Вельяминовы. Начало пути. Книга 1 - Нелли Шульман

Не помня себя, девушка добралась до постели, и, встав на колени, уронила голову на простыни, вдыхая его запах.

— Отлично, — Джон вгляделся в бумагу. «Ты просто молодец, Фагот — не отличить от оригинала».

— Давай оттиски — протянул руку Джордано.

Он нагрел воск и осторожно приложил печати к приказу. «Переводим, значит, заключенного в Милан», — хмыкнул он. «Его светлость губернатор Алессандро Фарнезе возвращается из Нижних Земель и хочет говорить с ним лично, так сказать».

— Очень надеюсь, что мы еще успеем, — Джон распахнул ставни и вгляделся в улицу. «А, вон и Франческо с лошадьми. Та, что плохая — твоя», — усмехнулся он, поворачиваясь к Фаготу.

«Монахи на хороших конях не ездят. Франческо везет тебе рясу доминиканца, все же тебе этот орден ближе, чем все остальные».

— Да уж, — Бруно улыбнулся, но вдруг помрачнел: «А почему мы можем не успеть? Его ведь не казнят?».

— Не казнят, — Джон посмотрел куда-то в угол и вздохнул. «Знаешь, дорогой мой гений, иногда бывает лучше, чтобы казнили».

— Ты что имеешь в виду? — непослушными губами спросил его Джордано.

— Разное, — коротко ответил Джон и прислушался: «Собирайся. Франческо уже во дворе».

— Синьор Корвино, — тихо, присев на корточки, сказал следователь, — ну ведь для всех будет лучше, если вы признаетесь, что отравили Хуана Австрийского. И губернатор Фарнезе нам то, же самое скажет, не сомневайтесь. Отравили, получив за это звонкое английское золото, да?

— Это была лагерная лихорадка, — прошептал Петя. «От нее той осенью сотни человек умерло, все знают».

— И врача, как на грех, под рукой не оказалось, — следователь задумчиво склонил голову. «Во всем Генте, для великого полководца — не нашлось даже самого захудалого лекаря. Или вы плохо искали, синьор Корвино? Дайте клещи, — злобно сказал мужчина, поднимаясь. «Хватит уже с ним возиться. И соленую воду приготовьте, она мне сейчас понадобится».

— Ну все, — сказал Франческо, оглядывая Джона. «Вот теперь вы похожи на человека, патрон.

В Милане отлично одеваются — вы уж простите, но вашим английским портным с итальянскими мастерами не тягаться. И оставьте здесь свою шпагу, я постерегу. Я вам принес настоящее произведение оружейного искусства».

Джон повертел в руках тяжелый клинок с золоченым эфесом и сделал несколько выпадов.

«Ну ладно, — сказал он хмуро, — будем надеяться, что ее не придется вынимать из ножен. Ты вот что — если мы до вечера не вернемся, прибери тут все, и сообщи, куда надо. Ну, ты знаешь».

Франческо кивнул.

— А что, мы можем не вернуться? — осторожно спросил Джордано, когда они уже выезжали из Трастевере.

Джон не ответил, глядя на темную громаду замка Святого Ангела, что возвышалась на той стороне реки.

— Не думал я, что еще раз окажусь за его стенами, — хмыкнул он. «Ну что ж, — он бросил на мгновение поводья и потер лицо руками: «Fais ce que dois, advienne que pourra», как говорят в Париже.

— Делай что должно, и будь, что будет, — тихо сказал Джордано.

— А ты, — повернулся к нему Джон, — оставайся во дворе. Если я не приду, — с Питером, или без него — , не жди — постарайся выбраться. Хотя, — он помедлил, — вряд ли тебе это удастся.

Вообще, — он посмотрел на зимний, яркий закат, — тебе необязательно со мной ехать.

Джордано молча пришпорил лошадь.

— Сегодня не стоит продолжать, — услышал он откуда-то сверху озабоченный голос. «Он ничего не скажет, синьор, я таких уже видел.»

— Скажет, — следователь пнул безжизненное, скорчившееся тело, и поморщился: «Я его сломаю, так и знайте».

— Не сомневаюсь, — мягко согласился палач. «Но давайте мы его снесем вниз, ночь он отдохнет, а завтра займемся глазами, ну и остальным. Сейчас он просто ничего не чувствует, поверьте мне».

— Ладно, — следователь сплюнул на пол. «Уберите, от него еще и воняет к тому же. Пусть поваляется там, в собственном дерьме, а завтра продолжим».

Его вытащили из камеры в коридор, и мир померк.

— Брат Филиппо, — невысокий, богато одетый мужчина спешился, — последите за лошадьми.

Нам надо немедленно ехать назад.

— Синьор, — озабоченно сказал охранник, — вам не обязательно спускаться вниз, мы сами можем его привести.

— Его светлость герцог Сора-и-Арче мой друг, — высокомерно сказал мужчина, — он поручил мне лично проверить, что у вас там происходит. А то еще подсунете не того, я вас, каналий, знаю. Пойдемте, — он, не оборачиваясь, направился к внутренним воротам замка, — дорога в Милан неблизкая, а синьор Бонкомпаньи и синьор Фарнезе ждать не любят.

— Вот он, — поднимая факел, кивнул охранник на камеру.

— Что вы мне показываете какую-то вонючую груду тряпья! — прошипел мужчина. «Это же труп!»

— Сами посмотрите, — стражник открыл решетку, — как принесли, живой был.

— Ну, и в каком состоянии у вас заключенный? — мужчина зло посмотрел на охранников и от души пнул Питера под ребра. Тот даже не закричал.

— Видите, — выругался мужчина, — он уже и боли не ощущает. Мне его сейчас везти в Милан, к его светлости Алессандро Фарнезе, который специально для этого приехал из Нижних Земель, — а если эта шваль сдохнет по дороге? Что я делать буду? Ну, что встали, поднимайте его и переоденьте, найдется же здесь что-то чистое? — мужчина пощупал пропитанную засохшей кровью одежду и брезгливо отряхнул пальцы.

— И облейте его водой, — приказал мужчина, — во-первых, разит невыносимо, а во-вторых, может, он хоть в себя придет немного.

Во дворе замка суетился монах-доминиканец. «Брат Филиппо, помогите мне», — распорядился мужчина, подсаживая Питера в седло. «Привяжите его, как следует, еще не хватало, чтобы он по дороге с лошади свалился».

Уже когда они проехали по мосту, Питер открыл один синий глаз и обиженно сказал: «Ты мне ребро сломал, кажется».

— Ну, извини, — рассмеялся Джон. «Но ты молодец, не пошевелился. Все, сейчас придешь в себя немного, — и в Лондон. В Чивитавеккье возьмем лодку до французского побережья, там уже проще будет. Познакомься, кстати, синьор Джордано Бруно».

— Тот самый? — удивился Питер.

— Тот самый, — мрачно подтвердил Фагот, спешиваясь во дворе невидного, старого домика глубоко в трущобах Трастевере.

— У меня левая рука вывихнута, — Питер, морщась, слез с лошади. «На дыбу подвешивали. И еще, — он помолчал, — в общем, много всего». Он, чуть покачиваясь, пошел в дом.

— Давай, держи его сзади, — велел Джон Фаготу. «Сейчас будет больно», — предупредил он Питера. Тот кивнул и закусил губу. Джон быстро вправил вывих и стер потекшую по лицу кровь. «Все», — сказал он. «Сейчас я тебя перевяжу, выпей вина и спи. Завтра мы еще до рассвета выезжаем — не надо рисковать, и оставаться тут надолго».

— Да, — сказал Джон, помогая Корвино раздеться. На полу дымилась лохань с теплой водой.

«Пожалуй, — разведчик помолчал, — нам надо будет еще тряпок».

— Сейчас принесу, — сказал Фагот.

— Это чем? — спросил Джон, рассматривая ожоги. «Клещами», — ответил Питер, не открывая глаз. «На спине там, глянь, — попросил он, — там раны, мне кажется, или они воспалились?».

— Не кажется. Что это было? — ворчливо спросил разведчик, потянувшись за мазью.

— Такая штука с шипами, — чуть улыбнувшись, ответил Корвино. «Там довольно темно, сложно разглядеть»

— Хорошо еще, что Марта мне с собой всяких снадобий дала, — Джон медленно втирал мазь, — Хочешь, я к вину опиум добавлю?».

— Да нет, — отказался Корвино, — надо, чтобы голова ясная была. Я просто пару бутылок выпью, и все будет в порядке».

— В общем, — сказал Джон, помогая ему устроиться в постели, — ты дешево отделался, дружище. Глаза они тебе не трогали, язык — тоже, и все остальное, — он усмехнулся, — в порядке.

— Успел подсмотреть, — сердито проворчал Питер.

— Надо сказать, я впечатлен, — рассмеялся Джон. «И вот что еще — на континент, милый мой, ты после этого и носа не суй. По торговле — напиши пока доверенности. Подождем, чтобы все улеглось».

— А маленький Джон? — измученно спросил Питер.

— Сам займусь, — проворчал разведчик. «А ты, как вернешься в Лондон, обрати внимание на новые рынки — Скандинавию, например».

— Понятно, — Корвино зевнул и попросил: «Принеси мне какое-нибудь ведро, ладно? Я так напился, что меня непременно будет тошнить, а до заднего двора я, боюсь, не дойду».

— Все, — поднимаясь, сказал Фагот, когда Питер заснул. «Завтра появлюсь, к отъезду».

— Ты там поосторожней, — озабоченно попросил Джон. «Не сходи с ума».

— Уже сошел, кажется — мрачно сказал Бруно и аккуратно, чтобы не разбудить Питера, закрыл за собой дверь.

— А ну вернись, — Джон вышел вслед за ним. «Не смей рисковать. Нам от нее больше ничего не надо, все, дело сделано».

— Ты мне не приказывай, — зло ответил Джордано. «Вам — не надо, а мне — надо».