Восьмая поправка - Сергей Качуренко

Оля приготовила кофе, а Везовский разрезал торт, что называется по-братски – на увесистые «нежадные» порции. Потом разложил по тарелкам и подсев к столу продолжил:

– Предлагаю жить здесь на Свитязе. А в Невирье будем ездить, как на работу: утром уехали – вечером вернулись. Уверен, что тамошние власти возражать не станут. Им так спокойнее, а нам – безопаснее. Мы их просто поставим в известность, что будем работать на территории района в удобное для нас время. А наши переезды, туда-сюда, усложнят им задачу слежки. Как вам такое предложение?

– Я согласна, – опередила меня Оля. – Хоть никогда и не бывала в тех местах, но оставаться там, на ночь почему-то не хочется.

Я тоже был согласен с меценатом, поэтому молча уплетал торт и кивал головой. Но меня интересовал вопрос прикрытия, то есть, как во время нашего пребывания в Невирье будет действовать охрана. Поэтому сказал Алоизу:

– Жаль, что у нас мало машин – примелькаются быстро. Было бы неплохо, чтобы твои и наши каратэли прикрывали нас, меняя машины каждый день. Но это в идеале, поэтому вряд ли получится.

– Почему? – округлил глаза Элвис. – Пан меня явно недооценивает. Говори, какие нужны «тачки»?

– Обычные, не бросающиеся в глаза. Типа «бомбилы» на «Жигулях» или уазика какой-нибудь экстренной службы. Можно «Водоканал» или «Электросети». Двух машин думаю, хватит. Не будем же мы здесь месяц прохлаждаться?

– Сей момент, – пообещал Алоиз и вышел на балкон с телефоном в руке.

– Что-то ты разошелся, – заметила Оля. – Прям спецоперация какая-то. Может, там ничего такого и нет. А может…

Она не успела закончить, потому Везовский, появился в проеме балконной двери и доложил:

– Машины будут, но только завтра утром. А ехать нужно сейчас, потому что в командировке стоит сегодняшнее число. Надо отметиться.

– Так поехали, – согласился я, занимая место Алоиза на балконе и подавая условный знак убоповцам, расположившимся неподалеку на берегу озера.

– Мне нужно пятнадцать минут на сборы, – уведомил «авторитет» и выходя из номера добавил. – И не бери свою машину. Мы поедем на «Прадо». Так солиднее – типа я вожу дорогих столичных гостей.

Согласившись, позвонил Степьюку, чтобы уточнить месторасположение его ресторана.

– Встречаться с тобой пока нет смысла, – говорил я, одновременно переодеваясь. – Но нам нужно по дороге в Невирье где-нибудь остановиться для инструктажа. Есть там какое-то укромное место?

– Так может заодно и пообедаете? – ответил Влад вопросом на вопрос. – Я-то уже на работе. В общем, подъезжайте. От развилки Шацкого шоссе до нашей «Лесной песни» ровно семнадцать километров в сторону Невирья. Увидите двухэтажный сруб на берегу лесного озерца. Там мой «Поларис»[9] стоит, так что не ошибетесь. А заехать можно с тыльной стороны, чтобы с дороги меньше видели.

Спустя полчаса в полной готовности мы уже стояли во дворе пансионата. Чтобы соответствовать своим внешним видом представительнице минкульта Оля надела строгий брючный костюм песочного цвета, а я вспомнил о чиновническом стиле и нарядился в бежевую рубаху «сафари» и светлые брюки, купленные по случаю в Одессе. Но Алоиз Брониславович своим неподражаемым стилем волынского мецената переплюнул всех.

Он появился на крыльце одетый в белую вышиванку и расклешенные штаны из серого льна. Дополняли картину соломенная шляпа с узкими полями и белые плетеные туфли. Такому типажу идеально подошла бы люлька, но Везовский отдавал предпочтение дорогим кубинским сигарам.

– Козак Мамай, да и только, – выразил я свое удивление и восхищение.

– Пан не разбирается. Это смокинг местного дипломата, – довольно заулыбался Алоиз и подал знак своим каратэлям, похожий на жест дирижера, указывающего музыкантам играть громче.

Сбросив скорость, мощный джип Элвиса вкатился во двор двухэтажного бревенчатого сруба и остановился возле тюнингованной «Таврии» Степьюка. Следом заехал «Мерседес» с охраной «авторитета». Убоповский «Опель» припарковался на въезде во двор, по-видимому, для того, чтобы отслеживать обстановку на шоссе.

Совещание длилось около пяти минут. Наши «ангелы-хранители» быстро перезнакомились друг с другом и определили единую частоту для ведения радиопереговоров. Везовский тоже подстроил свою портативную рацию, которая была припрятана в бардачке «Прадо». Решили, что с этого момента машины сопровождения переходят в срытый режим. То есть джип будет сопровождаться на почтительном расстоянии, и без надобности никаких переговоров в эфире быть не должно.

Уже на выезде со двора, я заметил в одном из окон серьезное лицо Степьюка. Голова повара была перетянута белым платком, отчего он походил на английского пирата. Помахав вслед, Лэм незаметно перекрестил наши машины.

От «Лесной песни» до районного центра оказалось без малого двадцать километров. Вскоре на большой скорости «Прадо» пронесся мимо бетонной стелы с надписью «Невирьевский район», выложенной из поржавевших от времени железных букв. А еще через пару километров впереди показался милицейский кордон, о котором нас заранее предупредил Степьюк.

– Как будто въезжаем в чернобыльскую зону отчуждения, – прокомментировал я увиденное.

Дорога была перегорожена полосатым шлагбаумом, а чуть поодаль на обочине стоял жилой финский вагончик. Из-за него выглядывал капот милицейского уазика.

Алоиз отключил радиостанцию и плавно притормозил возле шлагбаума. Подошедший к машине милиционер, одетый в форму ГАИ представился, как и положено по всей форме. Проверив документы водителя, сержант продиктовал данные Везовского своему напарнику, сидевшему на лавке возле вагончика. Тот записал все в большой канцелярский журнал.

– С какой целью следуете в Невирье? – спросил по-украински гаишник, после чего Алоиз молча передал ему командировочное предписание.

Заметив мою решимость вступить в разговор, Оля опустила стекло и простодушно поинтересовалась:

– А у вас тут что-то случилось? Кого-то ловите? Мы этнографы из Киева. Едем к вам работать.

– Все в порядке, гражданочка, – отозвался милиционер, сидевший воле вагончика. – Обычная проверка согласно установленному порядку. Мероприятия по охране порядка в районе. Порядок есть порядок. Проезжайте.

Его тарабарщина создала какой-то необъяснимый психологический эффект. Нас просто вдавило в сидения, а лично у меня напрочь отпала охота говорить о чем-то с блюстителями порядка.

Сейчас главное, чтобы удался ранее намеченный план с проездом через кордон обоих машин нашей охраны. Мы придумали хитроумный план, будто убоповцы скрытно сопровождают «Мерседес», на котором предполагаемые преступники хотят скрыться в Беларуси. Оперативники якобы не следят за бандитами, повиснув у них на «хвосте», а наоборот едут впереди и обеспечивают им «зеленый коридор». Чтобы потом на границе задержать с поличным. Вот и предупреждают милицейские посты, чтобы беспрепятственно пропускали серебристый «Мерседес».

Проехав кордон, Везовский включил радиостанцию, а вскоре принял сообщение от каратэлей, что все прошло по плану.

Через двадцать минут въехали в Невирье. Этот населенный пункт никак не дотягивал до статуса районного центра. Обычное село, растянувшееся на несколько километров вдоль лесной дороги. Невзрачные хаты, обнесенные деревянными заборами, стояли по обе стороны от шоссе. За ними темной стеной выстроились корабельные сосны и вековые дубы.

В центре Невирья дорога расширялась, а вскоре мы выехали на площадь. Здесь уже были более современные двухэтажные постройки. С одной стороны расположились универмаг и дом быта, а с другой, за сетчатой оградой и сквериком с молодыми березками виднелось серое здание администрации. В конце площади я увидел приземистый кирпичный домик с надписью «Автостанция». Возле него стояла «Газель» с будкой вместо кузова и громкоговорителями на крыше.

– Наверное, это и есть место проведения митингов, – высказал я догадку, вспоминая рассказ Деревянко о здешней безлюдности. – А людей-то и правда, очень мало. Может, все на работе?

– А где же киоски разные? – спросила Оля, оглядываясь по сторонам. – Ни газетки купить, ни чипсов.

– Зато «тачилы» знатные, – присвистнул Элвис, заезжая на автостоянку возле ограды администрации. – Такой выездной «автосалон» только в Киеве под Радой можно увидеть.

Действительно вдоль забора выстроились в ряд далеко не тривиальные легковушки. Самыми скромными среди них были «Ауди» последней модификации и новенький черный «Сеат». Лично мне бросилась в глаза ослепительно белая «Акура», а Элвис, сдвинув на затылок свою соломенную шляпу, многозначительно указал пальцем на черный джип «БМВ».

Выйдя из машины, направились к зданию администрации. Тут же навстречу поспешил высокий и необычайно худой субъект в темном костюме. Как будто все это время он прятался за входной дверью и ожидал пока гости выйдут из машины. На вид ему было лет пятьдесят. Маленькая голова с зачесанными назад редкими седыми волосами казалось, только что высунулась из воротника белой рубашки. А неестественно оттопыренные уши даже покачивались в такт размашистых шагов. Почти все крохотное личико пряталось за очками с толстыми стеклами в черной роговой оправе. Марсианин – да и только…