Война и люди - Василий Песков

13 сентября

В последнее время непрерывно кочуем с места на место. Остановились — сразу роем блиндажи и окопы. Все мы настолько привыкли к окопам, что, когда оказываешься один в поле или в деревне, становится как-то не по себе — все думаешь, куда спрятать голову.

Самоснабжение идет полным ходом, как у лесных зверят. Идешь по лесу и видишь, как ребята варят тыкву, картошку, лопают зеленые помидоры. Это все — дополнение к пайку (800 граммов хлеба, 80 граммов крупы и 20 граммов сахара в день). Но увы! На окрестных плантациях картошка подходит к концу. И самое главное — нет соли. Мне доверили хранить крошечный мешочек с солью. Но кто-то его «одолжил». Взводный от злости чуть меня не пристукнул.

Многих товарищей и друзей уже нет в живых, уже не увидишь их. Печально глядеть на треугольные письма к одному из них. Пишет девушка. А парня уже три недели нет на земле…

16 сентября

Холодно. Ночью кутаюсь в плащ-палатку, однако прохлада заполняет все лазейки и щиплет, щиплет… У меня на левой руке пристроился здоровенный чирей, от которого рука неистово ноет. Надо бы перевязку, но нечем. Есть один индивидуальный пакет, но я храню его для более важного случая. В ротах один пакет выдают под расписку на пять бойцов, однако это не так уж важно.

Запасаемся теплой одеждой. В огнеметной роте я видел ребят с огромными вещмешками, а иные несли под мышкой валенки и полушубки. Невиданное богатство! Дошло до того, что наш капитан вызвал их командира для уточнения: что это за армия и откуда все это?

Регулярно получаем газеты — местные, фронтовые и центральные. Узнали, что дела на Кавказе неважные…

Я по-прежнему нахожусь во взводе ПВО. По штату нам полагается три грузовых автомобиля и три крупнокалиберных зенитных пулемета. Но пока мы имеем только «максим» с зенитным прицелом. Все время бои. Из 15 ребят осталось лишь 7 человек.

27 сентября

Теперь нас двое всего. Случись что-нибудь — взвод ПВО перестанет существовать. Живем на волоске от возможных событий, но все же мы двое — пока по-прежнему взвод.

Недавно по заданию командира полка, майора, был в тылу. В 40 километрах от фронта в селе слушал воронежских артистов. Какое-то чудо! Исполнялись «Турецкий марш» Моцарта, «Неаполитанская песня» Чайковского. Этот день вспоминаю все время. Подымается дух, сердце наполняется верой в победу и в возможность остаться живым в этой войне…

Раздобыл 12 открыток, а то хоть на лбу пиши. В один батальон пришло письмо, написанное на березовой коре! Искусство или трагедия?..

Сегодня прозевали немецкий самолет. А могли бы сбить. Тут под бомбами испытываешь радость, которую описать невозможно, когда видишь, как падает с дымным хвостом «юнкерс».

Странно. Вернулось почти летнее солнце. Из трещин в соснах, раненных осколками, вытекает живица. Капля медленно набухает, увеличивается в размерах. И срывается в бездну — падает мне на бумагу или на землю возле пенька. Наверно, и жизнь наша как эта капля живицы…

Регулярно получаем газеты и письма. Но нашему взводу газету не дают — «вас всего двое». Прочел вчера о делах в Сталинграде. Тревожно. Кто думал, что немцы пройдут до Волги…

…Кончается карандаш. Еле в руках держу, а где добыть новый, ума не приложишь.

5–8 октября

Жить начинаем заметно богаче и домовитей. Расширили блиндаж, обшили его досками, сделали пол, поставили печку.

Интендант искал даже бочки для огурцов. Меня очень интересует учебник немецкого языка. Можно ли получить его по почте?

Скоро пойдем в баню – это как праздник.

10 октября

Печальная история с пополнением — вчера утром дали нам человека, а к вечеру отобрали и направили в 3-й батальон. Дело плохо.

В соседнем хуторе, где находятся наши тылы, заготавливают сено и просяную солому на зиму, солят капусту, сооружают блиндажи для лошадей. Крестьяне вскапывают поле лопатами и засевают. Как ни трудно, но люди держатся.

11 октября

Вчера получил два письма, одно с запасом бумаги. Богатство! Нашим ребятам по почте приходит иногда бандероль с тетрадями, свернутыми в рулончики, а одному даже газета на армянском языке приходит из Еревана.

Решал сегодня задачу по полету снарядов в воздухе и пришел к уравнению. Можно ли его решить? В письме сделал запрос своим университетским преподавателям. Надо сбивать самолеты…

14–16 октября

Готовились к зимовке на Дону — и вдруг ночью снимаемся с фронта и совершаем тяжелый сорокакилометровый переход.

Страшно устал.

Главное – пулемет. Пока уложили его на подводу, изрядно набегался, ругался, вел переговоры со всеми лицами, начиная от рядовых и кончая майором. В ближайшую ночь, наверно, будем грузиться в эшелоны. Разнообразные толки. По пайку судя, будем ехать не менее восьми суток.

18 октября

Станция Обловка в 100 километрах от Тамбова. Пока ехали, за окном видел разрушенные постройки, воронки от бомб, развороченные пути…

Сейчас сижу в комнатушке у дежурного станции. Невольно слушаю нехитрые разговоры. Сюда, на станцию, возят сахарную свеклу – продукт величиной с морковку. По воронежским и тамбовским степям переезжаем, кажется, на другой фронт.

5 ноября Находимся недалеко от истоков великой русской реки. Стоим уже два часа. Из вагона видно: замерзли лужи и озера. Зима. В проезжающем эшелоне видел земляков с Украины.

15 ноября В нашем взводе огромные перемены. Получили пополнение. Пришли новые люди. Получили также два новых автомобиля и крупнокалиберные зенитные пулеметы. Теперь мы сила… Впереди фронт, третий мой фронт. Первый под Красным Лиманом, второй — Воронежский, и вот сейчас…

25 ноября Фронт. Наш полк в наступлении. Вчера и сегодня — беспрерывный огонь…

28 ноября Сразу тринадцать писем! От родных, от друзей. Письма тут, на краю жизни, — самая большая радость. Дороже хлеба, дороже махорки.

10 декабря

Населенный пункт М. Три деревянных дома, до предела набитых людьми, две баньки времен Петра I. Кругом земля, старательно изрытая нашими солдатскими лопатами. Черные, тяжелые тучи низко проносятся над землей. Но мы им рады. Они прячут от «юнкерсов» и «хейнкелей». Иногда оживает стоящая рядом с нами батарея. В такие минуты дрожит земля и тревожно бьется сердце. Передовые окопы в километре от нас.

Наступаем обычно вечером. Огонь и грохот. Стреляют танки, орудия, винтовки и пулеметы.

По дороге гуськом идут раненые. Двоих видел сегодня в санях. Один тяжело стонал. Другой заботливо поправлял солому под его головой.

16 декабря

Изменчив калининский климат. Вчера дождь, а сегодня мороз, небо чистое, светит солнце. Беспрерывный гул самолетов. Это наши Илы и немецкие «мессершмитты». Воздушные бои идут беспрерывно. Объятые пламенем, падают и наши, и немцы. Нашему пулемету много работы. Однако вчера случилось несчастье — в затворе сломался выбрасыватель. Пока разобрали (в мороз-то!), пока сбегал в боепитание, много пролетело немецких самолетов, и мы ничем не могли помочь нашим товарищам.

Сегодня пулемет как часы…

Получил учебник немецкого языка.

25 декабря

Наша жизнь идет нормально. Не слышно ничего, кроме гула происходящего боя. Дым, языки пламени. Все деревни вокруг сожжены. Одни фундаменты и обгорелые пни торчат из-под снега.

1943 год

1 января

С Новым годом! Поздравление мое опоздает, но лучше поздно, чем никогда. Праздновали вчера – сто граммов водки, пшеничный суп и пшенная каша, дребезжание патефона из командирского блиндажа. Но было что-то и радостное. Что-то уже впереди забрезжило…

9 января Сбили два вражеских самолета!

19 января Сегодня узнали, что Сталинград теперь совсем наш. Это отлично. Это отлично!

28 января

Вчера немец целился прямо в нас. Несколько снарядов упало шахматным порядком в районе машин. Но мы невредимы. Получили несколько книжек — чей-то подарок фронтовикам. Ребята сразу распределили: «Это читать, а это на курево».

У нас новый командир взвода из Рубежного, славный старик с усами Тараса Бульбы. Герой Советского Союза. Вчера ночью были в бане. Далеко пришлось идти, пурга, ветер, но вымылись хорошо. Бумаги по-прежнему нет. Пишу на обертке пшенного концентрата.

И еще прошу: нельзя ли где-нибудь раздобыть наставление по пулемету ДШК-12,7 мм? Хочу сделать прибор для определения расстояния до самолета. По этому случаю нужны и таблицы тригонометрических функций. Если можно, пришлите.

11–15 февраля Почему-то грустное настроение. Захотелось вдруг увидеть вас всех вместе живыми. Но как далеко от вас эти пустынные калининские холмы! Белизна, холод и смерть. Сейчас пойду к командиру и попрошу сводку Информбюро. Далеко еще до Полтавщины, однако утром слыхал, что в Харькове идут уличные бои.