Божья кузница (сборник) - Грег Бир

— Только о деле, — уверила его Дженнифер.

Мартин представил «Троянский Конь — Двойное Семя» ползающим в кухне муравьем, с изумлением таращившимся на незнакомые гигантские приспособления, рабочие инструменты неизвестного предназначения, технологии которых невозможно было понять его скудненьким умишком…

Вокруг слишком много того, что трудно осмыслить.

Двенадцатая планета изменялась каждый час, принимая по очереди три различные формы — одного и того же размера, во всех случаях оставаясь каменистой, но различной по остальным параметрам.

Девятая планета имела орбиту. эксцентричную по отношению к десятой планете. Она была небольшой и напоминала луну Солнечной системы, хотя без ее поверхостных особенностей. Альбедо девятой планеты равнялось единице — зеркало, идеально отражающее сигналы всех частот.

Восьмая планета — ярко-оранжевый газовый гигант с диаметром семьдесят пять тысяч километров, с тремя большими орбитальными лунами. От лун к газовой поверхности планеты тянулись кабели, диаметром в два-три километра, создающие вокруг себя спутную вихревую зону, подобно миксеру в фантастической пекарне.

Шестая планета, восемь тысяч километров в диаметре, представилась их взору покрытой одуванчиковым пухом, правда, каждое семя было около тысячи километров в высоту. Прибывающие космические суда вряд ли рисковали проходить ниже короны одуванчика. При приближении можно было различить, что пространство между столбами семян, содержащее кислород, нитроген и водные испарения, бурлило, как при шторме. Хаким высказал предположение, что это гигантское хозяйство для создания каких-то невообразимых форм или растений. Но Мартину его гипотеза показалась несколько архаичной. Его же самого необычайно интересовало, сколько же пищи потребляет этот поразительный гигант.

— Да, любопытно, какое же применение находят этим созданиям? — у Хакима возбужденно заблестели глаза.

— Мы можем о нем и догадываться, — предостерег его Георг Демпси.

— Позволь нам хоть немного порадоваться, — проворчала Эйрин.

В глубине системы Левиафана располагалась пятая планета, девять тысяч километров в диаметре, с шестью лунами; размеры трех из них превышали земные. Темная, красновато-коричневая поверхность планеты непрерывно излучала тепло в космос. Она была покрыта акваториями океанов и узкими лентами материков, вид сверху на эту планету ассоциировался с размеченной баскетбольной площадкой.

— Площадь тридцать два миллиардов квадратных километров, — удивилась Ариэль. — Если суша составляет хотя бы десять процентов — это все равно более трех миллиардов квадратных километров. Земля тоже имела три миллиардов квадратных километров суши. Интересно, сколько людей могли бы разместиться здесь?

— Нет, эти два g — не для меня, — покачал головой Чэм.

— Наука физика говорит нам, что жизнь на этой планете невозможна, — сказал Хаким. — Здесь недостаточная плотность для поддержания твердой поверхности… Для создания твердой оболочки плотность должна быть меньше, чем полтора грамма на один кубический сантиметр. Как это сделать?

— А как все тут сделано? — вопросом на вопрос ответил Георг Демпси.

Вся информация была послана по «ноучу» «Борзой» и «Дятлу». Голос Ганса отвечал:

— Мы почти достигли планируемой орбиты. Скоро на время выйдем из зоны общения. Как вы?

— Думаю, им придется обращаться с нами, как школьным медсестрам с детьми. В голову еще приходит сравнение с отбившимися от стаи насекомыми.

— Мы рассматриваем сейчас физиономии жителей Левиафана, — сказал Ганс. — Те, что с гребнями уж слишком наглые. Но они повторяются, не так ли? Ну как, вы готовы принять решение?

— Думаю, мы близки к этому.

— Что вам еще нужно?

— Поставить точки над i.

Ганс захихикал:

— О, я тоже ждусь не дождусь, когда можно будет убраться из этого ада.

— Ну, до этого еще далеко, — заметил Мартин. — Нас пригласили на орбиту четвертой планеты, и мы уже поменяли курс. Через двадцать семь дней мы будем там.

— Желаю успеха, — сказал Ганс.

— Как бунтари-политиканы? — спросил Мартин.

— Это мое дело, а не ваше, Мартин.

— Это простое любопытство.

— Мы приготовили все, о чем вы просили нас.

— Есть предположения, кто убил Розу?

— Для следствия будет достаточно времени после того, как выполним Работу.

— Дженнифер хочет поговорить с Джакомо. Она думает, что сможет узнать что-то полезное, войдя в контакт с мозговым центром корабля.

— Я не могу ждать, — сказал Ганс. — В мире не существует супер-физических законов и задач, в которых невозможно разобраться, по крайней мере, я надеюсь на это. Мы и здесь обрабатываем достаточно количество информации, каждую минуту мы, не отрываясь, глазеем на эту чертову планету.

— Дженнифер говорит, что могут быть хорошие новости.

— Тогда позови ее. Джакомо со мной, в носовом отсеке.

Подошедшая Дженнифер неожиданно твердо заявила, что она хотела бы, чтобы все вышли из помещения командного пункта, когда она будет говорить с Джакомо. Все вышли, за исключением Шелковистого, которого эти проблемы касались непосредственно.

— Мне кажется, с Гансом не все в порядке, — сказала Эйрин Мартину, когда они вышли в холл.

Ариэль кивнула в знак согласия, но добавила:

— Надеюсь, он не показывает этого на людях.

— Я думаю, он в депрессии из-за предстоящего и уже не может этого скрывать, — заметила Эйрин. — И его чувства понятны мне.

— Может быть и так, — не стал возражать Мартин. Сам он не испытывал никаких эмоций — ни оптимизма, ни уныния. Явное преимущество в весе мира Левиафана затрудняло дыхание, но и освобождало от необходимости думать.

Шелковистый и Дженнифер покинули кабинет «ноучевой» связи только через три часа. Дженнифер с трудом могла говорить. Она упала в гамак в общем для всего экипажа помещении и с жадностью накинулась на утоляющий жажду джус. Когда рядом появился Мартин, Дженнифер бессильно подняла руку и покачала головой.

— О пожалуйста, — сказала она, — Моя голова совершенно не работает. Джакомо…

— Не говори, если не хочешь, — остановил ее Мартин.

— Прибегнув к математическим методам Братьев, Джакомо нашел путь понять физику «ноучевой» связи Левиафана. Шелковистый и мозговой центр корабля помогли ему в этом… О, это быстро не объяснить… Мы кое-что поняли. Кажется, мы можем объяснить теперь, почему изменяется двенадцатая планета, и почему восьмая имеет такие кабели… Шелковистый представил гипотезу… Джакомо сейчас рассматривает ее… Я лишь бегло ознакомилась. О боже… Как я устала…