В рясе смертника - Валерий Горшков

Я беззвучно отделился от холодной стены и шагнул им наперерез.

И тут же мне в лицо ударил яркий луч фонарика, на несколько секунд лишивший меня зрения. Я машинально зажмурился, выбросил перед собой сцепленные крест-накрест руки и отпрыгнул в сторону, стараясь уйти подальше от гибельного для меня в этой ситуации яркого света…

– Ой, Вов, это же священник! – раздался совсем рядом испуганный женский голосок, ошарашивший меня куда больше, чем возможная встреча с направленным в переносицу тяжелым кулаком. – Простите нас, батюшка, мы не хотели вас пугать! Просто в подъезде бомжи вечно лампочки выкручивают, вот мы с мужем по вечерам с фонариком и ходим. Да опусти ты его вниз в конце-то концов!.. – спохватившись, приказала своему спутнику девушка. Луч тотчас перестал слепить мне глаза и заплясал по выщербленной плитке пола гигантским солнечным зайчиком.

– Извините, бога ради, – пробасил из сгустившейся над оранжевым пятном темноты чуть картавый мужской голос. – Вы к кому, батюшка?

Торопливо опустив руки и проморгавшись, я смог наконец разглядеть прильнувших друг к другу людей. Это были широкоплечий, атлетического сложения мужчина ростом под два метра и длинноволосая блондинка. Он был в хлопковой рубашке, джинсах и кроссовках, она – в трикотажной кофточке с более чем вызывающим декольте, узких, облегающих брюках из черной блестящей ткани и мягких теннисных туфлях.

Вот был бы номер, рванись я на эту пару с криком: «Стоять!» И девушка, и ее внушительных габаритов муж наверняка приняли бы меня за грабителя. И, прежде чем зажегся фонарик, мы, скорее всего, успели бы обменяться любезностями в виде удара в челюсть. Однако самое интересное началось бы позже, когда выяснилось бы, кто есть кто…

Священник с окладистой бородой в рясе до пят вдруг нападает в пустом темном подъезде на супружескую пару с кулаками – та еще картинка! Слава богу, фарса с мордобоем удалось избежать.

– Вы тоже меня простите, что я вас напугал. Тут так темно, хоть глаз выколи… Я, собственно… Вы не скажете, десятая квартира в этом подъезде или в следующем? – пробормотал я первое, что пришло на ум. У дома, как я успел заметить, было два подъезда.

– Здесь, на верхнем этаже… – после некоторой паузы слегка озадаченно сообщила девушка. – А зачем она вам, батюшка?!

– Боюсь, не могу ответить на ваш вопрос, – покачал я головой. – Это касается только меня и…

– Видите ли, – вмешался муж, – дело в том, что это наша квартира. Но мы, если память не изменяет, не вызывали православного священника. Мы с женой католики, родом из Нарвы… Вы ничего не перепутали, батюшка?

– Может, вам нужен другой дом? – спросила девушка со снисходительной улыбкой и, приобняв мужа, слегка демонстративно положила голову ему на плечо.

Мне нечего было им ответить. Пришлось пробормотать банальную фразу киношного профессора Плейшнера из «Семнадцати мгновений весны», которую он произнес, прежде чем проглотить цианистый калий:

– Да, я ошибся… Извините.

Я направился к выходу. Выходит, я видел в окне именно этих молодых супругов? Девушка была в домашнем халате с капюшоном, а ее энергично размахивающий руками супруг своими крупными габаритами напомнил мне толстяка Пороса…

Погодите, а где это видано, чтобы женщина, собирающаяся на прогулку, за две минуты до выхода из дома надевала халат поверх кофточки и брюк и набрасывала на тщательно расчесанные волосы капюшон? Нет, это совершенно невозможно.

– А… ваши соседи? – Я оглянулся на идущих за мной молодых супругов, пытаясь уловить их реакцию на мои слова. – Может, это кто-нибудь из них мне звонил и просил освятить квартиру?

– У нас нет никаких соседей, батюшка, – безмятежно улыбнулась девушка, покачав головой. – Раньше это действительно была коммуналка, но ее уже давно расселили. И квартиру купили мы с мужем. Кстати, а какой номер дома вам нужен?

– Пятьдесят семь, – не моргнув глазом, соврал я, начиная постепенно соображать, в чем именно подвох. И я, и та дама, что писала заявление в милицию, перепутали окна! Те два крайних, где я только что видел нервно задернувшего шторы мужчину в черном балахоне, наверняка принадлежат квартире в соседнем подъезде!

– Это следующий, – махнул рукой парень. – Внимательней надо быть, батюшка…

– А сколько стоит освящение квартиры? – с любопытством спросила блондинка.

– Простите… Мне некогда…

Нисколько не заботясь о том, что подумает о странном священнике молодая пара, я выскочил на улицу, торопливо огляделся и, не обнаружив вокруг ничего подозрительного, в несколько секунд добежал до следующего подъезда и рванул на себя ручку массивной деревянной двери.

Она оказалась заперта. На обшарпанной стене дома матово поблескивала кнопочная панель новенького кодового замка. Тут же находилось встроенное переговорное устройство. Я не мог попасть внутрь, не зная кода.

А что, если со стороны двора-колодца есть дверь черного хода… И если она не заперта…

Не мешкая, я бросился в сторону ведущей во двор арки, чем в очередной раз немало удивил остановившуюся на тротуаре парочку, уже с подозрением поглядывавшую на мечущегося из стороны в сторону священнослужителя в рясе, со свежей царапиной на лице и матерчатой сумкой с фотоаппаратом за плечом.

Влетев во двор, я ринулся к узкой двери черного хода, но внезапный звон разбитого стекла, эхом отразившийся от стен сырого каменного колодца, заставил меня резко остановиться и запрокинуть голову, поскольку звон донесся откуда-то сверху. И тут же я глухо охнул, ощущая, как все тело сковывает обессиливающий шок…

Из окна квартиры на пятом этаже – того самого, за которым я наблюдал из дома напротив и которое фотографировал, беспомощно размахивая руками, с жутким криком камнем падал человек!

Оторопев от ужаса, я даже не отбежал в сторону. Ноги словно приросли к земле.

С чавкающим шлепком человек рухнул на грязный асфальт в метре от меня, рядом с переполненными мусорными баками. Я почувствовал на лице теплые липкие брызги, они разлетелись во все стороны в момент чудовищного удара…

На ватных ногах я приблизился к мертвецу и присел на корточки, вглядываясь в изуродованное одутловатое лицо, вокруг которого расплывалась по асфальту багровая лужа.

Оскаленный приоткрытый рот, вывернутые наизнанку ноздри с вытекающими из них струйками крови, толстые губы и навсегда застывшее в глубоко посаженных маленьких глазках выражение чудовищного удивления. Все-таки я не ошибся. Это была первая четкая мысль после перенесенного шока. Я уже однажды встречался с этим типом и даже знал, как его зовут в определенных кругах… Порос.

Глава 12

Усиленный наряд милиции во главе с молоденьким веснушчатым лейтенантом в штатском был на месте уже через пять минут после трагедии – завидная оперативность! В райотдел позвонил кто-то из жильцов, чьи окна выходили во двор. В луже остывающей крови лежало обмякшей грудой бесформенное тело Пороса. Я, единственный очевидец падения толстяка, не стал вдаваться в объяснение причин моего тут появления, а в двух словах буквально на ходу описал случившееся, при этом сев на хвост милиционерам, поднимающимся по лестнице на пятый этаж. Преграждавшую вход в подъезд массивную дверь с кодовым замком один из плечистых сержантов, разогнавшись, просто высадил плечом…

Трое вооруженных автоматами сержантов, двое оперативников и я, преодолев десять лестничных пролетов, остановились на площадке последнего этажа.

– Отойдите в сторону, батюшка, – строго приказал хмурый сосредоточенный лейтенант. Жестом показав милиционерам, кому и где встать, он достал из-под щегольского пиджака модного серого цвета табельный «ПМ», снял предохранитель, прижался к стене сбоку от двери, надавил кнопку звонка и не отпускал ее целых полминуты.

Когда звонок умолк, мы прислушались. В квартире стояла полная тишина. Убийца Пороса затаился за массивной металлической дверью с глазком и явно не собирался открывать.

– Ну что ж… – После нескольких безуспешных попыток достучаться и докричаться до Люцифера (о его присутствии в квартире я упомянул неопределенно, вскользь: мол, показалось, что во время падения человека кто-то выглянул из разбитого окна) опер почесал коротко остриженную макушку и переглянулся с коллегой, чернявым лопоухим молчуном лет тридцати. – Не хотим по-хорошему, придется вызывать Карлыча… Давай, Гена, звони!

Милиционер с хитрой физиономией достал из кармана сотовый телефон – ах, бедная, бедная российская милиция! – торопливо пробежал пальцами по кнопкам и после короткой паузы нарочито бодрым голосом сказал:

– Альберт Карлович? Это вас из милиции беспокоят. Не могли бы вы прямо сейчас подъехать и открыть нам одну дверку? Очень уж ломать не хочется, да и времени жалко… Да, металлическая, с замком типа «паук»… Транспорт… – Чернявый коротко переглянулся с лейтенантом, получил разрешающий кивок и закончил: – Нет проблем. «Бобик» будет у вашей мастерской через десять минут! Спасибо, Альберт Карлович…