Промышленникъ - Алексей Иванович Кулаков

– Как оно, Александр Яковлевич?

– Второй раз со спины подбираетесь, чтоб вам!

– Ну дык! Сами же приказали не жалеть, вот и стараемся. Мож, помочь малость?

Князь прекратил воевать с непослушным ремешком, удерживающим на голове защитную маску из стальной сетки, и позволил проявить о себе заботу. Другие экспедиторы стояли невдалеке, помогая бесславно «погибшим» коллегам прийти в себя, и между делом спорили, выясняя, у кого из них премия выйдет жирнее. Расценки были простые: одно некритичное попадание в верткую мишень – десять рублей, смертельное обходилось в полсотни, а прикончить сиятельного аристократа путем внезапного нападения оценивалось (им же) сразу в сотенку. Собственная же «смерть» тружеников экспедиторского отдела стоила им ровно один рубль. Ну как тут не постараться для любимого, да что там – обожаемого командира?!!

– Все на сегодня. – Александр пошевелил руками, поморщился и уточнил: – Пожалуй, и на завтра-послезавтра тоже.

«Да я с неделю буду ковылять как древний старичок, медленно и величаво. Или печально, это смотря что и как болеть будет. А все нетерпячка моя – дождался бы нормальной защиты на торс и руки, спокойно бы бегал и завтра, и послезавтра. Да хоть каждый день! Ох, ёпрст, что же колено-то так поскрипывает?»

К своему коттеджу князь шел добрый час (против обычных двадцати минут!) – как раз и медленно, и печально. Попутно осознавая, что с тренировками он несколько погорячился – воск в пулях, конечно, был мягкий, но по телу бил не хуже увесистой палки, оставляя после себя маленькие аккуратные синяки. Относительно маленькие конечно же. Впрочем, все познается в сравнении: первоначально Браунинг вообще хотел предложить вариант с пятимиллиметровыми свинцовыми пульками. Вот только во время предварительных испытаний поймал кусочек свинца своей ладонью (выковыривали минут десять, не меньше) – и быстро передумал. Но нет худа без добра – поглаживая бинт на пострадавшей части тела, Мозес неожиданно вспомнил, как глазел еще сопливым мальчишкой на тренировку двух дуэлянтов. Стреляли они друг в друга по всем правилам и из стандартных дульнозарядных пистолей, вот только свинцовый шарик заменяли восковым – вот эту-то идейку оружейник и воплотил в жизнь. Воплотил, и… Три раза переделывал, пока не получилось что-то приемлемое. Основное требование недовольного заказчика заключалось в том, чтобы из тренировочного комплекта даже специально нельзя было убить – ему как-то совсем не улыбалось получить свинцовую «пилюлю» от случайно напутавшего (или даже совсем не случайно – мало ли на свете добрых людей?) с боеприпасом экспедитора. Так что патрон одним махом растолстел с девяти до тринадцати миллиметров, а восковую пулю стали окрашивать в яркий красно-оранжевый цвет. Затем внесли изменения и в револьвер – он обзавелся укороченным барабаном, а его ствол избавился от нарезов и стал заметно длиннее. К сожалению, про защиту от таких мягких и непрочных на вид пуль так никто и не подумал. В результате чего князь Агренев в первый же день тренировок получил столько «плюшек» и синяков, сколько все его противники, вместе взятые.

– Добрый вечер, Александр Яковлевич! С вами все хорошо?

– Добрый, Андрей Владимирович, несомненно добрый. Все в порядке, не волнуйтесь.

Прохромав мимо любопытствующего соседа, князь наконец-таки вышел на финишную прямую, заканчивающуюся как раз на крыльце собственного дома. Спиной чувствуя озадаченно-тревожный взгляд Сонина, он спокойно открыл дверь, закрыл за собой и с облегчением выдохнул – наконец-то дошел! Медленно и в два захода снял пальто, стараясь не пользоваться при этом левой рукой, кое-как сбросил обувь – опять же, не утруждаясь развязыванием шнурков. Поднял взгляд от пола и окончательно понял, что одиночество для него – недостижимая роскошь.

– Прикажете накрывать ужин?

Александр открыл было рот для отказа, но живот тут же (подлый предатель!) заявил, что имеет на этот счет свое, весьма отличное от его собственного мнение, причем так громко, что стоявшая в нескольких шагах экономка понимающе улыбнулась.

– Через десять минут все будет готово, Александр Яковлевич.

Примерно на середине пути до ванной комнаты на глаза ему попалась горничная. С ходу улыбнувшаяся своему работодателю так приветливо, что боль от синяков и шишек на некоторое время поутихла. Но счастье было недолгим – мелодично зазвенел колокольчик в прихожей, и Наталья быстрой и трепетной ланью бросилась исполнять свои служебные обязанности.

«Опять кто-то приперся! И как всегда, очень «вовремя».

Шагая дальше, князь стал потихоньку расстегивать на себе форменную курточку охранной униформы, потому что даже и не сомневался в том, что у заветной двери его встретит горничная вторая. Или первая – между Дашей и Наташей уже давно шло негласное, но от этого не менее свирепое соперничество во всем. В том числе и за звание «самой-самой» среди молодой прислуги в коттедже. Какой был финальный приз и с чего это вообще две восемнадцатилетние девицы решили помериться характерами, он так и не понял (да и не особо старался, если честно), но вдвоем они перед ним появлялись исключительно редко. А вот поодиночке, наоборот, даже слишком часто. Хотя?.. Нет, не слишком. Ведь красивая девушка в чем-то сродни произведению искусства – даже если и не принадлежит тебе, посмотреть на нее все равно приятно. А временами так даже и очень-очень приятно – в России мать-природа никогда не скупилась на дары для своих дочерей. Экономя при этом на жительницах как минимум Ганновера и Франции – сколько князь ни высматривал в своих «командировках» даже не красавиц (тем более что мужчины делают это почти неосознанно), а хотя бы просто миловидных девиц, так никого и не высмотрел.

«Это что же получается: мой швейный цех – картинная галерея? И ценители прекрасного имеются, в виде свежеиспеченных мужей и кандидатов в оные. Хе-хе, и постоянные посетители. Только Гриша перестал туда ходить – сразу начальство из соседних (и не очень) цехов зачастило, исключительно по рабочим вопросам, ага. Или мне рассматривать своих швей как один из видов допинга?»

Скинув на руки Дарье курточку и получив в ответ еще одну приветливую улыбку, фабрикант достиг-таки царства белоснежного фаянса и золотистой бронзы. И большого, почти во всю стену, зеркала, в коем и отразились закономерные результаты первой тренировки с новым инвентарем.

«Хорош! Брутальность так и прет, прямо-таки сочится из каждого синяка. Непонятно только, как это мне умудрились скулу пометить прямо сквозь маску? Или это я сам, когда к землице-матушке со всего маху прильнул?»

Александр застегнул рубашку, кое-как умылся и под нетерпеливое порыкивание желудка поплелся ужинать. Хм, возможно, что и в компании с неизвестным пока гостем. Впрочем, таковым он оставался очень недолго – рокочущий баритон Долгина, в очередной раз отвешивающего дежурный комплимент Наталье, еще на подходе к столовой не оставил никакого простора