Синтез. Создание Бога в эпоху Интернета - Александр Бард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зороастр хочет видеть своих последователей гедонистами и самоутверждающимися маздаясни с глубокой этикой, построенной на основе их намерений, а не запуганными и покорными ахураясни с их моралью, построенной на основе последствий их действий. Таким образом, Зороастр отворачивается от последовательного примитивизма и вместо этого развивает первый в истории идей интенционализм; его религия - первая, которая происходит в умах людей, а не где-то там, в бесконечном космосе. По иронии судьбы, именно арабский сосед ислам впоследствии развивает и воплощает противоположную идею - Ахураясна как свою собственную, радикально моралистическую религию (сам термин "ислам" в переводе с арабского означает "покорность").
Разница между интенционализмом зороастризма и консеквенциализмом ислама проясняется в синкретической встрече между ними в гибридной религии суфиев. Вместо бога, который еще не знает, суфийский мастер должен вмешаться и взять на себя роль того, кто еще не знает и, тем не менее, все решает после фетишистского подчинения ученика. Таким образом, ислам наиболее четко и ясно описывается как теория слепого повиновения тому, кто еще не знает, если не по другой причине, а по той образцовой ценности, которую ислам придает покорности как таковой. Это делает ислам идеальной религией для феодального общества, и именно в этом качестве он является самой быстро и яростно развивающейся метафизикой за всю историю человечества. Это не значит, что ислам логически связен. Меметический успех, конечно, не имеет ничего общего ни с истиной, ни с логической последовательностью, по крайней мере, в любом другом смысле, кроме сугубо дарвиновского. Однако мы понимаем, почему суфизм, находясь в состоянии постоянного перемирия между интенционализмом и консеквенциализмом, превратился в ироничную религию par excellence; доктрину, которая может быть выражена только в плавной парадоксальной поэзии, но которая никогда не поддается - к великой досаде исламистских фундаменталистов; они все ненавидят суфизм - какому-либо твердому догматическому фундаментализму.
Ошибка заключается в том, что мы считаем, что повиноваться нужно только Аллаху. Напротив, ислам всегда понимал, что повиноваться нужно толкователям ислама, что объясняет историю ожесточенных сражений ислама по поводу того, за каким толкователем следовать, кто представляет исламскую теократию, поскольку Аллах может иметь голос только через этих претенциозных представителей. Центральным аспектом перехода от зороастрийской маздаясны к исламской ахураясне является то, что покорность превращается из отправной точки религиозного опыта в цель и смысл всего процесса. Наградой за полное подчинение, самонавязанное рабство, конечно же, является явное и немедленное наслаждение фетишиста свободой от экзистенциального одиночества. Ислам - это религия либидинального наслаждения par excellence. Таким образом, ислам - это еще и кратчайший путь к численному успеху, как религия без монахов, монахинь и монастырских комплексов, где поиск истины полностью отброшен в пользу негативного стремления к подчинению.
Обратите внимание, что божественность Зороастра существует независимо от человека и не нуждается в нем, чтобы быть обеспеченной своим самовосхвалением. Зороастр не видит никакого смысла в сидении и романтике самовлюбленных богов, когда существование само по себе уже предлагает божественное на серебряном блюдечке в виде природы (Пантеоса), только для того, чтобы затем позволить божественному проявиться в своем ближнем как Саошьянт (Синтеос). Вследствие своего стремления сделать общину божественной, Зороастр даже избегает создания затворнических и монашеских культур и другого избранного отчуждения в зороастризме. Община священна в своем качестве воплощения Мазды; согласно Зороастру, всем людям должно быть предоставлено место в общине. Зороастр - просто первый мыслитель, для которого общение между людьми важнее и, прежде всего, божественнее, чем прославленная мощь великого Другого, локализованного в далеком прошлом или за облаками. Или если воспринимать слово "религия" буквально: Зороастр не только изобретает концепцию философии (Маздаясны) на тысячелетие раньше своих ближайших последователей Анаксимандра и Гераклита в Греции; он также изобретает религию в ее буквальном смысле, как то, что восстанавливает интимные связи между людьми.
В этом суть революции Зороастра в истории идей: появление зороастризма стало звонком в дверь для примитивистской роли религии как умиротворения нарциссических и психопатических богов. Для Зороастра религия - это творческое и экзистенциалистское отношение (Entheos) к людям (Syntheos) и космосу (Pantheos), возникшее на основе экзистенциального решения об истине (Atheos), которую Зороастр называет аша. Следование аше, краеугольному камню аморальной этики Зороастра, - это простое прагматическое решение жить в гармонии с окружающим миром и вместе с ним, как он есть на самом деле. Когда Зороастр переносит фокус теологии с Ахуры на Мазду, мир перестает быть прежде всего угрожающим, а становится прежде всего привлекательным. Без психопатических богов патологический фундамент морализма разрушается, и ценности становятся этическими, то есть основанными на намерениях достичь определенных ожидаемых эффектов и ни на чем другом.
Зороастрийская революция отчетливо прослеживается в древнеиранской архитектуре. И жертвенные алтари, и места захоронений исчезают, когда теологическая метла Зороастра проносится по среднеазиатским нагорьям. Потому что больше нет тиранических богов, которых нужно умиротворять, а тела больше не нужно бальзамировать или как-то иначе готовить к загробной жизни в вечности, вместо этого они перерабатываются естественным образом, например, в пищу стервятникам. Зороастрийцы строят аскетически голые храмы, выкрашенные в белый цвет, где община собирается вокруг аташ-бахрама - вечно горящего пламени в центре храма, символа бесконечного расширения и экстатической интенсивности космоса. То, что зороастризм уже 3 700 лет назад исповедовал такие, казалось бы, современные идеи, как экологическая устойчивость, радикальное гендерное равенство, коллективная собственность на ресурсы и терпимость к девиантным чертам характера человека, вполне закономерно, если принять идеологию Зороастра за точку отсчета.
Очевидно, что зороастрийская революция с совершенной ясностью иллюстрируется реформацией Иисусом иудаизма в то, что позже стало христианством, где закон заменяется намерением в качестве движущей силы иудео-христианской теологии, а ценности смещаются от морализаторства к этической перспективе (несмотря на то, что Павел позже неистово пытается вернуть христианство к иудейскому морализму). Так же само собой разумеется, что Павел и Святой Августин импортируют концепцию Святого Духа из зороастризма, чтобы завершить Троицу христианской метафизики. Это, в свою очередь, объясняет, почему Святой Дух - единственный компонент христианской Троицы, сохранившийся в рамках синтеологии (где Syntheos - Святой Дух без Отца и Сына).
Именно из зороастризма Кант почерпнул идею о том, что бытие по сути является корреляцией между мышлением (Мазда) и бытием (Ахура), даже если Кант рассматривает Мазду и Ахуру как вечные константы, а не как внутриактивные переменные, которые Зороастр использовал в своей протосинтетической теории. Если использовать сетевую динамическую терминологию 2000-х годов, то можно сказать,
