В поисках Дарования - Алексей Лебедев

Она замолчала. Я, закончив с супом, переключился на пюре с гуляшом. Украдкой посмотрев на нее, понял, что она все-таки догадывается, почему я спросил у нее про это. Сейчас она не решалась задать мне вопрос.

- Да, наверно, непосвященному, не испытавшему этих чувств человеку, не понять твою лекцию. Если честно, для меня не знакомы эти чувства, даже не представляю, как это может быть.

- Но все же ты, почему-то, задал этот вопрос.

А баба тоже не промах, заходит с тыла. Я задумался, сказать ей правду или снова попытаться увильнуть.

- Ну как? Вдруг наступит такой момент, а я его упущу. Мне же нужно знать симптомы этой болезни.

Я продолжал невинно лопать пюре. А бабушка не унималась.

- Неет! Если человек задает такой вопрос, значит он подозревает себя в таких чувствах. Просто так не спросишь. - Она сделала паузу. - Скажи, обрадуй бабушку, у тебя есть девушка? Она тебе нравится?

- Да, баб. - Сдался я. - Есть одна девушка, к которой я, так скажем, неравнодушен, она мне нравится. Но я не знаю, как иначе интерпретировать мои к ней чувства. Я никогда с ней не разговаривал на отвлеченные темы, только по работе. Знаешь, мне неважно было ее внимание, я видел в ней симпатичную девушку, мы встречались с ней взглядом, улыбались друг другу, на этом все кончалось. Она не задерживалась надолго у меня в голове. Бывало, я как-то смотрел как, Кира разговаривает по телефону, наблюдая за ее изящными движениями и светящейся улыбкой, хотя я могу так глазеть на любую красотку. - Я замолчал, запивая воспоминания соком. Промочив горло, продолжил. - Но все изменилось в понедельник. Когда я не обнаружил ее на работе, что-то внутри сжалось, мне не хватило ее приветственной, очаровательной улыбки. И когда я узнал об ее увольнении, я испугался. Испугался, что никогда не увижу ее. С того момента мои мысли только о ней. Бывает, она мерещится мне, и тот ком, что сжался до этого внутри, взрывается блаженством. После этого образ пропадает... Я даже не знаю, где она сейчас и что мне делать. Но я намерен найти ее. Но как, не знаю.... И что это по-твоему?

Бабушка улыбнулась.

- Ну, если судить по печальному блеску в глазах... - Она протянула руку ко мне, приложила к груди. - И тому, как бьется твое сердечко. Это уж точно недетские забавы.

- То есть, это любовь?

- Ну, симптомы присутствуют. - Она поднялась со стула, повернулась к разделочному столу и загремела чашками, наливая чай. - Но ни один доктор не поставит тебе точного диагноза. Каждый человек решает сам, что с ним. Любовь это, либо ж - морковь. Знаешь, любовь можно ведь нафантазировать, а потом поверить в эту фантазию и ошибочно влюбиться. Здесь нужно осторожно, чутко прислушаться к своим чувствам. Симптомы симптомами. Во все времена люди ради любви шли на немыслимые поступки - бросались в огонь, сражались на шпагах, устраивали войны и все в таком духе. Ты не представляешь, как ее найти, но все же это твоя цель, твой немыслимый поступок.

- Пусть так, но... - Бабушка осекла меня.

- Не зацикливайся. Любовь не пройдет мимо тебя. Если она та самая - тому так и быть. Вот, давай лучше чайку с пирогом.

Наверное, она права. Не нужно сейчас заморачиваться - любовь это или еще что-то, пустая трата времени и собственных ресурсов, главное придумать, как найти Киру, ну а потом уж будем разбираться в чувствах.

- Вот, сынок, бери пирог, пей чай. - Она поставила передо мной чашку и пододвинула тарелку с пирогом.

- М-м-м... С капустой - мой любимый. - Восхитился я.

- По моему традиционному рецепту. Твой папа обожал его, он очень любил все домашнее. Хотя ему, с его непостоянным настроением, было трудно угодить. Бывало, испечёшь что-нибудь, он берет первый кусок на пробу, а сама стоишь с замиранием сердца смотришь на него, какой вердикт он вынесет. Каждому хочется, чтоб с достоинством оценили его труд. Он был очень, как это бы сказать, не то чтобы прихотлив, требователен к еде.

- С утонченным вкусом. - Поправил я.

- Да, наверно, так. Но вот пироги он всегда без сомнений и критики съедал под чистую. - Она замолчала, о чем-то задумалась. Я пытался уловить у себя в голове отрывки воспоминаний об отце. - Ах! - Неожиданно вскрикнула она и слегка ударила по столу. - Чуть ведь не забыла.

Бабушка еще пару секунд смотрела на меня с выпученными глазами, затем соскочила и убежала в комнату. Откуда потом доносились копошащиеся звуки, сопровождающиеся тихим бормотанием. Похоже, она что-то искала и, найдя, бабушка направилась назад. Мой мозг завибрировал. Я схватил телефон, но он молчал. С каждым бабушкиным шагом пронзительная дрожь возрастала, застучали зубы, руки затряслись, в голове началась настоящая метелица, в глазах помутнело. Схватившись за голову, я начал глубоко дышать, пытаясь успокоиться. Будет ужасно, если баба застанет меня в таком состоянии. Когда же она появилась за спиной, в дверном проеме, синдром достиг критичной точки и мое тело чуть не вывернуло наизнанку. Дыхание сперло, раскрыв рот, я пытался набрать воздух. Бабушка села на свое место, держа в руках небольшую белую коробочку в виде куба. Как только шкатулка коснулась стола, приступ мгновенно исчез, но небольшой мандраж остался.

- Максим, да ты весь бледный будто мел. - Ужаснулась она. - Что с тобой? Ты болен?

- Все нормально, ба. Неожиданно поперхнулся. - Я приложил ко рту ладонь, сжатую в кулак и кашлянул для правдоподобности. - Побледнел аж от испуга, наверно. Что это? - Перевел разговор на белую коробку.

Она еще несколько секунд с опаской, испуганным взглядом осматривала меня, затем, оставив подозрения, перевела взгляд на принесенный куб.

- Это память о твоем отце, его частичка. Не знаю, откуда у него эта вещь, никогда не видела ее у него. - Она вздохнула. - Незадолго до его исчезновения, он попросил меня об одолжении. Твой папа поручил меня передать это тебе не раньше твоего двадцать первого дня рождения. С чем это связано? Не знаю. Я пыталась ему объяснить, что могу не дожить до этого дня, но он уверял меня в обратном. Он сказал, что у него самого не получится это сделать. А я доживу. - Она замолчала. Ее глаза намокли, но она сдержала слезы. - Не знаю, почему он был так уверен в этом? Откуда он знал, что все так произойдет? - Ее голос дрожал от накопившихся слез. - Тем не менее, теперь это твое. Правда, я пыталась пару раз взглянуть на эту вещь, но у меня никак не получалось открыть шкатулку - крышка словно приклеена. Что в ней, я видела лишь однажды, когда отец передавал мне ее.

Бабушка пододвинула ко мне коробку. Это была обычная белая, с едва заметной гравировкой, из не понятного незнакомого мне камня шкатулка. Я повертел ее в руках, намеков на замки нигде не обнаружил. Крышка поддалась с первого раза. Внутри, на черной подушке, обхватив ее вкруговую, лежал широкий золотой браслет. Внешний вид, само исполнение рассказывали о его дороговизне. Основой браслета служил профиль цветка из пяти заостренных листьев и длинного изогнутого стебля, заключенного в золотой неправильный овал. От овала в обе стороны чередой убегали звенья в виде заостренной на концах подковы, соединенные между собой тремя цепочками. Каждое следующее звено было меньше предыдущего, поэтому ширина браслета уменьшалась ближе к застежке.