Фаза 3 - Оса Эриксдоттер

Не успела одеться, как опять ритмичный, состоящий всего из двух нот мотивчик “Скайпа”. Забыл что-то сказать?

Нет, на этот раз Дэвид. Селия невольно улыбнулась и, перед тем как ответить, заправила выбившуюся прядь волос за ухо. Села на пол, поставила ноутбук на колени и кликнула по кнопке.

Дэвид, должно быть, держал телефон у самого носа – его физиономия заполнила весь экран.

– Как дела?

– Никак не очухаюсь. Ты видел IKEA?

– Черт знает что.

– Говорят, он был не в себе… – задумчиво произнесла Селия. – Не могу отделаться от ощущения, что этот старик мне кого-то… – Оборвала себя на полуслове. Как сказал Эндрю? Слишком живое воображение. Лучше не трогать эту тему.

– Нгуен прислал мне ссылку на завтрашнее совещание. К сожалению, у меня не будет времени – у нас летучка в лаборатории, даже две подряд. Но я все равно собирался тебя отловить.

– Отловить?

– Вот именно, отловить. Завтра же, после всех этих говорилен. Поэтому и звоню. Прочитал твою статью – блеск! Потрясающе! Ну и работку ты провернула…

Селия польщенно улыбнулась.

– Блеск, по-другому не скажешь, – повторил Дэвид. – Лучшее из всего, что я читал в последнее время. Насчет публикации даже не сомневайся – с руками оторвут.

– Может, оторвут, а может, оторвут только руки, а статью в корзину. Ты необъективен.

Но что правда, то правда – она работала над этой статьей очень долго. Искала контраргументы, планировала новые эксперименты – с ее точки зрения, не подкопаешься, но ведь есть и другие точки зрения. Труд вложен огромный, и Селии было приятно, что Дэвид это отметил.

– Твое имя должно стоять первым.

– Перестань, Дэвид. Это же твоя идея.

– Идея была маленькая и глупая, но ты подняла ее на такой уровень, что теперь не только идея, но и я сам кажусь себе очень умным. И стиль великолепный. Давно не встречал такой… даже слово трудно подобрать… такой ясности. Ясности мысли. Ве-ли-ко-леп-но! Кстати, я уже поменял наши фамилии местами.

– Ну зачем ты…

– Я же говорю – уже поменял. И для тебя это важнее. Я знаю. Публикация в Nature – и прибавка обеспечена. Тысяч двадцать в год, не меньше.

Спору нет, деньги ей очень нужны. Молодец, Дэвид. Догадался.

– Спасибо.

– Я не просто восхищен, но еще и завидую. Не хочется признаваться, но что делать – зависть пока еще никто не отменял.

Она засмеялась и почувствовала, как загорелись щеки.

– Так что извини, что звоню в воскресенье, но просто не смог удержаться.

– Ничего страшного. Никаких воскресных дел у меня нет.

– Какое совпадение! И у меня нет.

– Решила пойти прогуляться.

– Еще одна ошеломляюще прекрасная идея.

Оба засмеялись. Дэвид помахал рукой перед камерой и отключился.

Селии сразу стало легче на душе. Подумать только, Дэвид, всемирно известный ученый, так высоко оценил ее работу! Натянула толстый свитер. Сборы недолгие: куртка, сапоги, вязаная шапочка. Выскочила из подъезда, остановилась на крыльце и с наслаждением вдохнула сырой, колючий воздух. Уже не так холодно, снежинки мгновенно тают на одежде. Снег кончится, и к вечеру все растает.

Спустилась к станции метро на Чарльз-стрит. И все же – как там отец? Почему не отвечает? После пятничного разговора осталось чувство беспокойства: отец постоянно путал и забывал слова. Взять хоть историю про почтальона: тот якобы оставил у него на крыльце чужой пакет, но потом оказалось, что пакет не чужой, а его, а почтальон, как выразился отец, не соизволил его доставить. Что именно произошло, был пакет или нет, доставил – не доставил, она так и не поняла. Селия никак не могла привыкнуть к резким изменениям состояния отца. Сегодня совершенно нормален, а завтра – другой человек. Не в себе.

Но молчание еще хуже. Почему он не отвечает?

Она постаралась отбросить дурные мысли.

На улице почти никого. Возможно, люди еще не пришли в себя после кошмарного побоища в IKEA. И погода не располагает к прогулкам.

Позвонить, что ли, Мохаммеду? Выпить кофе, поболтать… Селия уже достала телефон, но тут же передумала. Не то настроение, да и он наверняка где-то проводит время с друзьями. Или сходить в кино? Отвлечься, подумать о чем-то другом. Сесть на метро – две остановки до кинотеатра на Кендалл-сквер.

Перебежала улицу, зашла на станцию и взглянула на табло – две минуты до следующего поезда.

Надо позвонить отцу.

И он взял трубку! После первого же гудка.

Какое облегчение… Оказывается, смотрел любимый полицейский сериал и не слышал телефон. По воскресеньям телевизионщики устраивают марафон – три или четыре серии подряд.

Селия забежала под навес и пропустила поезд.

Снег перешел в дождь. Начало темнеть, хотя вроде бы еще рановато – только-только перевалило за полдень.

Отец в прекрасном настроении. Он обожает эти сериалы. Да и читает преимущественно детективы, на полке теснятся десятки глянцевых корешков.

Она как-то спросила – не надоело ли? Какой ни откроешь, одна и та же история… Спросила мимоходом, не ожидая ответа, но отец неожиданно произнес в защиту длинную адвокатскую речь. По его мнению, человек показывает свое истинное лицо только в критические моменты. Герои сопротивляются, остальные падают как кегли. Все как в жизни. Кто-то верен своим идеалам до самой смерти, кто-то плывет по течению и перекладывает ответственность на других. Люди продают свою свободу. Или еще хуже: покупают чужую. Да, есть поклонники так называемой интеллектуальной литературы, но обычные люди не тратят время на созерцание собственного пупа, у них просто нет такой возможности. У настоящих героев нет времени на рефлексию, им надо просто бороться со злом. Кто-кто, а герои знают лучше всех, что зло существует и с ним надо бороться.

Селия прекрасно понимала, что отец идентифицирует себя с борцами за справедливость.

Хорошо бы он оставался таким всегда. Самим собой, веселым, живым. И пусть смотрит всю эту ерунду по телику – даже бездарные сериалы помогают размышлять и выстраивать догадки в логические цепочки.

Неужели ничего нельзя сделать? Уже в сотый раз приходила ей в голову эта мысль, но пока у нее не было стопроцентной уверенности в их препарате.

Селия тут же расхотела идти в кино. Лучше сначала посмотреть хотя бы кусок сериала, именно того, что смотрит отец, а потом поразмышлять.

* * *

На дисплее раннее утро. За темным, со светящимися контурами силуэтом статуи Свободы из океана медленно поднимается огромное, еще неяркое солнце, а на часах Адама уже полдень. Сквозь прикрытые жалюзи сочится тусклый зимний свет.

В левом нижнем углу экрана –