Женщина, похожая на...» Но ее где-то может и не оказаться...

Он мог достойно ответить наглому майору: «Вы тянете пустышку, а у меня тут сиська с молоком. Вторая разведгруппа из России».

Бабангида перевел злобный взгляд на бакалейщика. Теперь он не знал, что ему отвесить: словесную благодарность или хорошую оплеуху. Так или иначе, он поставил майора в интересное положение. Скоро сюда примчится оперативная группа и свяжет его по рукам и ногам. Ему придется колоться насчет второй разведгруппы. Максимум, что он получит, — это устную благодарность от Веллера: «Молодец, ублюдок! Тащи свою жлобскую задницу на базу».

Натал решил нейтрализовать оперативную группу на корню. Сделать это было совсем не сложно. Тонге — единственный человек, кто видел русских своими глазами. Стоит его отослать из поселка, и никто не узнает о патлатых диверсантах. Конечно, лавочника можно оставить в поселке под страхом неминуемой расправы, однако американские оперативники быстро выбьют из него показания.

Они были одни в доме. Тем не менее Бабангида указал на Тонге пальцем:

— Ты!.. Ты должен исчезнуть на сутки. — Он указал на себя мясистым пальцем. — Даже я не хочу знать, где ты проведешь это время. Русские сказали тебе, что твоя коллекция тварей пополнится пятью человеческими головами, да?.. Отвечай! — рявкнул он.

— Да, они так сказали, — дрожащим голосом подтвердил Тонге.

— Я найду шестую банку для твой башки. Ты понял меня, дерьмо?

Натал вышел на улицу и сел в машину. Потянулся рукой к пищавшей стационарной рации. На связь с ним выходил наблюдатель из центра поселка.

— Русские уехали. Только что. На станцию прибыл микроавтобус «Премьера».

Майор нажал на клавишу отбоя и бросил водителю:

— В центр.

Там он не задержался и минуты. «Русские уехали». Это подстегнуло его. Он сам готовил эту операцию. Если он даст фору русским, они могут просочиться в парк, где наткнутся на рейдовиков Бриджеса.

— Поехали! — поторопил он водителя.

На средних и задних сиденьях расположились восемь головорезов из его подразделения, проливших столько крови, что ее не вместили бы бензобаки джипа и запасные канистры.

Тонге решил убраться из поселка на рейсовом автобусе. До его отправления оставалось чуть больше часа. Аптекарю не терпелось предостеречь Бабангиду, но он опасался ослепнуть от вспышки гнева. Майору подчинены все населенные пункты в этом округе. Он мог надавить на окружного судью, решить любой вопрос в военной прокуратуре. Ему было тридцать, когда он взял в руки «калаш», ставший символом мятежной республики, влился в армию повстанцев и вместе с генералом Солвезой совершил государственный переворот. Солвеза не остался в долгу: присвоил сержанту Бабангиде звание майора и назначил его командующим округом.

Было в майоре и что-то хорошее, размышлял Тонге, закрывая свою лавку на замок. Он порой забывал о мелких фермерах и лавочниках и наседал на лесозаготовителей. Ни один лесовоз, нагруженный ценной джакарандой, не ушел в порт без его ведома. В президентский дворец он без мешка денег не входил. Равно как и домой не появлялся без набитых доверху карманов.

Он был воспитан в духе восточной религии: любил властвовать и подчиняться. Властвовать он не перестанет, но запросто может выйти из подчинения. «Считай, уже вышел, — Тонге поставил точку в своих рассуждениях. — Выехал».

Он дал ответы на вопросы, над которыми ломал голову Евгений Блинков.

Глава 6

Перекресток

24

Проводник не переставал думать о том, что за последний месяц он попадает в крупные неприятности во второй раз. Он чудом остался жив в бойне, которую устроили американские «тюлени». По сути, спас его русский спецназовец, вышвырнув его из машины.

Порой Кереку находил чем утешиться: хорошо, что подчиненные Бабангиды не успели добавить огня. В этом случае его джип взлетел бы на воздух. Когда он пригнал свой «Лендровер» в частную мастерскую, ее хозяин долго свистел, качая головой. Потом спросил: «Попал под град?» Кузовные работы влетели в копеечку. «Лендроверу» заменили стекла и дверные панели. Также он лишился чехлов, пропитавшихся кровью. Денег не хватило на переднюю панель, и пулевые отверстия пришлось просто-напросто закрыть наклейками. Их было шесть штук. И они бросались в глаза в первую очередь тем, что вырисовывали ровные очертания дыр. Как будто внутри работал вакуумный насос, втянувший клейкую бумагу.

Джип преодолел больше половины пути. До границы частного парка оставалось не больше восьми километров.

— Где ты попал в засаду? — услышал проводник и не сразу вник в смысл вопроса.

Блинков сидел на месте переднего пассажира. Он сорвал одну наклейку, другую.

— У вас один джип на несколько поселков? Или ты работаешь на американцев? Ты был в машине, когда ее обстреляли? — Джеб, прикасаясь к панели, проводя кончиком пальца по краям пулевого отверстия, словно заглянул в прошлое. Первая автоматная очередь скосила человека, сидевшего на этом кресле. И вот уже десяток стволов изрыгают огонь и срубают остальных спецназовцев. Абрамов валится на пол и, зажатый между двумя сиденьями, жмет на кнопки спутниковой трубки. «Мы попали в засаду! Мои люди убиты!» Только эти несколько слов расслышал адмирал Школьник.