Гунны и Азербайджан - Юсиф Джафаров

Появление аварской орды в 558 г. из-за Волги в степях Северного Кавказа предрешило судьбу сабирского и утигурского объединений. Согласно сообщению Менандра, авары после долгого скитания прибыли к аланам и просили их царя Саросия, чтобы он помог им вступить в союз с Византией. Саросий представил авар Юстину, командующему византийскими войсками в Лазике. Юстин немедленно известил императора Юстиниана о появлении новой орды кочевников на Кавказе вблизи византийских границ, и по приказу из Константинополя отправил через Лазику в столицу первое аварское посольство. В том же году состоялось ответное посольство Византии к аварам, во главе которого стоял один из приближенных императора по имени Валентин. Валентину было предписано императором, говорит Менандр, заключить с этим племенем союз и заставить его действовать против врагов империи, ибо «победят ли авары, или будут побеждены, и в том и в другом случае выгода будет на стороне ромеев». И действительно, вскоре после посольства Валентина, авары начали войну с утигурами, потом с барсилами и сокрушили силы сабир.

Существует точка зрения, согласно которой авары в 558 г. столкнулись на Северном Кавказе не с утигурами, а с оногурами, а появление утигур связывают с ошибкой в рукописях византийского историка Менандра. Между тем наш анализ сообщений Менандра, касающихся 558 г. и последующих событий, не подтверждает этой точки зрения. И вот почему. В событиях на Кавказе, начиная с 558 г., у Менандра речь идет только об утигурах, а в сохранившихся фрагментах его истории оногуры не упоминаются вообще. Авары, в 558 г. появившиеся на Северном Кавказе, по необходимости должны были столкнуться именно с утигурами, которые до этого времени еще господствовали на Дону и в Восточном Приазовье. Согласно Агафию, в 558 г. хан утигур Сандилх по требованию императора Юстиниана напал на возвращавшихся после грабежа Фракии (совр. Болгария) кутригур во главе с Заберганом и, перебив множество кутригур, отобрал всю захваченную ими добычу. Менандр, продолжая историю, доведенную Агафием до 558 г., добавляет, что Юстиниан, опасаясь повторного вторжения кутригур во Фракию, частыми посольствами и другими способами подстрекал Сандилха воевать с Заберганом, обещая утигурскому хану передать ту сумму, которую империя ежегодно выплачивала кутригурам во избежание их нападений. В ответ Сандилх ограничился полумерой, по словам Менандра, обещая Юстиниану захватить у кутригур коней, чтобы им «не на чем было ездить и вредить ромеям». Уже в следующем фрагменте Менандра речь идет о появлении авар, которые по указке из Константинополя напали на утигур, барсил и сабир и разгромили их. Только после разгрома утигурского объединения авары могли беспрепятственно пройти в степи Южной России, где, по словам Менандра, стали разорять славянские племена антов. Видимо, оногуры, как и другие подвластные утигурам племена, также принимали участие в неудачной для утигур войне с аварами. Однако Менандр не упоминает их имени, указывая лишь на утигур, как преобладающее племя объединения. Между 558 и 562 гг. часть разгромленных аварами утигур была увлечена ими в Подунавье, где авары подчинили своей власти остатки кутригур, булгар и другие гуннские и негуннские племена и где возник знаменитый Аварский каганат, просуществовавший до середины VII в.

Этническое имя гуннов - утигур еще несколько раз встречается у Менандра. В 568 г. аварский посол в Константинополе утверждал, что утигуры и кутригуры подвластны кагану Баяну, который «уничтожил оба племени». Здесь речь может идти только о разгроме утигур в 558 г. в Восточном Приазовье. В начале 70-х гг. VI в., когда Северный Кавказ входил в состав Тюркского каганата, другая часть оставшихся после аварского погрома утигур упоминается Менандром как подвластное уже тюркам племя. Во главе него, однако, стоял уже не Сандилх, видимо, павший в войне с аварами в 558 г., а тюркский ставленник Анагей. Во время посольства Валентина к тюркам в 576 г. тюркский хан Турксанф, по словам Менандра, заявил Валентину, что аланы и «племена утигур», осмелившиеся сопротивляться тюркам, теперь «в подданстве у нас, стали нашими рабами». В том же году тюрки, разорвав отношения с Византией, вступили с ней в войну, а утигуры во главе с Анагеем приняли участие в захвате Боспора. Несомненно, что в период тюркской экспансии на западе оногуры вместе с остатками утигур и другими племенами попали в зависимость от тюрок. Видимо, в заявлении Турксанфа о «племенах утигур», которые оказали сопротивление тюркам, следует подразумевать именно оногур и другие булгарскне племена Восточного Приазовья, входившие в утигурское объединение и потому выступающие в этот период год одним этническим именем. Выступление же оногур на историческую арену как  самостоятельной политической и этнической силы произошло только после крушения на Северном Кавказе в 30-х гг. VII в. господства Тюркского каганата и образования в Приазовье оногурского объединения во главе с представителем тюркской династии Дуло ханом Кубратом.

Момент появления авар на Северном Кавказе в 558 г., по-видимому, отражен и в рассказе продолжателя Менандра - Феофилакта Симокатты, который, однако, связывает их с так называемыми псевдоаварами, а вместо утигур упоминает оногур.

По сообщению Симокатты, во время царствования императора Юстиниана, тюркский каган подчинил своей власти многочисленный и сильный народ огор, обитавший на реке Тил (Волга), некоторые племена которого по имени своих вождей назывались yap и хунни. Какая-то часть племен yap и хунни бежала от тюрок и поселилась в Европе. Назвав себя аварами, они дали своему вождю почетное имя кагана. Далее Симокатта поясняет, почему они решили изменить свое наименовение. Когда уннугуры (оногуры), барселы (барсилы), сабиры и другие гуннские племена увидали только часть людей yap и хунни, бежавших в их места, они прониклись страхом и решили, что к ним переселились авары. Поэтому они почтили этих беглецов блестящими дарами, рассчитывая тем самым обеспечить себе безопасность. Когда же yap и хунни увидали, сколь благоприятно складываются для них обстоятельства, они воспользовались ошибкой тех, которые прислали к ним посольства, и сами стали называть себя аварами; говорят, добавляет Симокатта, что среди «скифских» народов племя: авар является наиболее деятельным и боеспособным.

Сложная проблема отношения авар византийских источников к жуань-жуаням китайских источников по сей день еще окончательно не решена, хотя гипотеза о тождестве, думается, предпочтительней других. Появление же с легкой руки Феофилакта Симокатты не только истинных, но еще и так называемых псевдоавар - значительно осложнило решение аварской проблемы. В рамках нашей темы мы не будем останавливаться на обсуждении этой проблемы и присоединяться к полемике, с XVIII в. ведущейся в научной литературе. Для нас важно другое: если Симокатта имел в виду то же событие, о котором говорит Менандр под 558 г., то тогда следует объяснить, почему Симокатта, перечисляя племена, к которым бежали так: называемые псевдоавары, называет уннугур (оногур), в то время как Менандр говорит об утигурах. Сразу необходимо отметить, что в сообщениях Менандра и Симокатты имеются общие моменты: царствование Юстиниана, одни и те же племена, с которыми встретились авары (или псевдоавары), за исключением раздельного упоминания утигур и оногур. Этих двух существенных обстоятельств вполне достаточно, чтобы заключить, что события 558 г. у Менандра идентичны рассказу Симокатты о появлении псевдоавар. Некоторые авторы, правда, пытались доказать, что события, о которых говорит Симокатта, происходили не на Кавказе и не в 558 г., а в Центральной-Азии в середине IV в., но при этом приводят аргументы, которые при сопоставлении с историческими фактами и хронологией вызывают только одно недоумение.

Из рассказа Симокатты не ясно, что в дальнейшем произошло с перечисленными им племенами после появления в их земле псевдоавар, и в этом смысле сообщение Симокатты не доведено до логического конца. Сразу после экскурса о псевдоаварах и их встрече с уннугарами, барсилами и сабирами Симокатта переходит к рассказу о начале междоусобной борьбы у тюрок в 581 г., длившейся с перерывами до 603 г., когда Тюркский каганат распался на восточную (центрально - азиатскую) и западную (среднеазиатскую) части. В сообщении же Менандра речь идет о наведении авар на эти племена и их разгроме, что при сопоставлении с данными Симокатты логически завершает внутреннюю связь его рассказа и может служить еще одним косвенным доказательством идентичности этих двух событий. Почему же в таком случае Симокатта наряду с барсилами и сабирами упоминает именно оногур (уннугур), в то время как Менандр явно имеет в виду разгром утигур? К сожалению, на этот вопрос пока трудно дать исчерпывающий ответ, поскольку неизвестно, каким именно источником пользовался Симокатта в описании событий, связанных с появлением псевдоавар. Если этим источником мог быть Менандр, который, впрочем, не знает псевдоавар, то тогда трудно допустить, что Симокатта не заметил существенной разницы между могущественным до 558 г. гуннским племенем утигур и подвластным ему илеменем оногур, историю которых приходится только предполагать именно из-за отсутствия сведения об оногурах в этот отрезок времени, в то время как утигуры достаточно хорошо известны по одновременным источникам. С другой стороны, Менандр был очень хорошо знаком с сочинением своего предшественника Агафия, у которого этноним «оногуры» встречается в его классической форме, как и у Приска. Исходя из этого, просто нельзя допустить, что Менандр мог передать этот этноним иначе, чем его записал Агафий. Нам думается, что замена «утигуры» на «уннугуры» в рассказе Симокатты (этнонимов очень близких как в фонетической, так и в графической передаче) скорее всего могла произойти потому, что в то время, когда писал свой труд Симокатта (между 628 и 638 гг.), остатки утигур уже растворились в среде родственных им булгарских племен Восточного Приазовья, в частности оногур, вставших во главе нового сильного племенного объединения - Великой Булгарии.