К грядущему триумфу - Дэвид Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что? — Лэнтерн-Уок нахмурился, пытаясь понять, что имел в виду Дянджило. Это прозвучало так, как будто он сказал….
— Конная пехота? — Он покачал головой. — Это невозможно!
— Ваша светлость, мэр всегда был уравновешенным. Вот почему мы… э-э, полагались на него, когда тренировали людей. — Камергер покачал головой, его лицо было напряжено от беспокойства. — Это не та ошибка, которую он мог бы совершить.
— Но… но это означало бы….
Герцог Лэнтерн-Уок уставился на камергера, и на этот раз мозг, который он так любил, вообще отказался работать.
* * *Сэр Динзейл Хинтин стоял на дамбе Ширитин и наблюдал через двойную трубу, как колонна галеонов направляется к причалам. Их было довольно много, и он слегка улыбнулся, увидев на их мачтах сине-серебряную шахматную доску с черными четвертями имперского чарисийского флота.
Капитаны, перевозившие последний эшелон подкреплений, которые сэр Фрейжер Калинс отправил в Сиддармарк, отплыли с секретным приказом, который должен был быть открыт только после того, как они достигнут острова Уиндсвепт, между морем Чисхолм и морем Энвил. И в этот момент они повернули назад, чтобы отправиться к Виверн-Бик-Хед в Зибедии, где их ждал великий герцог Зибедия, который когда-то был генералом морской пехоты Хоуилом Чермином. Народ Зибедии боготворил Шарлиэн Армак с тех пор, как она расправилась с их предыдущим великим герцогом и — особенно — привела им нового. Зибедийцы были рады видеть тысячи чарисийских солдат на борту этих галеонов — если уж на то пошло, треть из них сами были зибедийцами по рождению — и они смогли сойти на берег вместе со всеми своими лошадьми и тягловыми животными, пока с комфортом ждали своей настоящей миссии.
Им было гораздо легче, чем единственной бригаде конной пехоты, которая проплыла весь обратный путь вокруг западного побережья Чисхолма, оставаясь далеко в море, чтобы высадиться на отдаленном участке восточного побережья.
Эта бригада очень тихо продвигалась по самым пустынным участкам баронства Грин-Маунтин и герцогства Холбрук-Холлоу. Илана и Сейлис Уэйстин, возможно, все еще скорбели о потере мужа и отца, и они все еще могли лелеять сомнения относительно того, куда в конечном счете движется Церковь Чариса, но они знали, где они находятся. Кровавая бойня инквизиции Жэспара Клинтана устранила все сомнения, которые у них могли возникнуть относительно того, кому он на самом деле служил, и когда, наконец, пришло испытание, верность нынешнего герцога Холбрук-Холлоу своей кузине оказалась непоколебимой.
Он провел бригаду через свои земли в герцогство Тейт, где их встретил сэр Остин Тейт, троюродный брат Шарлиэн Тейт Армак. Герцог Тейт лично привел их в лощину Хантрейл, скрытую в тени гор Айрон-Спайн, где они оправились от своего тайного похода и подготовились к своей роли в ответе императрицы Шарлиэн на заговор против нее.
Сент-Хауэн легко мог остаться в Черейте. На самом деле, он, вероятно, должен был это сделать, учитывая все обстоятельства. Его решение приехать домой с визитом несло весьма реальный риск спровоцировать его убийство как способ дестабилизировать его графство, прежде чем объединенные силы Блэк-Хорса, Суэйла и Холи-Три вступят в бой, чтобы раздавить его между собой. Но с того момента, как сейджины рассказали ему о планах заговорщиков, он знал, где он должен быть в этот день.
Теперь две конные бригады на борту этих галеонов, которые так уверенно плыли к нему, собирались передать ответ Шарлиэн Армак мужчинам — и женщинам, — которые верили, что могут убивать ее вассалов, игнорировать ее законы и лишать ее подданных прав, которые она и ее муж гарантировали им.
Почему-то, — подумал граф Сент-Хауэн, опуская наконец двойную трубу, — он сомневался, что им понравится то, что она скажет.
* * *— Что? — немного раздраженно спросил герцог Блэк-Хорс, когда кто-то резко постучал в дверь кабинета. Было около полуночи, он был глубоко погружен в последние сообщения виверн от Рок-Коуста и леди Суэйл, и он был аккуратным человеком, который не любил, когда его прерывали.
— Извините меня, ваша светлость, — сказал Кинтон Строгэйнав, открывая дверь. — Я… знаю, вы не любите вторжений, но…
Лоб Блэк-Хорса наморщился от ужаса. Строгэйнав был его камергером более тридцати лет, а до этого десять лет был помощником камергера отца Блэк-Хорса. Единственной характеристикой, которая больше всего ассоциировалась с ним у Пейта Стивирта, было самообладание. Ничто и никогда не выводило Строгэйнава из равновесия. Он был спокоен, даже когда почтительно выразил свои собственные сомнения по поводу нынешних начинаний Блэк-Хорса, прежде чем выйти и привести его инструкции в действие. Но сегодня его голос звучал явно взволнованно, а лицо было бледным.
— И кем может быть «этот человек»?
— Думаю… думаю, мне лучше позволить ей представиться, ваша светлость, — сказал Строгэйнав, и Блэк-Хорс нахмурился еще сильнее. Затем он пожал плечами.
— Очень хорошо, Кинтон. Покажи, в каком она состоянии.
Камергер поклонился и исчез. Он появился мгновение спустя, и Пейт Стивирт вскочил на ноги в ошеломленном недоумении.
— Добрый день, ваша светлость, — спокойно произнесла привлекательная молодая женщина в почерневшей кольчуге чарисийской имперской стражи. — Люди называют меня Мерч О Обейт, и, боюсь, у меня для вас плохие новости.
— Ч-ч-ч..?
Глухая ярость — и стыд — захлестнули Блэк-Хорса, когда он услышал свою собственную
